Такое прочно укрепившееся в общественных и правовых реалиях явление, как взятка, либо в терминологии современного законодательства неправомерная выгода, образует состав одного из наиболее латентных и труднодоказуемых преступлений. Попробуем разобраться в некоторых основных проблемах доказывания принятия предложения, обещания либо получения неправомерной выгоды должностным лицом, которые могут и должны учитываться в ходе профессиональной защиты от уголовного преследования.
На практике правоохранители, как правило, всегда изначально квалифицируют любое деяние, связанное с «решением вопроса» за вознаграждение, как получение взятки (неправомерной выгоды) с теми или иными квалифицирующими признаками: сопряженное с вымогательством, в значительном либо крупном размере, должностным лицом, занимающим ответственное положение, и другими. Во-первых, это связано со стремлением к достижению определенных показателей в борьбе со взяточничеством, к выполнению пресловутых планов, ведь оперативники, раскрыв «нужное» преступление (реализовав взятку) и выставив учетные карточки, в известной степени теряют интерес к дальнейшей процессуальной судьбе дела. А добытую защитой в боях правильную квалификацию деяния склонны списывать на недоработку следствия и даже коррумпированность суда. Во-вторых, считается полезным изначально несколько отяготить участь подозреваемого, вменив наиболее тяжкую статью, чтобы и принципиальность проявить, и подозреваемого припугнуть в расчете на сотрудничество, а то и на непристойное с его стороны предложение финансового характера. Логика такова: «спуститься» по квалификации можно всегда, а вот если проглядеть признаки тяжкой статьи, поздняя переквалификация не будет иметь желаемого эффекта (вид меры пресечения, уже выставленные учетные карточки, лучшая подготовленность подозреваемого и иных лиц и пр.). В-третьих, подобное, увы, также нередко связано и с низкой квалификацией прокурорско-следственного аппарата.
По сути сценария всего два: «брал» или «не брал». На практике отрицание получения взятки без серьезных последствий в виде реальной меры наказания вряд ли возможно. Успешной такая позиция может быть в редких условиях отсутствия мероприятий по контролю за совершением преступления, в частности, пометки денежных купюр, негласных следственных (розыскных) действий. Серьезным ресурсом могло бы стать признание недопустимыми доказательств, полученных в результате негласных следственных (розыскных) мероприятий, если бы украинские суды принципиально реагировали на нередкие нарушения процедур, влекущие нарушения конституционных прав человека.
При контролируемой передаче взятки тактика защиты должна быть тоньше. Поскольку в предмет доказывания стороной обвинения входит факт получения должностным лицом неправомерной выгоды за выполнение определенных действий именно с использованием предоставленной ему власти или служебного положения, сам факт получения денег еще не образует состава получения взятки. Доказательное объяснение иной юридической природы полученных денег позволит добиться желанной переквалификации деяния на иную статью, предусматривающую гораздо менее строгое наказание. Избежать же уголовной ответственности вообще вряд ли возможно — необходимо понимать, что чиновник, взявший в руки какие-либо иные деньги, кроме зарплаты, уже в любом случае не чист перед законом. Дерзкая попытка представить взятку возвратом долга заслуживала бы внимания, если бы сам взяткодатель подыграл в этом, однако к моменту передачи взятки последний не только предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, но часто уже и допрошен в качестве свидетеля или потерпевшего под страхом уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.
Соответствующее искажение юридической природы полученных с признаками неправомерной выгоды денег перспективно в распространенных случаях получения их посредниками — удовлетворение интереса взяткодателя зависит от реализации служебного положения не посредника, а компетентного чиновника, «под которого» взяты деньги. Если до конечного взяткополучателя предмет взятки так и не дойдет (например, по причине задержания посредника) и предварительный сговор не будет доказан (очевидно, что чиновник все будет отрицать, ведь «нет денег — нет взятки»), доказать наличие именно состава получения должностным лицом неправомерной выгоды станет нереально. В любых иных комбинациях, при которых интерес взяткодателя не укладывается полностью в компетенцию получившего деньги лица, упомянутый «тяжкий» состав отсутствует. Типовой в подобных ситуациях является переквалификация на злоупотребление влиянием (статья 3692 Уголовного кодекса (УК) Украины), незаконное обогащение (статья 3682 УК Украины) или даже мошенничество (статья 190 УК Украины): мол, вопрос неизбежно решился бы автоматически, а виновный лишь воспользовался ситуацией.
Однако следует признать, что даже при однозначных, казалось бы, теоретических конструкциях и недоказанности состава статьи 368 УК Украины добиться реальной переквалификации на менее тяжкую статью крайне нелегко, поскольку грань между смежными составами преступлений очень подвижна, а в отечественных судах все еще сильна инерция инквизиционной системы правосудия.
МАКОВЕЦКИЙ Сергей — партнер ЮФ «Гвоздий и Оберкович», г. Киев
© Юридична практика, 1997-2024. Всі права захищені
Кількість адвокатських балів | Вартість |
---|---|
Відеокурс з адвокатської етики | 650 грн |
10 адвокатських балів (включаючи 2 бали за курс з адвокатської етики) | 2200 грн |
16 адвокатських балів (включаючи 2 бали за курс з адвокатської етики) | 3500 грн |
8 адвокатських балів (без адвокатської етики) | 1800 грн |
Щодо додаткової інформації
Email: [email protected]
Тел. +38 (050) 449-01-09
Пожалуйста, подождите…