Уголовное право можно назвать правом нюансов и полутонов. Даже беглое ознакомление с содержанием Особой части Уголовного кодекса (УК) Украины подтвердит, что некие составы преступлений почти тождественны. Но в этом «почти» может скрываться несколько лет лишения свободы, поэтому так важна точность в квалификации действий по той или иной статье УК. Статьи 121 и 128 этого Кодекса, предусматривающие ответственность за причинение умышленного тяжкого телесного повреждения (санкция — лишение свободы сроком от пяти до восьми лет) и неосторожного тяжкого телесного повреждения (общественные работы на срок от 150 до 240 часов, или исправительные работы на срок до двух лет, или ограничение свободы сроком до двух лет), соответственно, входят в число тех, квалификация по которым вызывает немало споров, в том числе на стадии судебного рассмотрения уголовного дела. Сторона защиты всегда склонна утверждать, что действия надо квалифицировать по статье 128. Но суды пока с размежеванием этих норм справляются. Об этом свидетельствуют постановления Верховного Суда Украины по делам № 5-5кс14 от 3 апреля 2014 года и № 5-13кс14 от 24 апреля с.г., которыми оставлены в силе решения Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел, принятые по результатам пересмотра уголовных дел в отношении лиц, осужденных по статье 121 УК Украины. Указанные постановления станут немалым подспорьем для адвокатов, следователей и судей в части квалификации действий, поэтому обратим внимание на аргументацию судебной палаты по уголовным делам Верховного Суда Украины.

Итак, по делу № 5-5кс13 ВСУ рассматривал заявление о пересмотре судебного решения кассационного суда, в котором защитник осужденного утверждал, что поскольку телесные повреждения у пострадавшего возникли не от ударов, а в результате падения пострадавшего на твердую поверхность, то действия его клиента надо квалифицировать не по части 1 статьи 121 УК Украины, а по статье 128 УК Украины. Относительно этого утверждения ВСУ отметил следующее.

Сравнение общественно опасных деяний, о которых идет речь в оспариваемом и прилагаемом для сравнения решениях суда кассационной инстанции, свидетельствует об их некоем сходстве по отдельным общим чертам, в частности, по объекту посягательства — здоровье другого человека, субъекту преступления — физическое вменяемое лицо, по таким признакам объективной стороны, как способ, орудие преступления, наступление последствий в виде получения потерпевшими тяжких телесных повреждений. Но эти деяния получили разную уголовно-правовую оценку: в оспоренном решении — по части 1 статьи 121 УК Украины, а в сравниваемом — по статье 128 УК.

По нормативным определениям, умышленное тяжкое телесное повреждение (статья 121 УК) с объективной стороны характеризуется действием или бездействием в виде противоправного посягательства на здоровье другого человека, последствиями в виде причинения тяжких телесных повреждений и причинно-следственной связью между указанным деянием и последствиями, а с субъективной стороны — умышленной формой вины (прямым или непрямым умыслом), когда виновный осознает, что может причинить тяжкий вред здоровью потерпевшего, предусматривает такие последствия и желает или сознательно допускает их наступление.

Неосторожное тяжкое телесное повреждение (статья 128 УК Украины) характеризуется аналогичными элементами объективной стороны, а его субъективная сторона проявляется в неосторожной форме вины в виде преступной самонадеянности или преступной небрежности, определение которых дано в статье 25 УК Украины.

Это, отмечается в решении ВСУ, свидетельствует о том, что разделение умышленного противоправного причинения тяжких телесных повреждений другому человеку и неосторожного причинения тяжких телесных повреждений осуществляется как по объективной, так и субъективной сторонам этих преступлений.

Кроме того, при определении степени тяжести причиненных телесных повреждений по способу совершения деяния учитываются локализация, характер, механизм образования травм и повреждений, которые могут быть признаны тяжкими, в том числе и опасными для жизни в момент причинения, а содержание и характер интеллектуального и волевого критериев вины в указанных выше преступлениях с материальным составом обуславливаются осознанием лицом характера совершенного преступного деяния, предвидением его негативных последствий и отношением к этим последствиям.

В уголовном деле, в котором оспаривается правильность решения суда кассационной инстанции, установлено, что осужденный, подойдя к группе людей, среди которых был потерпевший с женой, сначала на почве неприязненных отношений без всякого предупреждения ударил женщину, а когда потерпевший вступился за нее — со значительной силой внезапно нанес ему кулаком правой руки не менее двух ударов в голову, один из которых — в височную долю, от чего потерпевший упал, ударившись головой об асфальтовое покрытие. По заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы, у потерпевшего обнаружены три группы телесных повреждений различной локализации и механизма причинения, а именно: оскольчатый перелом чешуи левой височной кости с переходом на основание черепа и перелом лобной кости, которые возникли не менее чем от двух ударов кулаками в голову; перелом затылочной кости слева, возникший от падения с ускорением и удара головой о твердую поверхность, и повреждение вещества головного мозга вследствие указанных выше травмирующих действий, которые в совокупности и каждое в отдельности являются тяжкими телесными повреждениями по критерию опасности для жизни в момент причинения.

Судами установлено, что действия осужденного относительно потерпевшего имели активный характер, были противоправными, между этими действиями и их последствиями существовала прямая причинная связь, а сами последствия в виде тяжких телесных повреждений были вызваны не только в результате падения потерпевшего и удара головой о твердую поверхность, а уже в тот момент, когда виновный, прилагая определенные усилия, нанес потерпевшему удары кулаком в голову. Чрезмерная сила ударов, их внезапность и направление одного из них в височную часть головы потерпевшего, по мнению ВСУ, свидетельствуют о том, что осужденный объективно осознавал общественно опасный характер своего деяния, предвидел возможность наступления последствий в виде причинения любого по тяжести вреда здоровью потерпевшего, хотя и не конкретизировал в своем сознании, каким именно будет такой ущерб. То есть он действовал с неконкретизированным (неопределенным) умыслом, по которому, независимо от того, является ли такой умысел прямым или косвенным, наступает ответственность за фактически причиненный ущерб, в данном случае — за умышленное причинение тяжких телесных повреждений.

Сопоставление обстоятельств общественно опасных деяний, установленных в оспариваемом и сравниваемом судебных решениях, показывает, что при одинаковых общественно опасных последствиях, выявленных у потерпевших, а именно — причинение им тяжких телесных повреждений, налицо различные характеристики преступных деяний по механизму причинения этих последствий и субъективному отношению к ним виновных лиц — неконкретизированный умысел (в настоящем деле) и неосторожность деяния (в деле, решение по которому прилагается для сравнения).

Учитывая изложенное, ВСУ пришел к следующему выводу: нет оснований полагать, что имело место неодинаковое применение судом кассационной инстанции одной и той же нормы уголовного закона относительно подобных общественно опасных деяний.