По мнению Всемирной организации интеллектуальной собственности, драйверами развития отрасли интеллектуальной собственности (ІР) являются блокчейн и искусственный интеллект. А директор по вопросам развития отношений в сфере интеллектуальной собственности ГП «Украинский институт интеллектуальной собственности» («Укрпатент») Данило Цьвок считает, что хайп вокруг технологии блокчейна был спровоцирован стремительным развитием криптовалюты. Эти и другие месседжи озвучивались во время онлайн-дискуссии «Blockchain — технология безопасности данных». Мероприятие было организовано в середине мая с.г. Отделением развития отношений в ІР-сфере «Укрпатента».

На перспективах введения государственных цифровых валют (Central Bank Digital Currency, CBDC) сосредоточился сертифицированный аудитор информационных систем, профессиональный консультант, исследователь и преподаватель Сергей Бондаренко. По его словам, пандемия коронавируса подняла вопрос не только электронного денежного оборота как такового, но и введения цифровых государственных валют. Плюсы таких процессов: прозрачность денежного оборота и борьба с коррупцией, дедолларизация (или уход от гегемонии американского доллара) и… гигиена (наличные средства способствуют распространению бактерий и вирусов). В числе минусов «цифрового подхода» г-н Бондаренко выделил кибер-риски, возможность потери приватности и энергозависимость.

Сергей Бондаренко подчеркнул, что 80 % центральных банков мира работают над проектом цифровой государственной валюты. И главный вызов заключается в том, что нет единого формата или шаблона разработки цифровой госвалюты — каждая страна видит ее по-своему и имплементирует исходя из собственных соображений. Тем не менее спикер убежден, что введение таких валют — неизбежное будущее.

Старший юрист, координатор направления Copyright & Media АО Arzinger Николай Рехлицкий акцентировал внимание на трудностях категоризации виртуальных активов с точки зрения гражданского права. По его словам, виртуальные активы не вписываются идеально в правовую систему, следовательно, ее необходимо изменять. «Нашей правовой системе не хватает надлежащей правовой гибкости и пространства для существования виртуальных активов. Для того чтобы этот рынок заработал, нужно вносить изменения в законодательство, и эта работа является фундаментальной — она может пошатнуть существующие принципы гражданского права», — считает г-н Рехлицкий.

На вопросах применения технологии блокчейна в управлении правами интеллектуальной собственности и борьбе с контрафактом остановилась партнер практики интеллектуальной собственности и защиты данных АО Arzinger Катерина Олейник. Во-первых, по ее словам, блокчейн-технологию можно применять для фиксации объектов авторского права, не подлежащих государственной регистрации, но которые нужно тем или иным образом зафиксировать. Во-вторых, в контексте использования смарт-контрактов, связанных с заключением соглашений относительно распоряждения ІР-объектами. В-третьих, технология блокчейна может использоваться для борьбы с подделками, пиратством и контрафактом. Г-жа Олейник напомнила, что таможенные органы ограничены в административном ресурсе, что делает невозможным фиксацию нарушений в полном объеме. Именно поэтому в последнее время появилось множество стартапов, предлагающих фиксировать на товаре определенную метку с последующим внесением информации в распределенный реестр для отслеживания цепочки поставок оригинального товара.

Но кто будет поддерживать эти реестры оригинальных товаров или базы данных авторских прав? Ведь они нуждаются в больших кадровых и финансовых ресурсах. Это вопрос, на который обществу еще предстоит ответить. Однако г-жа Олейник убеждена, что необходимо модернизировать законодательство относительно электронного документооборота, гражданское законодательство и популяризировать технологию блокчейна и ее возможности.

В свою очередь, советник министра цифровой трансформации Украины по вопросам виртуальных активов Андрей Дубецкий сосредоточился на легализации в Украине виртуальных активов — это определение является более широким, чем цифровая валюта. Министерство цифровой трансформации Украины взялось за этот вопрос потому, что в Украине пока отсутствует правовое поле для внедрения большинства криптоинноваций — все проекты юридически за пределами Украины или в тени. Он пообещал, что вскоре министерство обнародует для обсуждения законопроект о виртуальных активах. Помимо этого, разрабатываются сопутствующие изменения для того, чтобы не зарегулировать сферу или создать барьеры, а построить максимально эффективную систему, которая позволит рынку работать в правовом поле.

Слова г-на Дубецкого подтвердились уже 18 мая, когда Минцифры обнародовало законопроект «О виртуальных активах». Все замечания и комментарии экспертов министерство принимает до 5 июня 2020 года.

Вынесенный для публичного обсуждения документ определяет правовой статус виртуальных активов, круг субъектов, участников рынка, деятельность которых подлежит государственной регистрации, правила эмиссии виртуальных активов, а также ответственность за нарушение правил ведения деятельности участниками рынка. Согласно документу центральным органом исполнительной власти, который формирует и реализовывает государственную политику в сфере оборота виртуальных активов, является Министерство цифровой трансформации Украины.

Один из самых сложных вызов при разработке подобных документов — это поиск консенсуса в определении терминологического аппарата. Проект «О виртуальных активах» эту проблему решает следующим образом. Виртуальные активы являются имуществом, особенности оборота которого определяются Гражданским кодексом Украины. Виртуальный актив — это особый вид имущества, являющийся ценностью в цифровой форме, который можно переводить и обменивать, а также использовать для платежных или инвестиционных целей. Виртуальные активы включают в себя криптоактивы (необеспеченные токены) и обеспеченные токены. Право собственности на виртуальный актив приобретается по факту создания виртуального актива, заключения или выполнения соглашения о распоряжении виртуальным активом либо объектами гражданских прав, которыми обеспечен виртуальный актив, норм закона или решения суда.

Кристина ПОШЕЛЮЖНАЯ,

«Юридическая практика»