По новым уголовным процессуальным правилам судебная система работает уже практически семь месяцев. Подводя первые итоги, важно понять, смогли ли прогрессивные новации, предусмотренные новым Уголовным процессуальным кодексом (УПК) Украины, среди которых многие были позаимствованы из западных правовых культур, «прижиться» на Украине. Как «работают» принцип состязательности сторон, институт соглашений о примирении и о признании виновности, новые подходы к избранию мер пресечения — эти и другие вопросы «Юридическая практика» адресовала председателю Шевченковского районного суда г. Киева Елене Мелешак.

— Елена Викторовна, в новом Кодексе содержится утверждение полноты принципа состязательности сторон, а готовы ли судьи к восприятию показаний «на слух», а прокуроры и адвокаты — к процессуальной активности в судебном заседании?

— Думаю, что принцип состязательности в скором времени неминуемо отразится на возросшем количестве оправдательных приговоров. За внешней разрекламированной стороной принципа состязательности не всегда заметна его внутренняя суть. Этим принципом на порядок увеличена ответственность сторон уголовного производства за результаты своей процессуальной деятельности: сбор и предоставление суду доказательств, обеспечение явки свидетелей обвинения, применение определенной тактики допроса и много других аспектов. С принятием нового Кодекса суду была возвращена только ему присущая роль арбитра, призванного объективно и непредвзято оценить предоставленные сторонами доказательства. А отсутствие последних должно повлечь вынесение судом оправдательного приговора. При этом не исключено, что обвиняемый действительно причастен к совершению уголовного правонарушения. То есть неготовность стороны обвинения к выполнению своей функции в том объеме, как того требует закон, может повлечь невозможность защитить права и законные интересы потерпевших.

— Не менее революционным для отечественной правовой системы является и институт соглашений о примирении и о признании виновности. Как применяются эти новеллы на практике? Есть ли от них положительный эффект, скажем, уменьшилась ли нагрузка на судей?

— Введя норму о заключении соглашений о признании виновности и о примирении, законодатель действительно сделал революционный шаг, позволяющий значительно сократить время рассмотрения соответствующих уголовных производств, разгрузить судей. К примеру, за период действия нового законодательства в Шевченковский районный суд г. Киева поступило около 90 обвинительных актов с соглашениями о примирении и о признании виновности, их примерно равное количество. Из них удовлетворены только 42, а в остальных случаях судьи не нашли оснований для утверждения соответствующих соглашений.

Рассматривая результаты утверждения соглашения между потерпевшим и обвиняемым, необходимо отметить, что каждый из них добровольно пошел на такой шаг, то есть свободно распорядился своими правами. Несколько сложнее обстоят дела с применением института заключения соглашения о признании виновности. Сложность состоит в том, что прокурор при решении вопроса о заключении соглашения о признании виновности обязан среди прочего учесть наличие общественного интереса в обеспечении быстрого досудебного расследования и судебного производства, разоблачении большего количества уголовных правонарушений.

Таким образом, помимо процессуальной экономии, должно иметь место и вполне конкретное действие со стороны обвиняемого — реальное содействие в раскрытии иных уголовных правонарушений. Однако именно этому важному аспекту не всегда уделяется необходимое внимание со стороны прокуроров, что приводит к отказу в утверждении соглашений о признании виновности.

— Принимая новый Кодекс, законодатели большие надежды возлагали на то, что он поможет разрешить одну из главных проблем отечественной уголовной юстиции: уменьшить количество лиц, содержащихся под стражей. Последние статистические данные свидетельствуют о том, что этот прогноз оправдался. А возникают ли у судей проблемы в связи с новыми подходами к применению мер пресечения?

— Сказать о том, что в связи с применением мер пресечения у следственных судей, в чьей компетенции решение таких вопросов, возникают серьезные проблемы, было бы преувеличением. Ранее судьи неоднократно сталкивались с тем, что органом досудебного следствия действия подозреваемого или обвиняемого квалифицировались по более тяжкой статье Уголовного кодекса Украины. При этом суд не имел права давать на этой стадии оценку собранным доказательствам. К счастью, ситуация изменилась, и законодатель обязал следственного судью, суд при применении какой-либо меры пресечения устанавливать, насколько обоснованным является подозрение в совершении лицом уголовного правонарушения.

Вопреки предсказаниям скептиков применение мер пресечения, не связанных с содержанием под стражей, не повлекло массового уклонения подозреваемых от выполнения возложенных на них процессуальных обязанностей. Пребывание же таких лиц на свободе, кроме значительной экономии бюджетных средств на их содержание и доставку в суд, приводит к обеспечению реальной состязательности в уголовном процессе, поскольку такие лица имеют полноценную возможность сбора доказательств, не находятся под давлением криминального окружения и не получают в стенах следственных изоляторов негативный опыт.

Достаточно красноречивыми в вопросе использования судами альтернативных аресту мер пресечения, в частности залога, являются финансовые показатели. Так, с момента вступления в силу нового УПК Украины на казначейский депозитный счет Шевченковского районного суда г. Киева поступило около 30 млн грн от внесенного залога. При этом по всем судам Украины эта цифра колеблется в пределах 45 млн грн.

— То есть именно вашему суду в этом вопросе принадлежит пальма первенства. А с чем это связано — с территориальным размещением суда?

— Безусловно, это связано с особенностями территориальной юрисдикции суда, а также с тем, что в Шевченковском районом суде г. Киева рассматриваются достаточно сложные категории дел, в которых речь идет о значительных суммах причиненного ущерба. Но пока у нас был только один случай, когда внесенные в качестве залога средства (800 тыс. грн) были обращены в доход государства в связи с тем, что одна из обвиняемых была объявлена в розыск.

— Представители судейского сообщества уже не единожды обращали внимание на проблему, когда стороны, несогласные с действиями или процессуальными решениями судьи, обращаются с заявлением о вынесении судьей заведомо неправосудного решения. Сталкивались ли вы или ваши коллеги с такой проблемой и как ее, на ваш взгляд, можно решить?

— Этот вопрос сейчас действительно актуален и совсем недавно он был предметом обсуждения на собрании судей Шевченковского районного суда г. Киева. Безусловно, такая проблема есть, и сейчас этот технический законодательный пробел может быть использован в качестве инструмента для манипуляций и давления на суд. Коллектив нашего суда пришел к выводу, что одним из возможных вариантов решения этой проблемы может стать разработка предложений по внесению изменений в УПК Украины. В частности, необходимо предусмотреть, что внесение в Единый реестр досудебных расследований сведений, которые могут свидетельствовать о совершении уголовного правонарушения судьей, возможно только по согласию Совета судей Украины, поскольку действующее законодательство определяет лишь порядок сообщения о подозрении в совершении уголовного правонарушения судьей, который относится исключительно к компетенции Генерального прокурора Украины или его заместителей.

— К слову, за весь период «жизни» нового Кодекса в него практически не вносились изменения. О чем это свидетельствует: о совершенстве нормотворческой техники или же о том, что еще не полностью сформирована практика применения норм, чтобы обнажить проблемные аспекты?

— К сожалению, в мире нет ничего совершенного, и данный Кодекс — не исключение. Вместе с тем нельзя поддаваться соблазну и торопиться с его корректировкой. Возможные недоработки имеют сугубо технический характер и не являются комплексными. Многие из них можно решить локально, например путем создания комментариев или предоставления рекомендательных разъяснений. В целом же я убеждена, что импульс развития уголовной юстиции, который дан новым Кодексом, является правильным.

(Беседовала Ольга КИРИЕНКО,
«Юридическая практика»)