21 октября с.г. Большая палата Европейского суда по правам человека (Евросуд) постановила окончательное решение в так называемом катынском деле — «Яновец и другие против России».

Заявление было подано польскими гражданами — родственниками польских военнопленных, расстрелянных в Катыни весной 1940 года. Трое из них были опознаны после эксгумации в 1943 году, судьбу остальных удалось установить лишь по спискам польских военнопленных, на основании которых в 1940 году составлялись расстрельные списки. После того как в 1990 году СССР официально признал вину в массовых убийствах за советской властью, было начато расследование, которое длилось до 2004 года. После прекращения уголовного дела часть материалов, в том числе и постановление о прекращении дела, была засекречена российским правительством. Заявителям отказали в предоставлении возможности ознакомиться с материалами дела под грифом «Секретно». Рассекретить материалы дела по ходатайству российской неправительственной организации «Мемориал» власти также отказались.

Заявители жаловались на нарушение статей 2 (право на жизнь) и 3 (запрет пыток) Европейской конвенции о защите прав человека и основоположных свобод (Конвенция). Они утверждали, что российские власти не провели эффективного расследования в соответствии с требованиями статьи 2 Конвенции, что равнодушие власти и отказ предоставить им достоверные сведения о судьбе их родственников послужили причиной сильных душевных переживаний.

В своем решении Евросуд пришел к выводу, что рассмотрение данного дела находится за рамками его временной компетенции. Несмотря на то что расследование «катынского дела» военной прокуратурой официально завершилось в 2004 году, то есть после ратификации в 1998 году Конвенции Россией, Европейский суд установил, что после 1998 года никаких следственных действий более не проводилось, основные процедуры по делу уже завершены. Само же преступление было совершено в 1940 году — до появления Конвенции.

Суд также не усмотрел в деле нарушения статьи 3. Несмотря на то что тела некоторых жертв расстрелов так и не были найдены, их родственникам к 1998 году было достоверно известно об их гибели, поэтому Евросуд не счел возможным расширение толкования практики в отношении членов семей «пропавших лиц».

В действиях правительства государства-ответчика Евросуд нашел лишь нарушение статьи 38 Конвенции, закрепляющей обязанность «создать необходимые условия для рассмотрения дела». Правительство же отказалось предоставить Евросуду копию постановления о прекращении уголовного дела от 2004 го­да, сославшись на его секретность.

ДМИТРЕНКО Дарья — юрист ЮФ ILF, г. Киев