В последнее время одной из популярных схем оспаривания ипотечного договора со стороны должника, заключенного между банком и юридическим лицом, стала попытка сослаться на превышение директором этого юридического лица полномочий при заключении договора ипотеки. Однако новейшая судебная практика свидетельствует о том, что

в ближайшем будущем эту схему постигнет та же участь, что и предыдущие подобного рода — она останется в прошлом.

План-схема

Поводов назвать факт заключения ипотечного договора превышением полномочий директором юридического лица можно найти множество, и даже если такой повод притянут за уши, на первый взгляд, он может выглядеть весьма убедительно.

Так, одной из причин, на которые ссылаются должники при расторжении ипотечного договора, является отсутствие согласия на заключение ипотечного договора учредителя юридического лица (несмотря на то что это решение есть, пусть даже в копии, в личном деле должника банка). Такое возможно, даже если уставом предусмотрено обязательное согласие общего собрания учредителей на совершение директором предприятия любых сделок по отчуждению имущества.

В случае если протокол общего собрания учредителей общества, на котором принято решение о передаче в ипотеку имущества юридического лица, существует, и на нем стоит подпись учредителя, должники всеми силами пытаются признать и протокол, и подпись учредителя поддельными. Хотя перед заключением договора ипотеки протокол был тщательно изучен как представителями банка, так и нотариусом. Кроме того, вопрос о незаконности сделки часто всплывает лишь через несколько лет после ее заключения, когда у должника пропадает желание отдавать ипотечное имущество по долгам кредитных договоров. Несмотря на полную абсурдность ситуации, истцам иногда удается получить решение суда о признании договора ипотеки недействительным. Что, впрочем, встречается не так часто.

А банк против

Для оспаривания законности договора ипотеки должники в вышеупомянутом случае, как правило, ссылаются на часть 1 статьи 6 Закона Украины «Об ипотеке». Этой статьей установлено, что в случае ограничения правомочности распоряжения недвижимым имуществом согласием его собственника или уполномоченного органа государственной власти или органа местного само­управления такое же согласие необходимо для передачи этого имущества в ипотеку. Кроме того, должники ссылаются и на то, что, как правило, согласно уставу общества, директор имеет право подписывать договоры об отчуждении имущества на основании решения, одобренного собранием его участников. Однако в данной ситуации необходимо учитывать несколько нюансов.

Прежде всего, ни представители банка, ни нотариус обычно не знают и не должны знать о том, что директор юридического лица не имел права подписывать оспариваемый договор. Следовательно, банк со своей стороны действует добросовестно и согласно законодательству, действующему на момент подписания договора. Кроме того, все условия договора утверждены, задокументированы и скреплены печатью.

Отсылку истца к части 1 статьи 6 Закона Украины «Об ипотеке» также нельзя назвать правомерной. Из содержания этой статьи можно сделать вывод, что она регулирует правоотношения между лицами, в управлении которых пребывает имущество, а также собственниками и уполномоченными на распоряжение таким имуществом органами. Что касается предоставления согласия на передачу имущества в ипотеку, оно никоим образом не относится к правоотношениям, которые возникают в рамках общества между директором, общим собранием или другими органами управления, поскольку собственником имущества является общество, а не его участники или их общее собрание.

Также следует упомянуть, что решения общего собрания учредителей и других органов управления общества, которые по своей правовой природе являются актами, действительны, если в судебном порядке не будет установлено иное (пункт 10 постановления Пленума Верховного Суда Украины от 24 октября 2008 года «О практике рассмотрения судами корпоративных споров» № 13).

Практически однозначно не в пользу юридического лица трактуют в данном случае ситуацию и высшие судебные инстанции. Так, согласно обобщению судебной практики Верховного Суда Украины от 7 октября 2010 года, передача имущества в ипотеку не является распоряжением имуществом. А в постановлении Верховного Суда Украины от 12 сентября 2011 года по делу № 33/341 и в абзаце 6 пункта 1 информационного письма Высшего хозяйственного суда Украины от 24 ноября 2011 года № 01-06/1642/2011 указано, что договоры залога имущественных прав являются способом обеспечения исполнения обязательства, а не договорами по распоряжению имущественными правами по кредитному договору. То есть договор ипотеки по своей сути не является договором по отчуждению имущества, и подписание его директором общества не требует утверждения собрания участников.

Также должники не придают значения общим нормам законодательства при расторжении договора ипотеки, а именно части 2 пункта 3 статьи 92 Гражданского кодекса Украины. Этим пунктом преду­смотрено, что в отношениях с третьими лицами ограничение полномочий относительно представительства юридического лица не имеет юридической силы, кроме случаев, если юридическое лицо докажет, что третье лицо знало или при любых обстоятельствах не могло не знать о таких ограничениях.

Из всего вышеперечисленного можно сделать вывод, что признать недействительным договор ипотеки, подписанный директором якобы без согласия собрания учредителей общества, ссылаясь при этом на превышение директором полномочий, крайне проблематично. По крайней мере, честным и законным способом.

КАПАЦИН Алена — юрист ЮК «Алексеев, Боярчуков и Партнеры», г. Киев

---

Комментарии

Устав и процедура

Елена ЗАДОРОЖНАЯ,
юрист ЮК «Сетра»

Учредительные документы общества часто содержат положения, ограничивающие полномочия руководителя. Некоторые сделки руководитель вправе совершать лишь после предварительного одобрения высшим органом общества. Чаще всего в уставе устанавливаются ограничения по сумме либо по видам сделок. Даже если полномочия руководителя — подписывать ипотечные договоры от имени общества — прямо не ограничены уставом, по критерию суммы такие сделки чаще всего могут быть отнесены к сделкам, требующим одобрения высшего органа.

Риск признания недействительным ипотечного договора может возникнуть в связи с нарушением установленной законом и уставом процедуры при проведении заседания высшего органа и принятии решения об одобрении сделки. К сожалению, полностью исключить риски, связанные с процедурными нарушениями, потенциальный ипотекодержатель не может.

В любом случае для минимизации рисков признания недействительным ипотечного договора потенциальному ипотекодержателю следует: (1) изучить устав общества и (либо) выписку из ЕГРПОУ (там должны быть указаны ограничения полномочий руководителя), и если сделка должна быть предварительно одобрена высшим органом, (2) изучить протокол заседания высшего органа, на котором сделка была одобрена. В частности, необходимо убедиться, что протокол соответствует требованиям, установленным законодательством и учредительными документами.

Ограничения зависят от знаний

Николай ОСИНСКИЙ,
ведущий юрист ЮФ «Центр правового консалтинга»

В первую очередь стоит помнить, что в силу части 2 статьи 92 ГК Украины ограничения полномочий представителя юридического лица имеют силу только в случаях, когда контрагент знал или, исходя из всех обстоятельств, не мог не знать о существовании таких ограничений. Поэтому можно говорить о том, что даже установление факта поддельности протокола общего собрания участников, при условии, что банк не знал и не мог знать, что такой протокол является поддельным, не может быть основанием для признания договора ипотеки недействительным.

Более того, формально залог (ипотека) не направлен на отчуждение имущества, несмотря на то что потенциально может к этому привести. Следовательно, наличие ограничений только на отчуждение имущества не является препятствием для заключения договора ипотеки, за исключением оговорок о внесудебном урегулировании спора путем приобретения ипотекодержателем права собственности на предмет ипотеки или путем его продажи третьим лицам на основании договора купли-продажи. Однако на этот момент даже на уровне Высшего хозяйственного суда Украины можно найти совершенно противоположные позиции по указанному вопросу.