— С каждым годом юридический рынок становится все более насыщенным и инновационным. В каких направлениях это проявляется сейчас больше всего?
— Мы годами вглядывались в беспросветную даль, пытаясь обнаружить угрозы, которыми нас неустанно пугали эксперты: новые офисы иностранных фирм, мультидисциплинарные практики (MDP) аудиторов, юридические боты, смарт-контракты, стартапы LegalTech и проекты NewLaw… Все это должно было в обозримом будущем лишить нас профессии. И изменения наступили, но они пришли не снаружи, а изнутри. Многие капитаны так долго высматривали в бинокль на горизонте фрегат с роботами-аудиторами на борту, что пропустили момент, когда подрос и изменился их собственный экипаж. Причем изменился настолько, что потребовал доступа к штурвалу и половину сундука с монетами. А когда не получил его — пересел в шлюпку и с частью команды ушел в самостоятельное плавание.
Посмотрите, сколько за последние семь лет появилось в нашем море таких новых парусников и маневренных шхун — и все, конечно, с амбициями авианосцев. Это разбросанные по океану осколки легендарных команд, зримые последствия конфликта поколений. Вместе они сегодня — грандиозный юридический флот, готовый побороться за свою часть добычи. Некоторые уже настигают признанных флагманов рынка, иные вовсе не гнались за ростом, а нашли свою тихую гавань; третьи же поднимают черный флаг и по-пиратски атакуют всех демпингом. Есть и такие, кто просто на банане мимо проплывает, — а шума больше, чем от парохода.

— Насколько конкурентное давление молодых фирм изменяет инфраструктуру рынка?
— Нашему рынку около 25 лет — ровно столько в этом году как раз исполняется старейшим брендам. И не так много тех, кто за это время выстоял во всех бурях и штормах, прошел невредимым через все рифы и мели. В этом «красном океане» кто выжил, кто не опустил флаг — тот и молодец. Каждые десять лет рынок обновляется, и новички существенным образом меняют его структуру. Давайте откроем сводную таблицу победителей рейтинга топ-50 за все годы. Сколько выдающихся имен, сколько грандиозных крейсеров, начинавших, как и мы, в 90-е, ушло в небытие, разбилось о скалы времени, хотя и капитаны были опытные, и корабли казались мощнейшими… Иных уж нет, а те далече. Именно они создали этот рынок таким, каким он в общих чертах остается до сих пор. То поколение проложило навигацию, разработало кодекс чести и первые правила сообщества. Со временем кораблей стало больше, а улова — меньше, но во все времена главным было не опускать парус и верить в свою звезду.
Мы все испытываем постоянное давление и сбоку, и снизу. Нужно понимать этот рынок изнутри: здесь каждый юнга мнит себя морским волком, и со временем это количество накапливается и вырастает в качественный поколенческий сдвиг. Собственники и партнеры первых фирм — представители поколения Х, как его называют американские социологи. Они привыкли твердо стоять на ногах, верить в силу рукопожатия, многие из них вышли из науки либо тесно с ней связаны; они сформировали первые стандарты юридического ремесла, но сердце их всегда принадлежало юридическому искусству. К кризису 2009 года уже окрепло и встало на ноги поколение Y — с другими ценностями, приоритетами, способами восприятия мира. Негласное правило «вверх или в сторону» заставило многих выбрать второй вариант. Вот откуда в последующие годы появилось столько делений, дроблений и стартапов-бутиков.

— Различия поколений были настолько непреодолимыми?
— Следует оговориться, что в принципе не было никакого конфликта «отцов и детей». Когда мы ходили с «игреками» под одним парусом, с ними было легко договариваться и легко сосуществовать: по крайней мере мы говорили с ними на одном языке. Они продолжали наше дело, считая нас наставниками, и хотели всего лишь самостоятельности. Они более прагматичны, целеустремленны, предприимчивы. Они изначально встроены в глобальный контекст. Ключевое их преимущество в том, что мы появились ex ovo и начинали свой бизнес интуитивно, наощупь; идущие же по нашим следам были уже начитаны, наслышаны — они знали «как» — и повторяют теперь этот опыт в своих фирмах. Поэтому мне в целом понятен их мир, и многие их идеи я готов разделить.
Наши различия сложно разложить на компоненты формулы, как невозможно и дать рецепт симпатии, дружбы или любви. Если вкратце, то здесь все дело в культурных кодах, или знаках, символах и образах, с помощью которых люди распознают и передают смыслы внутри своего поколения. Это рефлексия ментальной памяти, совокупный накопленный опыт, знаете, как кольца у дерева. У юридических фирм тоже есть свои годовые отметины. Имея более 20 таких колец и даже оставаясь в текущем правовом контексте, ты все равно не можешь смотреть на любые вопросы управления фирмой и работы с клиентами так же, как юрист пятого года или даже советник с десятилетним стажем. Ты просто чуть больше видел, у тебя другая сила интеллектуальной инерции, ты уже где-то все это однажды слышал и можешь сказать, чем все закончится.
Но сейчас поднимается и подает голос уже следующее поколение — миллениалов (это те, кто 5 минут назад на банане проплывал). В их картине мира нет «жестких» правил, карьерных целей и авторитетов, горизонт планирования измеряется ближайшими днями, а Google и iPhone существовали всегда. Это крайнее пока поколение с прогрессирующим дефицитом внимания и ярко выраженным профицитом самомнения будет расти и набирать вес. Дискурс, который существовал в прежних фирмах между X и Y, уже неактуален. Это было будто в прошлом веке: проблемы партнерства, зарплаты и премии, биллинговые часы… Это был мир по книгам Дэвида Майстера. Новая генерация скорее будет жить по книгам Ричарда Сасскинда. Во многих новых фирмах старшие партнеры — «игреки», а основное звено — миллениалы. У этих фирм, как нетрудно догадаться, совершенно иная повестка, поскольку для этих ребят гораздо важнее нематериальная мотивация. Например, под их влиянием начинает предаваться деконструкции древняя, как юридическая профессия, проблема life-work balance.
К моменту прихода поколения Z информационные технологии окончательно стерли грань между «бизнесом» и «жизнью». Баланса давно нет: и работая, и живя одновременно, 24 часа онлайн, они не хотят существовать, как мы, в режиме морального и физического истощения. Своим драйвом они заставляют юридические фирмы становиться человечнее. Впервые на самом консервативном рынке начинают внедряться новые трудовые политики: гибкий график, дистанционная и виртуальная работа, неполное рабочее время, дополнительные отпуска, поэтапный выход на пенсию.

— Тем не менее чувствуется некоторый скепсис в отношении молодого поколения…
— Отнюдь. Просто некоторые его представители не столько озабочены изменением или развитием общества, сколько стремятся совершить личный бунт во имя юношеского восторга перед собственной индивидуальностью. Каждое новое поколение достойно, умно, интересно, тщеславно. Этим живет юридический бизнес. К тому же всякое деление на генерации более чем условно. Это ведь не историческая смена формаций, когда одни виды вытесняют другие. Диффузия поколений происходит как на рынке в целом, так и внутри самих фирм. Мы склонны недооценивать этот тренд, но западные обозреватели пишут об этом как о главной трансформации мирового юридического рынка: впервые в истории в пределах одной фирмы встречаются и работают юристы трех поколений, а за рубежом — уже и четырех (партнеров старше 65 лет они называют «traditionalists», чтобы тактично избежать слова «dinosaurs»). Это здорово, потому что это одна из форм diversity, которая не позволяет превратиться юридической фирме в «эхокамеру» — замкнутое в себе сообщество, мыслящее одинаково.