Ноябрьское заседание Совета адвокатов Украины (САУ) ознаменовалось рассмотрением двух довольно острых вопросов, следствием чего стали созыв конференции адвокатов Киевской области для переизбрания всех органов самоуправления региона и признание сформированными органов адвокатского самоуправления г. Киева в обновленном составе.

В чем разница между ситуациями в адвокатурах Киевской области и г. Киева и как будет проходить «перезагрузка», рассказал адвокат, представитель адвокатов Киевской области в САУ, секретарь САУ Павел Гречковский.

 

— Павел Николаевич, 17 ноября с.г. САУ рассмотрел два вопроса по самоуправлению адвокатов Киева и области, приняв по сути противоположные решения, хотя ситуации в регионах похожи. Это избирательный подход?

— Сходство событий в Киеве и в области только в том,

что начинались они из-за деятельности КДКА региона. В Киеве до октября этого года КДКА не была создана как орган адвокатского самоуправления, и в нарушение профильного закона работал нелегитимный орган. При этом прежний Совет города умышленно ничего не делал для исправления ситуации. В Киевской области КДКА существует, но в связи с некоторыми аспектами, касающимися приватизации помещения, Совет адвокатов Киевской области в начале лета решил созвать конференцию для реагирования на эти факты.

Нет оснований говорить о том, что в противовес САУ создается какая-то коалиция, даже если кому-то удобно делать подобные заявления.

 

— Позвольте, но чем отличается конференция адвокатов Киева, состоявшаяся 5 ноября, от конференции адвокатов области, которая была проведена 10 сентября: и та, и другая были проведены без решений САУ об утверждении квоты, порядка и регламента?

— Если проанализировать, как в указанных регионах проводилась подготовка к этим конференциям, то разница будет очевидна. Конференция адвокатов Киевской области была созвана Советом адвокатов региона еще в начале июня 2016 года. На тот момент были готовы выводы рабочей группы относительно проверки обстоятельств приватизации и аренды помещения КДКА по ул. Артема, 10 (ныне — Сечевых Стрельцов). Проверку инициировала конференция адвокатов региона, потому логично, что и выводы должны быть утверждены конференцией. Для ее проведения было направлено обращение к САУ об утверждении квот, порядка и регламента конференции, но САУ по каким-то причинам не принял такое решение.

Что касается мероприятия, прошедшего в Киеве в колонном зале КГГА 5 ноября, то его организаторы могут взять любое название, кроме «конференции адвокатов города Киева». Конференция завершила свою работу 8 октября, создав КДКА г. Киева и переизбрав составы Совета адвокатов Киева, Ревизионной комиссии и представителей в высшие органы самоуправления адвокатуры. С тех пор инициатив относительно созыва новой конференции не было. К тому же, если соблюдать требования Закона Украины «Об адвокатуре и адвокатской деятельности», за три недели конференцию адвокатов региона провести невозможно.

В этом и есть различия этих двух событий, соответственно, существуют и разные правовые последствия.

 

— Вы говорите, что САУ не рассмотрел вопрос о предоставлении квот для областной конференции, но вы сами снимали его с повестки дня в июне в Одессе.

— На тот момент были варианты улаживания ситуации в рамках адвокатуры области. Из уважения ко всем сторонам я не хотел выносить конфликт на публику и приложил для примирения немало усилий. Я уважаю Галину Васильевну, считаю, что она должна иметь возможность уйти в отставку без скандала. Возможно, я недооценил потенциал этого конфликта, потому что вскоре перед САУ был поставлен вопрос о признаках дисциплинарного проступка в действиях адвокатов, которых конференция адвокатов Киевской области 26 марта включила в состав рабочей группы по проверке деятельности КДКА. Тогда уже нужно было говорить, что все делегаты, голосовавшие «за», допустили такое нарушение.

Но возможность утвердить квоты на конференцию, на мой взгляд, оставалась. В июле один раз САУ собирался на внеочередное заседание, а еще одно провел посредством электронного голосования. В августе для электронного голосования не собрали кворум, поэтому конференция 10 сентября прошла по старой квоте: один представитель от 25 адвокатов региона, как это было на мартовской конференции в 2016 году и как будет в феврале 2017 года. Принцип представительства не был нарушен, все было вполне демократично.

 

— Почему тогда каждый раз все просят утверждать квоты?

— Это сложилось исторически. Но в понимании статьи 47 закона об адвокатуре, на мой взгляд, утверждение квот — обязанность САУ, а не право. При этом законом не определено, что квоты утверждаются для каждой конференции. Разъяснение САУ, что это акт индивидуального действия, было дано 13 сентября, то есть через три дня после конференции адвокатов Киевской области.

В этой же статье закона сказано, что конференция адвокатов является наивысшим органом адвокатского самоуправления региона, и ее решения не могут быть отменены ни советом адвокатов региона, ни САУ. В этом и состоит смысл самоуправления.

 

— На конференцию не пустили делегатов Шевченковского района, как быть с их правом принимать решения по вопросам самоуправления?

— Адвокаты Шевченковского района г. Киева не избрали своих делегатов, а потому не было кого допускать или не допускать на конференцию. Вместо протокола об избрании 27 делегатов (от 655 адвокатов района) коллеги предъявили протокол об утверждении списка «желающих принимать участие в конференции» из 38 адвокатов. Мне кажется, не надо быть юристом, чтобы понять, что статуса делегата у таких лиц нет, и я об этом открыто говорил на заседании САУ.

 

— Как сегодня работает КДКА Киевской области? Ведь в ЕГР сейчас внесены сведения о предыдущем председателе как руководителе Комиссии.

— Работает в нормальном режиме, согласно решению конференции от 10 сентября этого года. Для нужд Комиссии было арендовано новое помещение, в том же здании, где расположен Совет адвокатов региона, и по цене меньшей, чем обходилось прежнее помещение. Только два члена КДКА игнорируют исполнение своих обязанностей, поддерживая бывшего председателя, но на кворуме это не сказывается.

Что касается ЕГР, то этот вопрос еще будет поднят в контексте ответственности регистратора, у которого, на мой взгляд, не было законных оснований изменять учетную запись в реестре. Определение Подольского районного суда г. Киева об обеспечении иска Галины Ковбасинской могло приостановить действие решения конференции, но не отменить действия, совершенные во исполнение решений конференции. Как известно, данные о Владимире Полищуке как руководителе КДКА были внесены в ЕГР еще до момента подачи иска, а определение суда может действовать на будущее и не имеет обратной силы во времени.

 

— В повестку дня заседания САУ было включено рассмотрение нескольких жалоб в связи с конференцией адвокатов Киевской области. Почему по этим вопросам сначала внесли предложение о создании рабочей группы, а потом его сняли? Аналогичные жалобы в отношении Киева рассматривает рабочая группа.

— Рабочая группа по Киеву действует еще с апреля, когда был поднят вопрос о статусе КДКА города Киева. После того как руководство органов самоуправления столицы проигнорировало призывы САУ решить выявленную проблему, ее пришлось решать САУ, для чего потребовалось создание рабочей группы. В частности, по итогам проведенной проверки была созвана конференция для формирования состава легитимной КДКА города Киева.

Адвокаты Киевской области, наоборот, не дистанцировались от проблемы, а предложили ее решение — провести новую конференцию. Раз был поставлен вопрос о правильности действий органов самоуправления области, предложили «перезагрузку» — переизбрать всех членов органов адвокатского самоуправления региона.

Поскольку Совет адвокатов Киевской области принял решение о созыве новой конференции на 18 февраля 2017 года, а САУ утвердила квоты и порядок проведения, то необходимости в создании рабочей группы нет.

 

— Вы готовы уйти с должностей?

— Я и большинство членов адвокатского самоуправления области четко осознаем, что нужна «перезагрузка», поскольку ситуация обострилась. Но единственные, кто вправе избирать представителей в органы адвокатского самоуправления, — это сами адвокаты. Мы примем любое их решение.

 

— В скором времени может быть принят новый закон об адвокатуре, которым будет поднят вопрос о переизбрании всех органов адвокатского самоуправления.

— Пока работа над этим проектом приостановлена. Видимо, приоритет отдан законам о Высшем совете правосудия, о Конституционном Суде. Думаю, к «адвокатскому» законопроекту Совет по вопросам судебной реформы вернется в январе-феврале. Представители НААУ активно работают в профильной рабочей группе, чтобы закон учитывал потребности адвокатов. Пока проект не предусматривает обязательных досрочных перевыборов. Если такая норма будет, проведем еще одну конференцию или съезд, как того потребует закон. Но оглядываться на законодателей, которые могут без конца откладывать этот законопроект, вместо того, чтобы решать текущие вопросы адвокатского самоуправления сейчас, неправильно.

 

— Высший совет правосудия должен заменить Высший совет юстиции. Как сейчас работает этот орган, членом которого вы являетесь?

— Как я и обещал, с 22 сентября я нахожусь в отпуске за свой счет и не принимаю участия в работе Высшего совета юстиции. По собственной инициативе я отстранился от работы в заседаниях, чтобы не ставить под сомнение его решения.

ВСЮ ожидает от парламентариев утверждения Закона Украины «О Высшем совете правосудия», а пока работает в рамках, обозначенных переходными положениями к закону о внесении изменений в Конституцию Украины.

 

— За это время расследование Генеральной прокуратуры в отношении вас продвинулось?

— Я не хочу комментировать досудебное расследование, в том числе по причине тайны следствия, но могу сказать, что я очень заинтересован в скорейшем завершении расследования. Будет ли результатом закрытие производства или передача материалов в суд — я готов к любому развитию событий, поскольку не виновен в инкриминируемом мне деянии. Я не имею никакого отношения к деньгам, которые показывали в выпусках новостей на всю страну, будь то 150 тысяч, о которых заявили сразу, или 51, как указано в ходатайстве следователя. Я настаиваю на том, что имела место спланированная провокация, о ее вероятности я дважды письменно уведомлял свое руководство в Высшем совете юстиции в марте и сентябре этого года.

Я постоянно нахожусь в Киеве, хотя судом на меня не наложены ограничения в праве выезда за границу. По определению суда, помимо залога, я несу обязательства прибывать по первому требованию к следователям, сообщать о смене места работы и проживания и воздерживаться от общения с другими фигурантами этого дела.

 

— Почему вы сейчас не подавали е-декларацию?

— Первое: я пришел на государственную должность за свою 25-летнюю карьеру впервые в 2015 году. Второе: мой бизнес, инвестиционный, строительный, адвокатский, никогда не был связан с госбюджетом, и я никогда не получал от государства ни копейки. Я ответил на много самых разных вопросов журналистов по каждому пункту своей декларации, которая до обнародования на сайте ВСЮ комплексно была проверена. То «чистилище», через которое сейчас проходят е-декларанты под надзором общественности, я уже прошел. Е-декларацию я подам уже в следующем году, как это предусмотрено законом.

Еще на этапе запуска е-декларирования я поддерживал эту идею как способ борьбы с коррупцией через право. Единственное замечание, которое у меня остается, — к полной открытости всех данных. Ни в одной стране мира нет доступа к реестрам имущества или данным о наличных деньгах декларантов. Эти разделы е-деклараций должны быть открыты только для авторизованного доступа проверяющих госорганов. Убежден, что в стране, в которой отмечается рост преступности, выложенная в общий доступ информация о ценном имуществе будет лишь дополнительным стимулом для криминала. И, увы, мы уже имеем подтверждение этих слов.

Кроме того, с 2014 года многие люди пришли на госслужбу из бизнеса, оставив успешную карьеру. У них есть что декларировать, и заработано это не за счет бюджетных средств. Но кто сегодня защитит их от спланированных ограблений, за которыми могут скрываться давление или месть за непринятые или принятые решения?

 

(Беседовала Ирина ГОНЧАР,

«Юридическая практика»)