Ирина ГОНЧАР • «Юридическая практика»

Необходимость ордера на предоставление правовой помощи в работе современного адвоката остается дискуссионным вопросом в последние годы. С одной стороны, ордер — это архаизм советской эпохи, с другой — он позволял адвокатам минимизировать распространение информации о своих отношениях с клиентом при ведении дела. Теперь же, можно предположить, ордеры канут в Лету по причине чрезмерной формализации этого вспомогательного документа и участившихся отказов в принятии документов, поданных по ордеру, ввиду неясности полномочий адвоката или несоблюдения требований (реальных или надуманных) к ордерам.

В очередной раз вопрос ордера стал актуальным для адвокатов после того, как Большая Палата (БП) Верховного Суда (ВС) изложила позицию относительно правила заполнения ордера, а восемь из девятнадцати судей БП высказали особое мнение, уличив коллег в чрезмерном формализме.

Речь идет о постановлении БП ВС от 5 июня 2019 года по делу № 9901/847/18 по иску гр-на А. к Президенту Украины о признании противоправным и отмене Указа Президента Украины от 2 мая 2018 года № 126/2018 «О решении Совета национальной безопасности и обороны Украины от 2 мая 2018 года «О применении и отмене персональных специальных экономических и других ограничительных мер (санкций)» в части введения в действие пункта 7 приложения 1 к решению Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины. Очевидно, что поднятый вопрос относится к довольно «деликатным» спорам, которые не хочется рассматривать судам, но к этому аспекту мы вернемся чуть позже.

Правила написания

Получив такой иск, Кассационный административный суд (КАС) в составе Верховного Суда определением от 31 октября 2019 года оставил его без движения для устранения недостатков искового заявления, требуя предоставить суду оригинал ордера на предоставление правовой помощи. После подачи адвокатом истца оригинала КАС ВС определением от 8 января 2019 года вернул заявление, поскольку оно было подписано без подтверждения полномочий подписанта на осуществление представительства.

В своей апелляционной жалобе к БП ВС адвокат К. ссылался на безосновательность отказа в принятии иска, подписанного полномочным представителем истца — адвокатом, только на том основании, что, по мнению КАС ВС, в ордере судебные органы должны быть отдельно указаны в графе «Наименование органа, в котором предоставляется правовая помощь».

В ордере было указано, что адвокат уполномочен представлять клиента «в органах государственной власти и органах местного самоуправления, на предприятиях, в учреждениях, организациях независимо от формы собственности и подчинения». По мнению адвоката К., законодательство не отделяет суды от других органов государственной власти в контексте предоставления правовой помощи, суды входят в систему органов государственной власти, а следовательно, любой суд, в том числе и Верховный, является именно органом государственной власти (государственным органом). Поэтому ссылка в ордере на то, что правовая помощь предоставляется в органах государственной власти, достаточно подтверждает наличие у адвоката полномочий оказывать правовую помощь клиенту и представлять его интересы в любых судах.

Отказывая в удовлетворении жалобы, БП ВС сочла, что КАС ВС как суд первой инстанции правильно применил нормы закона и правомерно отказал в принятии искового заявления.

В своем постановлении БП ВС отметила, что в соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 20 Закона Украины от 5 июля 2012 года «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» при осуществлении адвокатской деятельности адвокат имеет право «совершать любые действия, не запрещенные законом, правилами адвокатской этики и договором об оказании правовой помощи, необходимые для надлежащего выполнения договора об оказании правовой помощи, в частности: представлять и защищать права, свободы и интересы физических лиц, права и интересы юридических лиц в суде, органах государственной власти и органах местного самоуправления, на предприятиях, в учреждениях, организациях независимо от формы собственности, общественных объединениях, перед гражданами, должностными и служебными лицами, к полномочиям которых относится решение соответствующих вопросов в Украине и за ее пределами».

То есть этим законом судебные органы четко отделены от других органов государственной власти.

Далее ВС отмечает, что, согласно подпункту 15.4 пункта 15 Положения об ордере на предоставление правовой помощи и порядке ведения реестра ордеров, утвержденного решением Совета адвокатов Украины от 17 декабря 2012 года № 36, ордер должен содержать название органа, в котором предоставляется правовая помощь адвокатом, с указанием при необходимости вида адвокатской деятельности.

«Системный анализ указанных норм дает основания для вывода, что законодатель четко отделил судебные органы как такие, которые должны быть отдельно указаны в ордере на предоставление правовой помощи, в том числе в графе «Наименование органа, в котором предоставляется правовая помощь», — отмечает БП ВС, дополняя, что в ордере на предоставление правовой помощи должен быть указан не абстрактный орган государственной власти, а конкретное название такого органа, в частности суда.

Поскольку адвокат К. как представитель гр-на А. не предоставил надлежащего ордера в подтверждение своих полномочий, а именно: вопреки требованиям законодательства подал суду ордер, в котором не указано конкретное название органа (суда), где предоставляется правовая помощь, суд первой инстанции, возвращая исковое заявление, не допустил нарушений норм процессуального права.

Дополнительно БП ВС отметила, что обращение в суд через адвоката при реализации права на справедливый суд предусматривает подачу суду надлежащих доказательств волеизъявления лица, выступающего участником дела, на передачу другому лицу права предоставления юридической помощи: «Такие доказательства должны исключать любые сомнения, касающиеся подлинности и действительности такого полномочия на момент совершения определенного процессуального действия (доказательства должны быть в подлиннике или в форме копии, качественно оформленной лицом, являющимся участником дела, с указанием названия судебного органа, в котором предоставляется правовая помощь истцу), а также включения такого действия в круг полномочий представителя, делегированных ему лицом, реализующим право на справедливый суд». Представитель должен демонстрировать уважение к суду, подтверждая наличие полномочий на представительство, и не лишать доверителя права знать о действиях представителя.

Иное мнение

В то же время восемь из 19 судей БП ВС (а это почти половина принимавших участие в рассмотрении настоящего дела) считают, что адвокат предоставил достаточно доказательств, подтверждающих его полномочия на ведение именно этого дела в Верховном Суде. При этом большинство коллег, поддержавших решение, излишне формально подошли к вопросу. Особое мнение к постановлению от 5 июня 2018 года изложили судьи Большой Палаты Александра Яновская, Светлана Бакулина, Юрий Власов, Валентина Данишевская, Елена Кибенко, Леонид Лобойко, Лариса Рогач и Виталий Уркевич. Судьи отмечают, что ордер является лишь документом, удостоверяющим полномочия адвоката на предоставление правовой помощи, тогда как весь объем его полномочий действовать от имени клиента определяется предметом договора о предоставлении правовой помощи и кругом определенных в нем полномочий адвоката (такая правовая позиция БП ВС содержится в постановлении от 5 декабря 2018 года по делу № П/9901/736/18).

Из прилагаемого к исковому заявлению договора о предоставлении правовой помощи, отмечают судьи, не усматриваются запреты на представительство интересов истца в судах, в том числе и в Верховном Суде. Напротив, в пункте 2.1.1 договора указано, что адвокатское объединение на основании обращения клиента возлагает на себя обязательства по оказанию правовой помощи, в частности, по представлению интересов клиента в судах, правоохранительных органах, банковских учреждениях, любых других органах государственной власти и местного самоуправления, на предприятиях, в учреждениях и организациях Украины независимо от формы собственности по вопросу отмены санкций, примененных к клиенту на основании решения СНБО от 2 мая 2018 года. Поскольку договор также был приобщен к материалам дела, у ВС была возможность убедиться, что адвокат, подписав исковое заявление, действовал в пределах полномочий, определенных его доверителем.

«С учетом вышеизложенного, по нашему мнению, возвращение искового заявления истцу на основании пункта 3 части 4 статьи 169 Кодекса административного судопроизводства Украины в связи с тем, что в ордере не указано название конкретного судебного органа, где может быть предоставлена правовая помощь адвокатом, является проявлением правового пуризма (формализма) со стороны суда при решении вопроса приемлемости искового заявления, который непропорционально ограничивает право лица на рассмотрение его дела судом», — резюмируют судьи. Они напоминают коллегам, что применение судом правовых норм и совершение действий, имеющих юридическое значение, должно происходить с учетом обстоятельств конкретного дела и обеспечения эффективной защиты прав, свобод и законных интересов. Формальный подход суда к осуществлению своих полномочий уже на стадии обращения лица в суд может привести к нарушению права на справедливое судебное рассмотрение.

Последствия отказа

Адвокат, управляющий партнер ЮФ «Юридический советник» Вячеслав Кузьмук, отмечает, что формальный подход большинства судей БП ВС к этому вопросу повлек за собой возникновение проблемы конституционного масштаба. Ордер был выдан для ведения дела в «органах государственной власти», но БП ВС критически восприняла аргумент, что любой суд является органом государственной власти, и пришла к выводу, что общее понятие «органы государственной власти» не распространяется на конкретный суд. Правильно ли понимать, что суд, в частности КАС ВС, не является органом государственной власти?

В своем постановлении БП ВС отмечает, что отказ в принятии искового заявления на данном основании не лишает лицо права обратиться с иском повторно, предоставив все необходимые документы. Вероятно, что в таком случае даже пропуск срока будет признан уважительным и будет восстановлен. Однако фактически из этого довольно неоднозначного решения следует, что адвокат должен выписывать отдельный ордер на каждую институцию, в которую обращается в рамках ведения дела, либо же пытаться втиснуть в шаблон формата А5 названия (именно наименования) всех органов, где может быть представлен клиент в рамках конкретного дела. Что делать, если в какой-то момент придет идея обратиться еще и в другой суд (например, гражданский) для установления некоего юридического факта или возникнет необходимость запросить документ у какого-то органа?

Все это только добавляет излишней бюрократии в работу адвоката, тем более что сейчас ордера адвокаты получают в виде ордерных книг в местных советах адвокатов, и заполнение по одному делу десятков ордеров требует постоянного заказа новых бланков. Скоро у адвокатов будет возможность распечатывать ордера из личного кабинета на сайте Национальной ассоциации адвокатов Украины и даже заполнять их в электронном виде, но это также дополнительная суета. С другой стороны, перенесение в ордер всей информации о полномочиях адвоката из договора об оказании правовой помощи фактически лишает смысла институт ордеров. В большинстве случаев адвокат может представлять интересы клиента по доверенности на ведение дела в суде и даже непосредственно по договору. Тем не менее в связи с возникшей вокруг ордеров ситуации становится очевидно, что вопрос их использования требует дополнительного законодательного урегулирования и стандартизации подходов к подтверждению полномочий адвоката в суде во всех процессах.