Спрос на справедливое судопроизводство в современном украинском обществе остается стабильно высоким. Юридическое сообщество стремится к понятным и прогнозируемым правилам игры, которые среди прочего должны сводиться к одинаковому подходу в практике применения украинских законов независимо от субъектного состава спора и ценностных характеристик предмета судебного противостояния.

Однако сегодня далеко не единичны случаи неодинакового применения судами норм материального права в различных категориях дел, которые не устраняются в том числе и высшими специализированными судами Украины.

В рамках данной статьи проанализируем вопросы, которые рассматривались хозяйственными судами различных инстанций в делах с участием клиента.

Исцеление одобрением

Какие законные последствия может создать поддельная сделка? Очевидно, никакие. Кроме возвращения сторон в предыдущее состояние. Но в отдельных случаях суды приходят к совершенно противоположным выводам, оперируя достаточно интересными аргументами.

В общих чертах правовая позиция отдельных судей была сведена к тому, что сделку, совершенную с подделкой подписи, можно рассматривать как заключенную с превышением полномочий. Следовательно, можно говорить о ее последующем одобрении, несмотря на неосведомленность руководства компании о факте заключения сделки, отсутствие экономической целесообразности и потерю значительных сумм.

Вместе с тем в Гражданском кодексе (ГК) Украины указано, какие сделки считаются «исцеленными», а их последствия — принятыми доверителем.

Важный аспект «исцеления» сделки состоит в том, что одобрение является продуктом позитивного мышления доверителя на основании анализа и оценки полученной информации о совершенных представителем сделках с превышением полномочий. Из этого следует, что одобрение не имеет места в случае неосведомленности доверителя о совершенных сделках и отсутствия согласия последнего по принятию их последствий.

Что касается представительства юридических лиц, то ГК Украины наравне с «превышением полномочий» также оперирует понятием «ограничение полномочий представительства». На практике данные понятия отождествляются.

В делах № 5002-22/1557-2011 (решение от 31 марта 2014 года), № 925/893/13 (решение от 4 декабря 2013 года), № 5006/14/223пд/2012 (решение от 15 июля 2013 года) споры возникали по признанию недействительными договоров, которые были подписаны руководителями предприятий вне их должностных полномочий. Высший хозяйственный суд Украины (ВХСУ) пришел к выводу, что спорные договоры являются недействительными, поскольку «исцеление» одобрением не произошло, так как предоставление согласия тем же лицом, которое допустило превышение полномочий при заключении спорной сделки, не является ее одобрением.

Последовательной и обоснованной была правовая позиция и при рассмотрении дел № 43/796-42/288 от 24 января 2008 года, № 16-04/4949 от 21 сентября 2010 года, где спорные договоры были подписаны другими лицами с подделкой подписей руководителей. В указанных делах ВХСУ признал наличие подделки документов и установил, что такие договоры не отражают свободного волеизъявления участника сделки и не соответствуют его внутренней воле.

Следует отметить, что подделка документов, оформленных от имени предприятия, является уголовно наказуемым деянием. В связи с этим такие сделки не соответствуют требованиям закона и не порождают каких-либо желаемых сторонами результатов, независимо от воли сторон и их вины в совершении незаконной сделки. А последующее одобрение может применяться только к законным сделкам.

Основания для признания

Одобрить сделку может только уполномоченное лицо или орган юридического лица. И если устав предприятия содержит ограничения компетенции руководителя, то волеизъявление юридического лица устанавливается по решению уполномоченного органа юридического лица.

Однако в решении по делу № 5028/12/97 от 12 апреля 2012 года по иску ЧАО к банку ВХСУ вынес диаметрально противоположное решение.

Как было установлено, между ЧАО и банком был заключен договор, согласно которому ЧАО выступило поручителем перед банком по обязательствам третьего лица — ООО. В договоре подписантом со стороны поручителя был указан руководитель ЧАО. В течение года со счета ЧАО на счет банка платежными поручениями с применением электронных подписей были перечислены значительные суммы. При этом руководитель данный договор не подписывал, согласие на подписание договора и перечисление средств не предоставлял.

Позже приговором районного суда было установлено, что финансовый директор ЧАО заключил спорный договор, выполнив подпись от имени гендиректора в графе «Поручитель», внес заведомо ложные сведения об электронных платежах и, воспользовавшись электронными подписями гендиректора и главного бухгалтера ЧАО с целью завладения средствами общества, самостоятельно перечислил денежные средства на счет банка.

В результате совершения указанного преступления банк получил удовлетворение своих кредиторских требований к ООО за счет средств, полученных преступным путем. И поскольку факт преступного деяния был установлен приговором суда, полученные средства должны были вернуться к владельцу — ЧАО.

Хозяйственные суды при принятии решений установили, что неуполномоченное лицо, используя служебное положение, подделало документы и завладело средствами ЧАО. Соответственно, одобрения сделки не могло быть.

Однако ВХСУ, отменяя решения предыдущих инстанций, «нашел» основания для признания спорной сделки действительной, отметив, что имело место свободное волеизъявление ЧАО, поскольку лицо, совершившее сделку, находилось в трудовых отношениях с ЧАО. А использованные им электронные ключи-подписи для осуществления электронных платежей были переданы ему руководством по собственной воле. И перечисление средств по платежным поручениям свидетельствует о последующем одобрении сделки.

При этом суд не учел, что факт передачи электронных ключей не имеет решающего значения, поскольку, во-первых, отношения представительства по заключению договора не входили в функциональные обязанности финансового директора ЧАО. Во-вторых, осуществляя подпись от имени генерального директора в договоре, финансовый директор действовал тайно, пытаясь скрыть лицо настоящего подписанта договора с целью выдать фиктивный договор как надлежащим образом заключенный уполномоченным должностным лицом. Указанное опровергает наличие отношений представительства по заключению договора. В-третьих, одобрения заключенного договора не произошло, так как платежи были осуществлены самим лицом, подделавшим подпись. А уголовное производство и судебный процесс свидетельствуют о нежелании ЧАО принять юридические последствия сделки.

Кроме того, приговор суда в уголовном производстве является обязательным для хозяйственного суда, рассматривающего дело о правовых последствиях действий или бездействия лица, в отношении которого вынесен приговор или постановление суда. А поскольку факт преступного деяния установлен приговором суда, решение ВХСУ по делу ЧАО было необоснованным и противоречило закону.

Неудивительно, что заявление ЧАО о пересмотре постановления ВХСУ было удовлетворено Верховным Судом Украины (постановление от 26 августа 2014 года). Судьи пришли к выводу, что нельзя считать сделку одобренной лицом, которое, злоупотребляя своим служебным положением, совершило преступление, что было установлено приговором суда.

Рассматривая дело повторно, ВХСУ оставил решения предыдущих инстанций в силе, сделав аргументированный вывод, что не было волеизъявления ЧАО на подписание спорного договора и, соответственно, последующего его одобрения, так как подписание договора и его исполнение осуществлено лицом, подделавшим подпись.

Квалификация подписанта

И в завершение. Можно ли считать подделку, которая имеет внешние признаки должным образом заключенного договора, сделкой, заключенной с превышением полномочий?

Довольно странной выглядит позиция хозяйственных судов, которые вообще рассматривали возможность принятия такого договора путем совершения стороной конклюдентных действий.

Очевидно, что заключение сделки лицом, которое не имеет достаточного объема полномочий, предусматривает открытый характер его действия. Лицо прямо указывает себя подписантом от имени стороны сделки и ставит свою личную подпись под текстом договора.

Иначе выглядит ситуация с поддельной сделкой. Действительный подписант договора, осознавая отсутствие у себя полномочий, сознательно указывает в качестве представителя стороны сделки другое лицо, имеющее право подписи. Непосредственно подпись в таком договоре выполняется нарушителем путем имитации элементов оригинального образца подписи законного представителя.

Оба варианта направлены на возникновение договора, который имеет все необходимые элементы. Но могут ли они создавать одинаковые юридические последствия?

Мы убеждены, что неправильно отождествлять оба изложенных случая в формулировке «заключение сделки с превышением полномочий». В первом случае деяние должно рассматриваться в плоскости правового регулирования гражданского и хозяйственного законодательства, которое предусматривает возможность «исцеления» сделки. Квалификация действий подписанта во втором случае четко определяется нормами Уголовного кодекса Украины. Поддельный договор создается во время совершения преступления. И это обстоятельство, подтвержденное приговором суда, должно в полной мере опровергать любые законные юридические последствия такого «договора» для сторон.

В любом случае важность выводов Верховного Суда Украины по данному делу очевидна. Ведь изложенные правовые позиции, обязательные для судов низших инстанций, являются весомым аргументом при разрешении споров об опровержении последствий поддельных сделок и недопустимости их легализации.

 

МАКАРЕНКО Андрей — партнер МЮК «Александров и Партнеры», г. Киев,

СЛОБОДЯН Дмитрий — советник, адвокат МЮК «Александров и Партнеры», г. Киев