— Закон Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» был принят в 2012 году, почему спустя пять лет возникла необходимость принятия нового акта?
— Качество закона не определяется его «возрастом». Давайте посмотрим: разве в адвокатуре нет проблем, в том числе и на уровне закона? Обыски у адвокатов, нарушение их прав и гарантий, возбуждение уголовных дел против адвокатов, связанных с деятельностью их клиентов, недопуск адвокатов к участию в процессуальных действиях в отношении их клиентов. Можно продолжать еще. Нормы, которые касаются прав и гарантий адвокатов, однозначно требуют пересмотра и усиления, а их нарушение должно влечь за собой действенные санкции. Эффективной защиты предусмотренные действующим законом механизмы адвокатам не дают. А это негативно влияет не только на адвокатов, но и (даже в первую очередь) на их клиентов, граждан и бизнес.
Второй вопрос — самоуправление: могут ли параллельно существовать органы адвокатского самоуправления, допустима ли ситуация, когда одни органы адвокатского самоуправления не могут найти общий язык с другими и свои проблемы решают только через суд? Способствует ли это авторитету адвокатской профессии и профессии юриста в целом? Если эти проблемы до сих пор не решены самими адвокатами, нужны новые законодательные инструменты.
В связи с недавним предоставлением адвокатам исключительного права на представительство в судах нужны пересмотр допуска к адвокатской профессии, обеспечение перехода в профессию юристов, которые сегодня представляют своих клиентов или своих работодателей в судах, не являясь адвокатами. Такой переход должен быть комфортным, но не автоматическим. Нужно решить и вопросы, касающиеся стажировки, экзаменов, исключения элементов, потенциально провоцирующих коррупцию при допуске в профессию.
Есть и другие вопросы. Например, финансовые отношения в системе органов адвокатского самоуправления, их прозрачность, контроль адвокатов за использованием их взносов. Важно, чтобы органы адвокатского самоуправления имели авторитет и высокую репутацию, прежде всего в адвокатском сообществе, а такого авторитета и репутации не будет, пока будут возникать вопросы к прозрачности финансов.
Первые пять лет применения закона вскрыли эти и другие проблемы, которые не удалось решить в 2012 году. Потому сегодня рабочая группа, в состав которой входят адвокаты, разрабатывает проект изменений.

— Стоит ли ожидать уменьшения количества ООО «Юридическая фирма…» в пользу адвокатских объединений ввиду исключительного представительства?
— Не вижу необходимости сегодня ограничивать формы, в которых осуществляется адвокатская деятельность, или принуждать адвокатов выбирать только конкретные организационные формы. При желании адвокатов, наверное, адвокатское объединение может быть создано и в форме общества с ограниченной ответственностью. В какой-то момент наша практика пошла своеобразным путем, и адвокатское объединение стало отдельной организационно-правовой формой, чего в странах Европы, как правило, нет. Но не думаю, что сейчас это самый актуальный вопрос.

— Налоговые органы пытаются диктовать адвокатам, в каких формах они могут работать.
— Это еще раз подтверждает, что нужно и на законодательном уровне внести ясность. Точно не налоговые органы должны определять, каким образом адвокатам осуществлять свою деятельность.

— Ждете ли вы, что в органы адвокатского самоуправления войдут представители бизнес-адвокатуры, те, кто, можно сказать, диктует моду в вопросах качества оказания услуг?
— Нам нужно двигаться к созданию единой юридической профессии. Деятельность правового государства зависит среди прочего и от того, влияют ли профессионалы, предоставляющие правовую помощь на профессиональной основе, на общественные и государственные процессы. Их голос будет слышен тогда, когда они будут объединены общими интересами в рамках одной профессиональной корпорации. Поэтому закон должен заложить стимулы к участию в адвокатском самоуправлении всех групп адвокатов. Сейчас многие сконцентрировались на собственном бизнесе, и корпоративные интересы для них далеки. Другие, напротив, настолько увлеклись, что самоуправление стало их работой, заменившей адвокатскую практику, и о современных стандартах качества, требованиях клиентов знают понаслышке. Обе крайности имеют негативные последствия: из-за отсутствия консолидации влияние адвокатуры на развитие государства сейчас, прямо скажем, незаметно. Хотя в органах самоуправления, конечно, немало людей, которые искренне хотят повысить уровень адвокатской и юридической профессии в целом. Но нужно, чтобы их было больше.
Все группы адвокатов и юристов заинтересованы в том, чтобы с мнением и интересами юридической профессии считались. Поэтому нужно создавать стимулы к укреплению адвокатуры как института и повышению ее авторитета и влияния в обществе и в государстве.

— Нормы новых процессуальных кодексов, да и вся судебная реформа основаны на том, что в случае судебного спора следует нанимать профессионального представителя — адвоката.
— Либо это может быть юрист в штате предприятия, но имеющий статус адвоката. Не нужно отождествлять осуществление независимой адвокатской деятельности и статус адвоката. Статус означает, что человек допущен к деятельности, в частности, по представительству в судах. Он может, но не обязан ее осуществлять именно как независимую деятельность. Хотя в случае трудоустройства на предприятии адвокат должен понимать, что сможет представлять в суде только своего работодателя, поскольку уже не будет считаться независимым. Он также будет иметь ограниченные гарантии профессиональной деятельности, прежде всего в части адвокатской тайны.

— Адвокатам предоставляются новые действенные инструменты для работы, а предусматривается ли баланс в виде контроля качества их работы?
— Любые права должны быть сбалансированы ответственностью за их использование. Конечно, в будущем законе, как и в процессуальных кодексах, большое внимание должно быть уделено расширению прав адвокатов, которые позволят им в рамках состязательного процесса более эффективно и качественно оказывать правовую помощь клиентам. Балансиром должна выступать ответственность за злоупотребление этими правами. Должны быть и сильные инструменты защиты прав клиента в отношениях с адвокатом — в рамках дисциплинарной ответственности, в том числе за соблюдение стандартов качества и этики. Но и предохранители от злоупотребления дисциплинарной ответственностью должны быть.

— В чем плюсы использования бизнесом услуг адвокатов, снят ли вопрос риска повышения стоимости услуг по судебному представительству?
— Уверен, что стоимость адвокатских услуг отрегулирует рынок, а бизнес сам решит, что ему выгодно: обращаться к независимым адвокатам и адвокатским объединениям или иметь в своем штате сотрудников со статусом адвоката. У каждого подхода есть свои преимущества и недостатки. Если бизнесмену важно, чтобы у него был сотрудник, который включен в управленческую вертикаль и готов к ограничению гарантий и прав такого адвоката, — это одна позиция. Если для бизнеса важны конфиденциальность коммуникаций, защита в отношениях с органами правопорядка, независимый контроль качества услуг и этических стандартов — он будет иметь дело с независимым адвокатом или адвокатским объединением. В разных ситуациях приоритеты будут разными. Поэтому пусть и клиенты, и адвокаты имеют максимальную свободу выбора в формах деятельности и сотрудничества.