Исключительное право адвокатов на судебное представительство из плоскости теоретической дискуссии перейдет в плоскость правовой реальности уже после очередного результативного голосования парламента (новая сессия началась 2 февраля).

Законопроект о внесении изменений в Конституцию Украины относительно правосудия (регистрационный номер № 3524) может стать законом, как только политический кризис выйдет из фазы обострения. Градус профессиональных и политических споров должно снизить время — на адаптацию новых правил законопроект дает четыре года. Представительство органов государственной власти и органов местного самоуправления в судах исключительно прокурорами или адвокатами — последний этап конституционной реформы адвокатуры — вводится с 1 января 2020 года. Кроме того, представительство в суде в процессах, начатых до вступления в силу конституционных изменений, будет осуществляться по старым правилам до момента принятия окончательных судебных решений, которые не подлежат обжалованию.

В заключении № 1-в/2016 от 20 января с.г. Конституционный Суд Украины (КСУ) указал, что дополнение такой нормой текста Основного Закона не приведет к отмене или сужению объема прав и свобод граждан. Занятно, что из десяти отдельных мнений только в трех упоминается об этой норме. Но категорический вывод об ограничении прав человека вследствие таких конституционных изменений сделал лишь судья Сергей Сас. Судья Сергей Вдовиченко отметил, что КСУ стоило более детально проанализировать такое нововведение с учетом практики самого КСУ, в частности официального толкования положений статьи 59 Конституции Украины в различных аспектах (решение от 16 ноября 2000 года № 13-рп/2000 по делу о праве на свободный выбор защитника, от 30 сентября 2009 года № 23-рп/2009 по делу о праве на правовую помощь, от 11 июля 2013 года № 6-рп/2013 по делу о возмещении расходов на юридические услуги в хозяйственном судопроизводстве). Это известные дела, и если в первом КСУ указывал, что ограничение права подозреваемого, обвиняемого и подсудимого и лица, привлекаемого к административной ответственности, на свободный выбор в качестве защитников не адвокатов, а других юристов, имеющих право на предоставление правовой помощи лично или по поручению юридического лица (такого права, кстати, до сих пор ни один закон ни за кем из юристов не закрепил), противоречит положениям части первой статьи 59 и статьи 64 Конституции Украины, то уже в 2009 году КСУ указывал, что положение части 1 статьи 59 Конституции Украины «каждый имеет право на правовую помощь» следует понимать как гарантированную государством возможность для любого лица независимо от характера его правоотношений с государственными органами, органами местного самоуправления, объединениями граждан, юридическими и физическими лицами свободно, без неправомерных ограничений получать помощь по юридическим вопросам в объеме и формах, как они того требуют, то есть допускал возможность установления определенного круга субъектов предоставления такой гарантированной государством помощи. В 2013 году КСУ дал толкование, в котором не признал неконституционным ограничение права на возмещение расходов на правовую помощь в хозяйственном процессе исключительно помощью, предоставленной адвокатами. Таким образом, судья Вдовиченко счел необходимым, чтобы КСУ сделал больше отсылок к наработанной практике. Третье отдельное мнение, в котором упоминалось об адвокатуре, изложил судья Михаил Гультай. Здесь сделано замечание, касающееся исключения из текста Конституции части 2 статьи 59 и переноса подобного (но не идентичного) положения новой статьи 131². Собственно, все эти оговорки можно было снять, если бы в заключении КСУ были отражены научно обоснованные ответы. В заключении Научно-консультативного совета Национальной ассоциации адвокатов Украины (НААУ) указано, что фактически изменения Конституции в части правосудия станут систематизацией конституционных норм, регулирующих институт адвокатуры и закреплением в Основном Законе существующих законодательных норм. Эксперты НААУ ссылаются при этом на европейские и международные стандарты в сфере судопроизводства. Принцип исключительного представительства в суде существует во многих странах ЕС, в некоторых он остается незыблемым более ста лет. В таких странах, как Австрия, Кипр, Чехия, Германия, Венгрия, адвокаты обладают исключительным правом и на консультирование. Постсоветские страны также пошли путем введения этой проверенной временем практики.

Эксперты НААУ считают (и их доводам сложно возразить), что введение исключительного представительства в судах и защиты от обвинения адвокатом будет способствовать реализации принципа равенства возможностей в состязательном процессе. Ни одна из сторон не должна иметь каких-то весомых преимуществ над оппонентом. Но в гражданском и хозяйственном судопроизводстве не предусмотрены обязательные требования к представителям сторон, поэтому, если одна сторона представлена адвокатом, то она получает преимущества и ставит в неравное положение другую сторону.

Что касается воззваний противников адвокатской монополии к праву на свободный выбор защитника, то этот аргумент опровергается решением европейского суда по правам человека по делу «Загородний против Украины»: если лицо, против которого выдвинуты уголовные обвинения, не желает защищаться лично, то оно должно иметь возможность воспользоваться юридической помощью по своему выбору, однако это право не может считаться абсолютным, и, следовательно, национальные суды могут не принять выбор лица, когда есть соответствующие и достаточные основания считать, что того требуют интересы правосудия.

Только адвокаты имеют особый порядок допуска к профессии (особые требования к кандидату на получение свидетельства о праве на занятие адвокатской деятельностью), только адвокаты несут дисциплинарную ответственность за некачественную правовую помощь; со своей стороны, государство таким образом контролирует качество предоставления правовой помощи и обеспечивает гарантии на качественную правовую помощь для каждого гражданина. Кроме того, в пользу конституционных изменений говорит положительный опыт в уголовном производстве, где в последние три года фактически установилась полная монополия адвокатов.

Отметим, что предлагаемые изменения для адвокатуры были одобрены Венецианской комиссией и оценены как усиливающие независимость адвокатуры. Никаких нарушений прав человека вследствие введения адвокатской монополии Конституционный Суд не отметил. Итак, когда аргументы «за» высказаны авторитетными официальными институтами, критика законопроекта как ограничительного выглядит поиском черной кошки в темной комнате, когда ее там нет.

Парадоксально, что вместо того, чтобы воспользоваться моментом для подъема профессии, некоторые адвокаты и от себя лично, и от имени общественных организаций и органов адвокатского самоуправления, выступают против. И это в то время, когда в адвокатском сообществе постоянно говорят о необходимости усиления адвокатских гарантий, и когда даже судьи в своих публичных выступлениях и выводах отмечают такое изменение как значительный позитив для всей системы правосудия! Кажется, монополия адвокатов как объединительный фактор профессии могла бы быть неудобной для власти или прокуратуры — но и они не возражают. Именно власть инициировала вынесение этого вопроса на высший законодательный уровень и отстаивает максимально широкие рамки для адвокатской монополии. В частности, заместитель Главы Администрации Президента Украины Алексей Филатов разделяет мнение о том, что даже юридические лица, в том числе юридические лица публичного права, то есть государственные органы, должны пользоваться для представительства интересов в суде услугами адвокатов или прокуроров. Так почему же отдельные адвокаты так настроены против? Не из-за своих ли личных обид или конфликтов, которые не имеют мужества либо завершить, либо забыть?

Конечно, было бы неискренне утверждать, что в адвокатуре нет проб­лем. Но можно ли ставить под удар интересы профессии, права и гарантии всего адвокатского цеха, защиту прав человека, которые под присягой поклялся отстаивать каждый адвокат? Не стоит ли прекратить дискуссии и объединить усилия для утверждения независимого статуса, чтобы квалифицированные юристы, которые не имеют статуса адвоката, но практикуют в судах, охотно влились в адвокатское сообщество? В конце концов, надо осознавать, что исключительное право адвокатов на судебное представительство — это не преференция каждого отдельного адвоката и не какой-нибудь подарок адвокатуре, это — внедрение демократических стандартов правового государства, это — гарантия соблюдения прав человека и принципа верховенства права при осуществлении правосудия.

ГВОЗДИЙ Валентин — заместитель председателя Совета адвокатов Украины, адвокат, г. Киев