Люстрация, о которой много говорят в последнее время, — явление совсем не уникальное: люстрационные ограничения на себе испытали десятки тысяч человек в Польше, Чехии, Венгрии, Латвии. Была еще денацификация в Германии и даже дебаасизация в Ираке. Существующая практика Евросуда по люстрационным делам, тем не менее, сравнительно невелика, хотя определенные выводы из нее можно сделать.

Первый вывод: сама по себе люстрация не противоречит Европейской конвенции о защите прав человека и основоположных свобод (Конвенция).Европейский суд пока ни в одном из дел не постановил, что люстрация недопустима в принципе, если соблюдаются процессуальные гарантии (дело «Matyjek v Poland», 38184/03, Judgment of 24.4.07, 62, «Chodynicki v Poland», 17625/05, Decision on Admissibility of 2.9.08).

Второй: люстрация не является формой ответственности, и к ней неприменимы такие принципы, как презумпция невиновности, установление индивидуальной вины, толкование сомнений в пользу «обвиняемого» и т.п.

Эта позиция Евросуда не слишком очевидна — по своим последствиям люстрационные ограничения вполне сравнимы с некоторыми уголовными наказаниями. Пленум Верховного Суда в своем представлении в Конституционный Суд Украины тоже истолковал люстрацию как ответственность и настаивал на необходимости соблюдения презумпции невиновности и доказывания индивидуальной вины.

Евросуд определяет, является ли тот или иной процесс «уголовным обвинением» в соответствии с так называемыми критериями Engel, которые применяются кумулятивно, то есть параллельно и совокупно (дело «Engel and others v The Netherlands», 5100/71, 5101/71, 5102/71, 5354/72, 5370/72, Judgment of 8.6.76, 82-83, а также дела «Ezeh and Connors v The United Kingdom», «Campbell and Fell v The United Kingdom», «Ozturk v Germany», «Lutz v Germany», «Benham v The United Kidngdom», «Lauko v Slovakia», «Janosevic v Sweden» и другие, включая новейшее решение Евросуда по делу «Ceccetti v San Marino», 40174/08, Decision of 9.4.13, 22–23).

Наряду с критериями Engel, на практике Евросуд руководствуется и другими схожими критериями (дело «Bendenoun v France», 12547/86, Judgment of 24.2.96, 47). Считается, что все эти критерии в целом укладываются в единую схему («Jussila v Finland», 73053/01, Judgment of 23.11.06, 32).

В результате среди признаков уголовного процесса Евросуд выделяет:

а) квалификацию наказания как уголовного по праву государства-ответчика;

б) распространение ответственности на неограниченный круг лиц, а не на конкретную группу;

в) сущность ответственности заключается в наказании и предупреждении нарушений;

г) ответственность требует установления вины;

д) строгость ответственности.

Рассмотрев эти критерии кумулятивно в европейских люстрационных делах, Евросуд не признал люстрацию уголовным процессом, а потому специфические уголовно-процессуальные гарантии к ней не применял: дело «Zdanoka v Latvia», 58278/00, Judgment of 16.3.06, 124; «Žičkus v Lithuaniа», 26652/02, Judgment of 7.4.09, 39.

Украинская люстрация также не считается уголовным наказанием по закону, применяется только к конкретно определенной группе лиц и не требует установления вины. Что же касается «наказания и предупреждения», здесь ситуация сложнее. С одной стороны, люстрация — одноразовый процесс. В отличие от уголовного закона, законодатель не рассчитывает, что и после принятия закона о люстрации снова возникнут для нее основания. С другой стороны, поводом для люстрации в законе названа попытка узурпации власти, подрыв основ национальной безопасности и нарушения прав человека. То есть люстрация все же ассоциируется с определенным возмездием.

Третий вывод: люстрация Евросудом рассматривается как административное ограничение права занимать государственные должности. Соответственно, она анализируется Евросудом по общим правилам margin of appreciation. Суд балансирует ограничения прав конкретного индивида и интересы общества со всеми соответствующими требованиями: законности, пропорциональности, надлежащего процесса и т.п. (как пример — решение по делам «Turek v Slovakia», 57986/00, Judgment of 14.2.2006, 111; «Zdanoka v Latvia», 58278/00, GC Judgment of 16.3.06, 106; «Žičkus v Lithuania», 26652/02, Judgment of 7.4.09, 31).

Обратим внимание только на некоторые моменты.

Во-первых, в большинстве существующих дел Евросуд признавал, что люстрация служит публичным интересам. Коммунистических функционеров надо было устранить от власти, чтобы исключить возврат старого режима. Тем не менее с течением времени эта опасность естественным путем снижалась, а с ней и оправданность люстрационных мер. Через 10–15 лет после распада СССР Евросуд начал отмечать в решениях, что само по себе участие в коммунистической партии вряд ли может оправдывать люстрацию: слишком много времени прошло («Sidabras and Džiautas v Lithuania», 55480/00, 59330/00, Judgment of 27.7.04; «Rainys and Gasparavičius v Lithuania», 70665/01, 74345/01, Judgment of 7.4.05; «Zawisza v Poland», 37293/09, Judgment of 31.5.11, 36; «Moscicki v Poland», 52443/07, Judgment of 14.6.11, 37). Аналогичные соображения могут быть применимы и к «коммунистической» части украинской люстрации, начавшейся спустя 20 с лишним лет после распада Союза.

Во-вторых, фундаментальное значение имеет не столько сам текст закона о люстрации, сколько процесс его практического применения. Евросуд допускает возможность люстрации только при соблюдении всех необходимых процессуальных гарантий прав «обвиняемого».

Среди прочего требование надлежащего процесса предусматривает возможность ознакомления с четко сформулированными основаниями для люстрации, возможность обжалования люстрационного решения в независимом суде, право на защиту и равное отношение к сторонам и прочие общепризнанные процессуальные права.

Именно по процессуальным основаниям было выиграно большинство люстрационных дел против Польши. В частности, там, где люстрация основывалась на данных спецслужб, «обвиняемым» должен был быть предоставлен полноценный доступ ко всем секретным документам и возможность снять с них копии, сделать заметки и выписки, а решение должно было выдаваться полностью, включая секретную часть и т.д. («Bobek v Poland», 68761/01, Judgment of 17.6.07; «Luboch v Poland», 37469/05, Judgment of 15.1.08; «Jalowiecki v Poland», 34030/07, Judgment of 17.2.09; «Rasmussen v Poland», 38886/05, Judgment of 28.4.09; «Gorny v Poland», 50399/07, Judgment of 8.6.10; «Tomasz Kwiatkowski v Poland», 24254/05, Judgment of 19.4.11; «Moczulski v Poland», 49974/08, Judgment of 19.4.11; «Zablocki v Poland», 10104/08, Judgment of 31.5.11 и другие).

Аналогичные решения в отношении несоблюдения адекватной процедуры принимались и по делам против других государств: «Turek v Slovakia», 57986/00, Judgment of 14.2.06, 115–116.

Таким образом, беглый анализ практики по люстрационным делам позволяет утверждать, что с большой долей вероятности сама по себе люстрация будет правомерной для Евросуда. Многое, однако, зависит от соблюдения на практике надлежащего процесса люстрации и прав люстрируемых.

 

ШЕМЕЛИН Дмитрий — юрист ЮФ «Ильяшев и Партнеры», г. Киев