Вопрос объема ответственности поручителя после принятия решения суда о взыскании основной суммы задолженности всегда был достаточно спорным и неоднозначным в судебной практике.

31 октября 2018 года Большая Палата (БП) Верховного Суда (ВС) в постановлении по делу № 202/4494/16-ц отступила от правовых выводов Верховного Суда Украины о презумпции силы поручительства после решения суда о взыскании задолженности.

Суд пришел к выводу, что на правоотношения, которые возникают после принятия решения о взыскании задолженности, поручительство по основному правилу не распространяется.

Позиция мотивирована тем, что поручительство и договорная неустойка по своей природе являются акцессорными обязательствами, потому имеют юридическое значение, только пока действует основное обязательство.

В то же время право банка начислять предусмотренные договором проценты, а также неустойку прекращается по истечении определенного договором срока кредитования или же в случае предъявления к заемщику требования о досрочном возврате задолженности. Далее интересы банка защищены частью 2 статьи 625 Гражданского кодекса (ГК) Украины (возможность взыскания 3 % годовых и инфляционных потерь).

Таким образом, после решения суда о взыскании основной суммы задолженности банк больше не может насчитывать договорную неустойку и проценты, соответственно, поручительство на обязательство по их погашению не распространяется.

В целом мы наблюдаем последовательную позицию БП ВС об ограничении периода начисления процентов и неустойки. Изменить данную тенденцию могут разве что уникальные формулировки в самих кредитных договорах и договорах поручительства.

Такая позиция уже вызвала ряд дискуссий. Ведь с экономической точки зрения правомерное пользование денежными средствами для заемщиков стало менее выгодным, чем неправомерное. Так, процентная ставка за пользование кредитными денежными средствами гораздо выше 3 % годовых, предусмотренных статьей 625 ГК Украины.

Кроме того, поскольку банк в этом деле не заявил о взыскании 3 % годовых и инфляционных потерь, открытым остался вопрос возможности их взыскания с поручителя после прекращения срока кредитования.

В данном постановлении суд не разграничил такие понятия, как срок кредитования и срок действия кредитного договора, указав лишь, что наличие решения суда о взыскании кредитной задолженности свидетельствует об окончании срока действия договора. Такая формулировка может повлечь за собой разную судебную практику, когда суды будут отказывать во взыскании с поручителя задолженности, в том числе 3 % годовых и инфляционных потерь, мотивируя прекращением поручительства как акцессорного обязательства.

КОБЕЦ Ирина — старший юрист Юридической группы LCF, г. Киев