Пандемия 2020 года внесла определенные коррективы в жизнь юристов и адвокатов, но отнюдь не остановила решения огромного количества споров и дальнейшего развития судебной практики.

После, по сути, запрета Большой Палатой (БП) Верховного Суда (ВС) в постановлении от 28 марта 2018 года по делу № 444/9519/12 использовать статью 1048 Гражданского кодекса (ГК) Украины для начисления процентов в делах о просрочке выполнения кредитных обязательств статья 625 ГК Украины стала как никогда актуальна.

Возмещение материальных потерь

В 2020 году возможности применения статьи 625 ГК Украины были более предметно растолкованы Верховным Судом.

В постановлении ВС в составе коллегии судей Второй судебной палаты Кассационного гражданского суда (КГС) от 3 февраля 2020 года по делу № 569/613/19 Суд указал, что последствия просрочки должником выполнения денежного обязательства в виде 3 % годовых и инфляционных потерь не являются санкцией, предусмотренной условиями договора за ненадлежащее его выполнение, и не входят в состав основного обязательства, а выступают способом защиты имущественного права и интереса, который заключается в возмещении материальных потерь кредитора и получении компенсации от должника за пользование денежными средствами, которые должны были быть выплачены кредитору, и эти суммы начисляются независимо от вины должника.

Как следствие, поскольку согласно Закону Украины «Об ипотеке» ипотека имеет производный характер от основного обязательства и действительна до прекращения такого обязательства либо до окончания срока действия ипотечного договора, Суд поддержал прекращение действия ипотеки в момент выполнения основного обязательства, причем обязательства по оплате 3 % годовых и инфляционных потерь на тот момент были еще не выполнены.

Еще одно постановление, касающееся применения статьи 625 ГК Украины, не касается кредитных правоотношений, но будет интересно тем, кто хочет избежать оплаты процентов за пользование средствами при несвоевременном их возврате.

Так, стороны установили в своем договоре условие, что при нарушении обязательств использовать часть 2 статьи 625 ГК Украины не будут. Когда дело дошло до взыскания не оплаченных своевременно сумм, мнение одной из сторон по поводу такого неприменения кардинально изменилось. Эту же сторону поддержал и Верховный Суд. ВС в составе коллегии судей Кассационного хозяйственного суда (КХС) в постановлении от 16 апреля 2020 года по делу № 914/479/19 указал, что требования части 2 статьи 625 ГК Украины носят императивный характер и предусматривают возможность сторон в договоре только изменять размер процентов. Право сторон запрещать или не применять нормы, установленные в части 2 статьи 625 ГК Украины, данной правовой нормой не предусмотрено. Соответственно, если в договоре установлен подобный запрет, это не обеспечивает соблюдения справедливого баланса между правами и охраняемыми законом интересами сторон договора. Освобождение стороны, нарушившей срок выполнения своих обязательств, от ответственности (гарантированной кредитору законом) за такое нарушение подпадает под часть 3 статьи 614 ГК Украины, которой предусмотрено, что сделка, которой отменяется или ограничивается ответственность за умышленное нарушение обязательства, является ничтожной.

Солидарная ответственность

Не обошел стороной Верховный Суд и споры супругов по поводу объема кредитных обязательств каждого из них.

ВС в составе коллегии судей Первой судебной палаты КГС в постановлении от 27 ноября 2019 года по делу № 133/3928/14­ц указал, что для заключения договора займа, по которому заемщиком выступает один из супругов, получение согласия второго супруга не требуется, поскольку эта сделка не касается общего имущества супругов. До того, как кредитор предоставит средства заемщику (жене или мужу), у последнего не возникает права собственности на это имущество, оно возникает только после получения денежных средств. Таким образом, тот из супругов, который заключает договор займа (занимает средства), не распоряжается общим имуществом супругов, он становится участником обязательственного правоотношения.

В постановлении ВС в составе коллегии судей Второй судебной палаты КГС от 7 октября 2020 года по делу № 205/5882/18 Суд указал, что если кредитный договор заключен одним из супругов, то ответственность за выполнение его условий лежит на обоих супругах солидарно. Адвокат супруга, который не подписывал договор, приводил, в частности, в качестве аргумента то, что денежная сумма является делимой и может быть разделена между супругами как общее обязательство в интересах семьи согласно части 4 статьи 65 Семейного кодекса Украины. Таким правом может воспользоваться супруг, который подписал договор, путем обращения с иском о разделе имущества супругов, и, соответственно, разделу будут подлежать не только права, но и обязательства, которые были приобретены в интересах семьи (обоих супругов). Но его аргументы не убедили Суд, и ответственность супругов осталась солидарной.

Вопросы ипотеки

Прошедший год стал еще одним годом, который показал, что Верховный Суд обращает внимание на суть правоотношений, а не только на форму.

Прекрасным примером этого стало постановление ВС в составе судей Первой судебной палаты КГС от 6 мая 2020 года по делу № 539/3306/17, где разбирался вопрос прекращения договора ипотеки. Суд указал, что согласно статье 575 ГК Украины и статье 1 Закона Украины «Об ипотеке» ипотека — это отдельный вид залога, обеспечения выполнения обязательств недвижимым имуществом, остающимся во владении и пользовании ипотекодателя, согласно которому ипотекодержатель имеет право в случае невыполнения должником обеспеченного ипотекой обязательства получить удовлетворение своих требований за счет предмета ипотеки преимущественно перед другими кредиторами этого должника в порядке, установленном законом. Согласно части 1 статьи 3 Закона Украины «Об ипотеке» ипотека возникает на основании договора, статьи закона или решения суда.

В свою очередь, частью 3 статьи 653 ГК Украины предусмотрено, что, если договор расторгается в судебном порядке, обязательства прекращаются с момента вступления соответствующего решения в законную силу. Следовательно, расторжение кредитного договора прекращает его действие на будущее, но не влияет на факт заключения и действия договора включительно до момента его расторжения. Таким образом, у заемщика остается обязательство вернуть истцу задолженность, начисленную по данному договору по состоянию на день его расторжения, а кредитор теряет право начислять предусмотренные кредитным договором проценты и неустойку за период после его расторжения. Права и интересы кредитора в правоотношениях с заемщиком после расторжения кредитного договора обеспечены частью 2 статьи 625 ГК Украины, которой регламентированы последствия просрочки выполнения денежного обязательства.

Также в этом постановлении суд акцентирует внимание на том, что пропуск срока исковой давности по общему правилу лишает сторону права на иск в понимании возможности в судебном порядке защитить ее гражданское имущественное право. Таким образом, истечение срока исковой давности «лишает гражданское субъективное право способности к принудительному исполнению против воли обязанного лица». Но по сути статьи 267 ГК Украины истечение срока исковой давности само по себе не прекращает субъективного права кредитора, которое заключается в возможности добиться выполнения должником обязательства как в судебном порядке, так и без использования судебного принуждения.

Соответственно, при пропуске срока исковой давности по кредитным договорам обязательства, которые их обеспечивали (в данном случае ипотека), продолжают действовать до момента выполнения обязательств по договору.

Также стоит обратить внимание на постановление БП ВС от 10 ноября 2020 года по делу № 638/22396/14­ц.

Согласно позиции суда для того чтобы осуществить передачу права требования на ипотечное имущество от банка к физическому лицу, (1) был заключен договор комиссии между физическим и юридическим лицом, где юридическое лицо взяло на себя обязательство осуществить сделки, направленные на приобретение права требования по кредитному договору и договору ипотеки; (2) на следующий день банк «А» уступил право требования банку «Б»; (3) в тот же день банк «Б» на основании договора факторинга передал право требования упомянутому юридическому лицу; (4) в тот же день этим юридическим лицом было отчуждено право требования физическому лицу.

Суд указал, что фактически стороны спорных договоров заключили ряд соглашений, благодаря которым осуществили передачу права требования относительно ипотечного имущества от банка к физическому лицу. При этом, поскольку договор факторинга не может быть заключен между банком и физическим лицом, задействовали способ перехода формально вроде бы правильный, однако по содержанию скрывший истинные намерения сторон.

Также согласно части 1 статьи 1083 ГК Украины последующая передача фактором права денежного требования третьему лицу не допускается, если другое не предусмотрено договором факторинга. Иными словами, последующая уступка денежного требования должна осуществляться путем заключения именно договора факторинга с соответствующим субъектным составом (статья 1079 ГК Украины), а не путем заключения договора об уступке права требования с физическим лицом.

Тем, для кого данный вопрос важен, следует обратить внимание на особое мнение нескольких судей по данному делу, содержащее довольно интересную позицию.

И на этом не заканчиваются интересные решения Верховного Суда, но включить все их в одну статью невозможно. Практика Верховного Суда является важным аспектом в трактовании правовых взаимоотношений и одним из предопределяющих факторов для решения спора в суде, поэтому современный юрист обязан отслеживать ее тенденции и новеллы для предоставления квалифицированной правовой помощи. Последние решения показали, что суд высшей инстанции не боится, по сути, восполнять пробелы в законодательном регулировании и весьма в этом последователен.

 ПАРХОМЕНКО Анна — заместитель директора юридического департамента Moneyveo, г. Киев