Вопрос расширения инструментария института специальной конфискации еще на этапе обсуждения соответствующих законодательных инициатив вызвал бурную негативную реакцию у представителей юридического сообщества. Не утратила своей актуальности данная проблематика и после того, как один из нормотворческих сценариев был воплощен в жизнь. Как известно, с 26 ноября с.г. на Украине действует Закон Украины «О внесении изменений в Уголовный кодекс Украины относительно совершенствования института специальной конфискации с целью устранения коррупционных рисков при ее применении» (Закон), принятый парламентом под «визовым» соусом: необходимостью выполнения плана действий по либерализации Европейским Союзом визового режима для Украины (подробно об этом «ЮП» писала в номере № 48 (936) от 1 декабря 2015 года).

Функционирование института специальной конфискации в свете последних законодательных изменений стало одной из самых проблемных и дискуссионных тем для обсуждения участниками V ежегодного зимнего форума по уголовному праву и процессу, организованного Ассоциацией адвокатов Украины и Советом адвокатов г. Киева. Проводя сравнительный анализ таких мер уголовно-правового характера, как конфискация и специальная конфискация, партнер АО «Скляренко, Сидоренко и Партнеры», адвокат Андрей Сидоренко подчеркнул, что существенным различием этих двух институтов является то, что первый может применяться исключительно к имуществу осужденного лица, а вот субъектный состав второго, то есть специальной конфискации, намного шире. В этом случае имущество можно изъять у лица, совершившего преступление (как у обвиняемого/осужденного, так и у лица, не подлежащего привлечению к уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости и т.д.), и у третьих, юридических или физических, лиц. Правда, несмотря на то что институт специальной конфискации на Украине действует почти два года, практика по ее применению в отношении третьих лиц еще не сформирована. «Эта новелла еще не прошла апробацию в судебной практике», — констатировал докладчик.

Анализируя последние законодательные изменения, внесенные в Уголовный кодекс (УК) Украины, в частности в статью 962, Андрей Сидоренко обратил внимание на то, что специальная конфискация не может быть применена к имуществу, которое находится в собственности добросовестного приобретателя. Последним, согласно нормам Гражданского кодекса Украины (статьи 330), признается лицо, которое приобрело вещь у другого лица, не имевшего права на его отчуждение, о чем приобретатель не знал и не мог знать. В УК Украины критерии для изъятия имущества у третьего лица, по убеждению адвоката, прописаны нечетко и очень лаконично. Так, например, одним из оснований, что третье лицо не является добросовестным приобретателем, служит получение/приобретение им имущества бесплатно или в обмен на сумму значительно ниже рыночной стоимости. Последний критерий, по словам г-на Сидоренко, нуждается в уточнении, ведь такое абстрактное понятие, как «значительно ниже рыночной стоимости», может оцениваться достаточно неоднозначно: для одних в процентном выражении это 30 %, для других — 50 % и т.д. Немногим больше конкретики и в другом критерии «недобросовестности» приобретателя: в условии, что лицо знало или должно было знать, что цель передачи имущества — избежание конфискации или специальной конфискации.

В числе основных проблем данного института, помимо нечеткости оснований добросовестности приобретателя, называлось и отсутствие конкретных критериев определения имущества, которое появилось вследствие преобразования доходов, полученных преступным путем. Отметим, что в части 2 статьи 962 УК Украины установлено: в случае если деньги, ценности и иное имущество полностью или частично преобразованы в другое имущество, специальной конфискации подлежит полностью или частично преобразованное имущество. Если конфискация соответствующего имущества на момент принятия судом решения о специальной конфискации невозможна вследствие его использования или невозможности выделения из приобретенного законным путем имущества, или отчуждения, или по другим причинам, суд выносит решение о конфискации денежной суммы, соответствующей стоимости такого имущества. Ввиду отсутствия законодательной конкретики в вопросе применения специальной конфискации, по мнению Андрея Сидоренко, разгадывать нормотворческий замысел предстоит непосредственно на практике.

Последняя показала, что в течение 2015 года конфискация и специальная конфискация в части «коррупционных» уголовных правонарушений были применены к 44 лицам, 20 приговоров судов, касающихся применения спецконфискации, были исполнены. Если в цифрах, то эта сумма небольшая: 105 тыс. грн, 7,5 тыс. долл. США и 5 тыс. руб. Такие актуальные статистические данные озвучила начальник отдела организации деятельности в сфере предотвращения и противодействия коррупции Генеральной прокуратуры Украины (ГПУ) Валентина Сеник. «Из 1,5 млрд грн убытков от «коррупционных» уголовных правонарушений было возмещено 105 млн грн», — добавила она, опровергая информацию, которая была растиражирована некоторыми СМИ, дескать, сумма таких возмещений составляет всего 8 тыс. грн. При этом г-жа Сеник констатировала: в соответствующих приговорах допускаются нарушения норм материального права, поскольку нередко юристы (как судьи, так и прокуроры, и адвокаты) отождествляют понятия специальной конфискации и конфискации. Поэтому ГПУ обратилась с письмами к руководству Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВССУ) с тем, чтобы посредством проведения соответствующих обобщений и предоставления судам методической помощи была сформирована единая практика применения этих двух институтов.

В свою очередь заместитель председателя ВССУ Станислав Кравченко считает, что вопрос специальной конфискации больше политизированный, чем проблемный. Он напомнил, что термин «специальная конфискация» использовался и ранее, когда действовал старый Уголовно-процессуальный кодекс Украины, при решении вопроса о вещественных доказательствах. При этом, рассматривая вопрос о применении конфискации, суды должны были учитывать не только имущество, которое было зарегистрировано на лицо, являющееся подсудимым, но и имущество, приобретенное преступным путем. Изначально в новом Уголовном процессуальном кодексе (УПК) Украины 2012 года этот вопрос был урегулирован в соответствии с предыдущими правилами, но впоследствии законодатель усовершенствовал соответствующие положения Кодекса. С принятием в 2013 году Закона Украины «О внесении изменений в Уголовный и Уголовный процессуальный кодексы Украины относительно выполнения Плана действий по либерализации Европейским Союзом визового режима для Украины» институт специальной конфискации был наполнен новым нормотворческим смыслом: УК Украины дополнили двумя нормами — статьями 961 и 962, в которых содержится определение этого термина и предусмотрены случаи применения. Кроме того, были внесены изменения и в ряд статей УПК Украины, урегулировавшие основания и порядок применения специальной конфискации.

В том, что институт специальной конфискации в таком виде, в котором он задекларирован в законодательстве, не будет работать в отечественных правовых реалиях из-за наличия значительного количества некорректных и неконкретных формулировок, уверен член Центрального Совета ОО «Украинское юридическое общество», адвокат Николай Сирый. Приведя пример одной из таких законодательных конструкций, в которой предусмотрено, что одной из причин ареста имущества является «достаточное основание полагать, что имущество может подлежать специальной конфискации», он констатировал: в этой формулировке нет правового основания для применения спецконфискации. «Не может быть юридическим основанием возможность использования чего-то в будущем. Основание — это конкретное фактическое обстоятельство», — подчеркнул он.

Говоря об институте специальной конфискации в целом, г-н Сирый отметил, что речь идет о классическом примере, когда «уголовная юстиция выходит на поле цивилистики», при этом в законодательстве не предусматривается никаких соответствующих оговорок. Скажем, предписаний, что в случае если лицо осведомлено о том, что заключение сделки является формой сокрытия имущества, полученного преступным путем, она не является правомерной. Все это, по прогнозам адвоката, может привести к тому, что в судебной системе появится два вида решений: в одних, «гражданских», будет указано, что имущество приобретено законным путем, в других, «уголовных», — констатировано совершенно противоположное. «Сейчас обществу предлагается никчемным средством решить существующие глобальные проблемы. На сегодня главной из них является неупорядоченность экономической жизни во всех сферах. Вначале нужно экономику государства привести в порядок, и тогда исчезнет необходимость в применении специальных средств», — отметил Николай Сирый. При этом он выразил уверенность в том, что с точки зрения заявленных законодателем целей специальная конфискация не станет эффективным институтом, как в свое время не стала таким другая новация — трансфертное ценообразование.