Совсем недавно Закон Украины «О восстановлении ­платежеспособности должника или признании его банкротом» (Закон) отпраздновал юбилей — 5 лет действия. Естественно, что за прошедшие пять лет произошло немало изменений, в первую очередь в законодательной и экономической сферах, что существенно повлияло на правоотношения сторон в процедуре банкротства, поскольку указанные сферы тесно связаны между собой. Принимая Закон, законодатель определил, что главным все же является не продажа «с молотка» обанкротившегося предприятия, а восстановление его платежеспособности, реорганизация управления и деятельности предприятия. Не секрет, что неэффективный менеджмент является одной из основных причин несостоятельности предприятий. Общеизвестным является и тот факт, что самый неэффективный собственник — государство и оно же зачастую — основное препятствие при восстановлении платежеспособности должника (санации). Чего только стоит процедура утверждения плана санации, не говоря уже о действиях государства в качестве кредитора! Кроме указанной, процедурам восстановления платежеспособности и признания банкротом сопутствует великое множество проб­лем, вызванных неадекватностью действующего законодательства и властных подходов. Хотелось бы отметить лишь некоторые из них.

На защите корпоративных прав!

В последнее время весьма жаркой становится дискуссия о корпоративных правах в процедуре банкротства. Как обычно, на этот счет есть две полярные точки зрения. Одни считают, что после возбуждения дела о банкротстве права акционеров, особенно миноритарных, вообще не учитываются ни судом, ни комитетом кредиторов, ни арбитражным управляющим, ни государством, что суть явное нарушение закона. Другие в свою очередь отмечают, что ни о каком ущемлении корпоративных прав после возбуждения процедуры банкротства речь идти не может. Действительно, и с этим никто не спорит, держатель акций, согласно действующему законодательству, имеет полное право принимать участие в управлении хозяйственным обществом. Вместе с тем бесспорным является и тот факт, что качество менеджмента этого же обладателя корпоративных прав в определенной степени и привело предприятие на грань банкротства. Кроме того, по Закону, после возбуждения судом процедуры банкротства, назначения арбитражного управляющего, создания комитета кредиторов именно к последним переходят управленческие функции. Однако роли акционеров никто же и не умаляет. Если у держателей акций есть план по выведению предприятия из финансового тупика, думается, что никто, будь то комитет кредиторов или арбитражный управляющий, не откажутся его рассмотреть и использовать.

На самом же деле дискуссии о защите корпоративных прав уделяется чрезмерно много внимания, поскольку большинство проблем являются надуманными и на практике уже нашли свое разрешение.

И снова… цессия

Уже много лет специалистов по банкротству волнует вопрос возможности передачи права требования кредитора другому лицу после возбуждения дела о банкротстве. Как известно, противоречия в правоприменительной практике вызвало письмо Высшего арбитражного суда Украины № 01-8/241, пункт 10 которого установил, что в статье 197 Гражданского кодекса УССР речь идет об уступке права требования кредитора третьему лицу, а не об уступке такому лицу права взыскания по решению суда. Также тогда еще ВАСУ подчерк­нул, что действующее законодательство не предоставляет взыскателю права уступки исполнения судебного решения другому лицу, из чего сделал вывод, что кредитор может уступить право требования только до принятия решения судом. Вот так.

За время действия этого письма ВАСУ стал Высшим хозяйственным судом Украины, Закон Украины «О банкротстве» был заменен Законом Украины «О восстановлении платежеспособности должника или признании его банкротом», и даже Гражданский Кодекс УССР канул в Лету и его сменил новый ГК Украины, а письмо, приносящее старые проблемы, все так же действует. Вместе с тем у специалистов не возникает сомнений в том, что указанная позиция не обоснована положениями законодательства и не отвечает сегодняшним реалиям.

Итак, статья 512 ГК Украины устанавливает, что кредитор в обязательстве может быть заменен другим лицом вследствие передачи им своих прав другому лицу по сделке, то есть в результате уступки права требования. Ограничено данное кредитору право (часть 3 статьи 512 ГК Украины) может быть только законом. Если же обратиться непосредственно к специальному Закону, то нетрудно заметить, что он не содержит каких-либо ограничений или запретов. Кроме того, в отличие от старого ГК новый говорит уже не просто о цессии, а именно о замене кредитора в обязательстве, что является весьма существенным, поскольку при отсутствии специальных положений Закона правило замены лица в обязательстве может применяться к лицу по аналогии, например, с исполнительным производством. Ведь статья 11 Закона Украины «Об исполнительном производстве» прямо предусматривает возможность и порядок замены выбывшего взыскателя его правопреемником.

Так где же истина? Очевидно, что аргументы противников цессии в процедуре банкротства, помимо письма, сводятся к формированию реестра кредиторов. На самом же деле, как говорит арбитражный управляющий Леонид Талан, из анализа положений Закона следует, что формирует реестр требований кредиторов как раз арбитражный управляющий, а хозяйственный суд выносит определение, которым этот уже сформированный реестр утверждается. То есть роль суда заключается в проверке работы арбитражного управляющего — рассмотрении реестра на предмет его корреспонденции с заявленными требованиями кредиторов и формальным признакам. Реестр должен содержать перечень кредиторов в положенной очередности, а также размер долга, подлежащего уплате. И с этой точки зрения личность кредитора не имеет такого значения, каким ее наделяют некоторые специалисты. Более того, ни ГК Украины, ни Закон не содержат законодательного запрета замены стороны обязательства в банкротстве. Следовательно, в этой ситуации не лишним будет вспомнить «золотое правило»: что не запрещено законом, то разрешено. Понимание этого простого принципа и его применение существенно бы облегчило как процедуру санации, так и процедуру банкротства.

Кроме того, Николай Гусак, судья Судебной палаты по хозяйственным делам Верховного Суда Украины, полагает, что уступка права требования может быть осуществлена в процедуре банкротства так же, как и в ходе исполнительного производства, когда по соответствующему делу судом уже вынесено решение, а государственный исполнитель получил приказ о его исполнении. В таком случае кредитор может подать в суд, издавший исполнительный документ, ходатайство с просьбой о замене стороны в обязательстве. Также он отмечает, что, несмотря на отсутствие в процессуальном законе механизма уступки права требования, это не означает, что лицо может быть ограничено в реализации своего права, предусмотренного законодательством, в частности ГК Украины. При этом судам необходимо учитывать примат материального права над процессуальным.

Таким образом, по преобладающему мнению специалистов, устранение разногласий в судебной практике о замене лиц в обязательстве в процедуре банкротства является вопросом времени и уже в скором будущем можно ожидать разрешения данной проблемы.