Постановление КМУ № 996 от 3 ноября 2010 года принципиально изменило подходы к формированию общественных советов при органах исполнительной власти. Пик учреждения общественных советов по-новому и фактическое начало их работы пришлись на весну 2011 года. Об итогах первого года работы «новых» общественных советов, достижениях и проблемах, а также путях усовершенствования общественного контроля над органами исполнительной власти рассказывает Даниил Курдельчук, председатель Общественного совета при Мини­стерстве юстиции Украины.

— Как вы оцениваете итоги первого года работы Общественного совета при Минюсте?

— В целом я не очень удовлетворен результатами работы. Сам Совет был сформирован еще в феврале 2011 года. Не скажу, что все проходило гладко, — войти в состав Общественного совета при Минюсте изъявили желание более 180 представителей институтов гражданского общества. В феврале 2011 года он был сформирован в количестве 110 человек, а в первом рабочем заседании 16 мая 2011 года принимали участие 82 члена Совета.

В силу различных обстоятельств не могли формализовать свой статус до октября. Если бы мы были общественным советом при любом другом органе исполнительной власти, мы, наверное, могли бы пренебречь юридической чистотой и работать и так, но, будучи юристами, Общественным советом при Минюсте, мы не могли себе этого позволить с формально-юридической точки зрения.

Это, впрочем, не значит, что все лето мы ничем не занимались. Были созданы семь комиссий по направлениям деятельности, мы определились с активом Общественного совета, проводили встречи с руководством Минюста и налаживали сотрудничество на уровне отдельных департаментов. За это время у нас сложилась уверенность, что, несмотря на все бюрократические проволочки, сотрудничество в принципе возможно. В частности, отмечу положительный опыт сотрудничества с Валерией Лутковской (тогда — правительственным уполномоченным по вопросам Евросуда), Андреем Вишневским (Центр правовой реформы и законопроектных работ), Еленой Зеркаль (департамент взаимодействия с органами власти).

Если говорить о Совете нынешнего состава, то я очень доволен тем, с какими людьми удалось познакомиться и сотрудничать. Это очень сильный и сбалансированный состав. Наш актив — люди, известные в профессиональном мире, а некоторые и в национальном масштабе: Алексей Хмара, Владимир Черныш, Игорь Колиушко, Алексей Орловский, Вадим Рыков, Максим Лациба, Татьяна Варфоломеева, Екатерина Коваль, Светлана Максимова, Галина Олифер и многие другие.

— Многие общественные советы столкнулись с проблемами в организации своей работы из-за невозможности обеспечения кворума. Как данный вопрос разрешен в Совете при Минюсте?

— «Болезнь роста» затронула и нас: из 110 членов, избранных в Совет в феврале 2011 года, осталось 72. Некоторые ни разу не явились на заседания, кто-то руководствовался конъюнктурными соображениями, рассматривая членство в общественном совете как пропуск к министру.

Впрочем, это общий симптом всех общественных советов и шире — процессов становления гражданского общества, неотъ­емлемой частью которого являются общественные советы. Считаю, что искусственно ограничивать численность составов не стоит. Важнее предусмотреть определенные предохранители срыва работы из-за отсутствия кворума. Нужно предусмотреть возможность обсуждения вопросов в рабочем порядке, без физического присутствия членов Комиссии или Совета в зале. Посмотрите на работу Верховного Совета Украины — 50 депутатов, по сути, обеспечивают принятие решений карточками. Конечно же, это нарушение закона, и мы не должны следовать такому примеру. Мы видим выход в том, чтобы изменить порядок проведения заседаний, и чтобы решения принимали те энтузиасты, кто реально работает в Общественном совете. С формальной стороны, должны проводиться регулярные заседания Совета, обеспечиваться кворум. Однако даже активные члены Совета не всегда могут собраться вместе: кому-то удобнее днем, другим — после работы, многие входят в состав нескольких советов, да и об основной деятельности не стоит забывать. Мы «на марше» апробировали электронные опросы и согласования как на уровне комиссий, так и Совета в целом. На последнем заседании, 24 апреля с.г., этот порядок был закреплен в Регламенте.

С другой стороны — к нам обращаются представители институтов гражданского общества, желающие присоединиться к работе Общественного совета. Мы пришли к заключению, что не можем революционно отступать от положений Постановления КМУ № 996 от 3 ноября 2010 года, которое регулирует деятельность общественных советов.

Критерий двухлетней деятельности должен соблюдаться. Я в таком случае предлагаю активистам присоединяться к работе, вносить предложения — но без права голоса. Актуален также вопрос замены представителей: кто-то уехал, уволился, просто отозван. Думаю, такой механизм тоже следует ввести в будущем. Но следует соблюдать осторожность — бывает, что делегированный институтом гражданского общества в состав общественного совета представитель отзывается из-за конфликта с руководством. В таком случае мы выясняем позицию общего собрания или иного органа, уполномоченного принимать решение об отзыве представителя из общественного совета.

Мы не стали прописывать все эти нюансы в собственных Регламенте и Положе­нии — соответствующие изменения необходимо вносить в постановление правительства.

К слову, такая работа ведется — при КМУ создана специальная рабочая группа. Но наряду с действительно нужными инициативами, направленными на усовершенствование работы общественных советов, вносятся и реакционные предложения — похоже, власть почувствовала, что общественные советы — не те органы, которые ей нужны. Например, порядок формирования советов: ныне институты гражданского общества создают инициативную группу совместно с органом исполнительной власти, и решения по всем процедурным вопросам принимаются инициативной группой. При доработке Положения вносилось предложение, чтобы инициативная группа создавалась исключительно из сотрудников соответствующего госоргана. Мотив был «уважительный» — инициативная группа из числа представителей гражданского общества не будет юридическим лицом, и ее решения нельзя обжаловать, в то время как действия чиновников можно обжаловать в судебном порядке.

У нас возникло предложение формировать инициативные группы на паритетных началах. К сожалению, эта работа приостановилась. И я не уверен, что следующие выборы общественных советов пройдут по новому доработанному Постановлению.

— Возвращаясь к Общественному совету при Минюсте, насколько сотрудники министерства готовы к сотрудничеству с общественностью?

— Нас пока не воспринимают надлежащим образом. С одной стороны, демонстрируется готовность к работе, но, когда выходим на этап формирования позиции министерства, происходит странная вещь — никто вроде бы не против, но никто и не поддерживает наши предложения. Один из вопросов, с которым я обращался к министру, — отсутствие на заседаниях Совета и его комиссий руководителей профильных департаментов Мин­юста. Министр несколько «удивился» такой ситуации, и я был уверен, что в следующем заседании представители министерства точно примут участие. Нам даже предложили провести заседание в зале заседаний коллегии. И было некоторое удивление и разочарование, когда не пришли ни заместитель министра, ни руководители департаментов, присутствовали лишь сотрудники министерства, ответственные за организационно-технический аспект сотрудничества. Это формальная сторона вопроса. С другой стороны, не всегда видно и реальное стремление к сотрудничеству — некоторые департаменты даже отказываются предоставить Совету проекты законов, разрабатываемых Мин­юстом, хотя это прямо предусмотрено как Зако­ном Укра­ины «О доступе к публичной информации», так и По­ложе­нием об Общественном совете при Минюсте.

Еще один пример — проблема с помещением для работы. Нам формально выделена маленькая комнатка — кабинет в здании Минюста по ул. Артема, 73. Заседания проводятся в залах. Но когда одна из комиссий проводила заседание в зале, то появившийся сотрудник министерства потребовал освободить помещение, объяснив, что оно будет предоставляться только по личному распоряжению министра… Когда я рассказал об этом г-ну Лавриновичу, он был удивлен не меньше нашего.

— Какие из направлений работы Мин­юста являются приоритетными для Общес­твенного совета?

— Мы, к сожалению, недостаточно много внимания уделили вопросам стратегического планирования своей работы. Члены совета «зациклились» на конкретных вопросах — адвокатуры и бесплатной правовой помощи, нотариата, борьбы с коррупцией, защиты персональных данных и т.д., — но без стратегического видения наших целей. Думаю, в следующем составе Совета мы сосредоточимся именно на стратегических вопросах.

Для меня в этом контексте неким образцом является работа Общественного совета при Министерстве иностранных дел. Там была очень непростая история формирования Совета, но потом он сумел наладить продуктивную работу. Например, в преддверии Евро-2012 этот Совет занимался визовыми вопросами и внес очень конкретные, грамотные и юридически выверенные предложения. А в преддверии чикагского саммита, в котором будет принимать участие Президент Украины, подготовил и утвердил общественные директивы Президенту относительно формирования инициатив и предложений на этом саммите.

— Всегда ли органы власти учитывают позицию общественности?

— Власть по своей сути — антипод человека, а в нынешних политических условиях речь тем более не идет о какой-либо пасторальной картине. Иногда попросту удивляешься, почему не учитываются наши предложения (обоснованные — бывает, что мы лучше владеем вопросом, чем чиновник). Нет заинтересованности. Когда дело доходит до принятия решения — госслужащему всегда проще отказать.

Если говорить шире, власть не слишком склонна реагировать на замечания. Например, учитывать предложения к законопроектам — к сожалению, даже конструктивные предложения «не проходят», все предопределено политической целесо­образностью. Но я прагматик. И уверен, что если над чем-то работать, то будет и результат. Главное — терпение, желание, настойчивость. Надо быть убежденным самому и убеждать того, с кем сотрудничаешь.

— Насколько эффективен общественный контроль со стороны общественных советов?

— Пока что он неэффективен. Работа, по большему счету, только начинается. И я убежден, что это одно из стратегических, магистральных направлений развития гражданского общества. Сложно найти другие, более эффективные формы контроля за властью. Есть определенные наработки, механизм контроля, теперь все зависит от наполнения, квалификации, желания, профессионализма, настойчивости и, если хотите, принципиальности общественных советов. Если мы хотим жить в нормальном обществе, то мы должны наладить эффективный общественный конт­роль. Механизм есть. Осталось заставить его работать, подтянуть ленивых, а нежелающих — либо попросить освободить место, либо включаться в работу.

(Беседовал Алексей НАСАДЮК,
«Юридическая практика»)