Стремление банков любыми способами минимизировать свои риски по выданным кредитам вполне объяснимы, поскольку в некоторых случаях даже наличие такого обеспечения исполнения обязательства, как поручительство или ипотека, может лишить банк предполагаемого дохода, а то и вовсе ввести в «минус». Так, например, если заемщик по кредитному договору умер, то его наследник несет ответственность лишь в пределах стоимости полученного по наследству, что не исключает вероятности того, что такая сумма будет в разы меньшей, нежели долг. А вот несет ли ответственность по таким обязательствам ипотекодатель, поручившийся за исполнение обязательства умершим? Единого мнения по этому вопросу у судов не было до рассмотрения Верховным Судом Украины дела № 6-18цс13.

Так, в сентябре 2010 года гр-н К. и гр-ка К., действующие в интересах своих несовершеннолетних детей гр-на. Л. и гр-ки Б., обратились в Луцкий горрайонный суд Волынской области с иском к ПАО «Б» (Банк) о признании прекращенным договора ипотеки.

Как следует из материалов дела, 17 марта 2008 года в целях обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору гр-кой А. между Банком и несовершеннолетними гр-ном. Л. и гр-кой Б., в интересах которых действовала их мать гр-ка К., был заключен договор ипотеки, по которому в ипотеку была передана четырехкомнатная квартира, собственниками которой являются гр-н. Л. и гр-ка Б.

10 ноября 2009 года гр-ка А. умерла, а наследником стала ее дочь гр-ка Ж.

В июле 2010 года истцы получили письмо, в котором Банк поднял вопрос о предоставлении согласия на обеспечение исполнения обязательства по кредитному договору новым должником — гр-кой Ж. Посчитав, что обеспечение обязательства нового должника по договору о предоставлении возобновляемой кредитной линии будет противоречить правам и интересам их детей — сособственников квартиры, истцы не согласились обеспечивать исполнение обязательства по кредитному договору.

В поданном исковом заявлении гр-н К. и гр-ка К. просили суд признать прекращенными обязательства по ипотечному договору от 17 марта 2008 года.

Решением Луцкого горрайонного суда Волынской области от 7 июня 2012 года исковые требования были удовлетворены. При этом суд исходил из того, что поскольку ипотекодатели не согласились обеспечивать исполнение обязательства новым должником, то договор ипотеки прекращен на основании части 1 статьи 523 Гражданского кодекса (ГК) Украины.

Апелляционный суд Волынской области своим решением от 13 июля 2012 года, оставленным без изменений Высшим специализированным судом Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВССУ), отменил решение местного суда и отказал в удовлетворении исковых требований. Апелляционный суд указал, что статья 17 Закона Украины «Об ипотеке» и статья 593 ГК Украины не предусматривают такого основания прекращения договора ипотеки, как смерть должника по основному договору. В связи со смертью должника по кредитному договору имеет место нецеленаправленная замена должника по обязательству по согласию сторон, а унаследование денежного обязательства наследником. Таким образом, поскольку замена должника не состоялась, то и норма части 1 статьи 523 ГК Украины не подлежит применению к спорным правоотношениям.

Не согласившись с такой позицией судов, гр-ка К. обратилась в Верховный Суд Украины (ВСУ) с заявлением, в котором просила отменить определение ВССУ от 28 августа 2012 года в связи с неодинаковым применением кассационным судом положений статей 523, 1216 и 1218 ГК Украины, повлекшим принятие разных по содержанию судебных решений в подобных правоотношениях.

В обоснование такого неодинакового применения заявитель приложила постановления ВССУ по делам № 6-31038св11 от 18 января 2011 года и № 6-43852св11 от 22 февраля 2012 года, в которых позиция суда заключалась в том, что обязанность по исполнению обязательства по кредитному договору в случае смерти заемщика может быть возложена на поручителей лишь в случае наличия у заемщика правопреемника, принявшего наследство, и согласия поручителя нести ответственность за нового должника.

Рассмотрев заявление гр-ки К., Верховный Суд Украины посчитал его подлежащим удовлетворению. Принимая постановление, Судебная палата по гражданским делам ВСУ исходила из следующего.

В соответствии с частью 5 статьи 3 Закона Украины «Об ипотеке» ипотека имеет производный характер от основного обязательства и является действительной до прекращения основного обязательства или до прекращения срока действия ипотечного договора.

Согласно статье 608 ГК Украины, обязательство прекращается со смертью должника, если оно неразрывно связано с его личностью и в связи с этим не может быть исполнено другим лицом.

В случае смерти должника по кредитному договору его права и обязанности по этому договору переходят к наследникам, которые обязаны удовлетворить требования кредитора полностью, но в пределах стоимости имущества, полученного в наследство. Требования кредитора наследники обязаны удовлетворить путем внесения одноразового платежа, если иное не установлено договоренностью между наследниками и кредитором. А в случае отказа от одноразового платежа суд по иску кредитора налагает взыскание на имущество, переданное наследникам в натуре.

В соответствии с частью 1 статьи 523 ГК Украины поручительство или залог, установленный другим лицом, прекращается после замены должника, если поручитель или залогодатель не согласился обеспечивать исполнение обязательства новым должником.

Проанализировав данные нормы, Верховный Суд пришел к выводу, что в случае смерти должника по кредитному договору при наличии наследников имеет место замена должника по обязательству, который несет ответственность в пределах стоимости имущества, полученного в наследство.

В этой связи своим постановлением от 17 апреля 2013 года ВСУ отменил определение ВССУ от 28 августа 2012 года и отправил дело на новое кассационное рассмотрение, указав на ошибочность вывода кассационного суда о том, что в случае смерти должника, который был стороной кредитного договора, не происходит замена должника в обязательстве, поскольку имеет место наследование денежного обязательства наследником.