Залог по праву считается одним из наиболее надежных способов обеспечения выполнения обязательств. Однако в сложной и многоаспектной сфере гражданско-правовых отношений кредитор не всегда может быть уверен в том, что в случае неисполнения должником условий договора его требования будут удовлетворены за счет заложенного имущества или имущественных прав. Юристами не раз подчеркивалась мысль, что при заключении договора залога (как, впрочем, и других сделок, связанных с переходом прав на имущество) необходимо тщательно проверять, нет ли иных ограничений на заключение сделок с данным имуществом. Примером из юридической практики может послужить следующий судебный спор.

ПРОСРОЧКА ВЫПЛАТЫ КРЕДИТА

1 декабря 2000 года акционерный коммерческий банк «Н» (далее — банк) в соответствии с кредитным договором предоставил обществу с ограниченной ответственностью «С» кредит в сумме

1 255 000 гривен на закупку оборудования (экструдерной линии) по производству мороженого.

В обеспечение предоставленного кредита общество передало вышеупомянутое оборудование банку в залог согласно договору залога от 1 декабря 2000 года. Заложенное имущество было внесено в Государственный реестр движимого имущества.

В соответствии с условиями договора, должник обязался возвратить кредит в срок до 1 сентября 2001 года, а также выплачивать ежемесячные проценты за пользование последним в сумме 30% годовых.

По состоянию на 17 сентября 2001 года должник свои договорные обязательства перед кредитором не выполнил, в связи с чем последний обратился в Хозяйственный суд г. Киева с иском о взыскании задолженности по кредитному договору… однако, не к должнику.

ИСЧЕЗНУВШИЙ ЗАЛОГ

Как указывал истец в исковом заявлении, должник, общество с ограниченной ответственностью «С», не погасил задолженность по основной сумме кредита — 1 253 000 гривен, а также по процентам за пользование кредитом в сумме

42 433,42 гривен.

Кроме того, за нарушение сроков возвращения кредита и выплаты процентов до 1 сентября 2001 года должник обязался выплачивать пеню в размере 0,01% годовых от суммы просроченного платежа за каждый день просрочки. А после вышеупомянутой даты размер пени, согласно условиям договора, равнялся уже двойной учетной ставке НБУ. Как подсчитал истец, пеня по договору составила 18 884,2 гривен.

Таким образом, общая сумма исковых требований истца к ответчику составляла

1 321 457,09 гривен. Само собой, в первую очередь кредитор рассчитывал удовлетворить свои требования за счет заложенного имущества. Однако предмет залога по месту его хранения отсутствовал. Как выяснилось, заложенное имущество находилось под арестом и в дальнейшем было передано отделом Государственной исполнительной службы для реализации государственному предприятию «Укрспецюст» по договору комиссии от 11 июня 2001 года и продано последним обществу с ограниченной ответственностью «Р» на основании договора купли-продажи от 14 июня 2001 года.

Именно ООО «Р» и предстало в суде в качестве ответчика перед банком, поскольку последний посчитал, что это лицо обязано нести ответственность по задолженности по кредитному договору.

ОТВЕТИТЕ ЗА ВСЕ!

Как указывал банк в исковом заявлении, договор на реализацию арестованного имущества на комиссионных началах, заключенный отделом исполнительной службы и СГП «Укрспецюст», не соответствует требованиям закона. Истец ссылался при этом на статью 27 Закона Украины «О залоге», в соответствии с которой залог сохраняет силу, если на одном из оснований, указанных в законе, имущество или имущественные права, составляющие предмет залога, переходят в собственность другого лица.

«Залог сохраняет силу и в тех случаях, когда в установленном законом порядке совершается уступка залогодержателем обеспеченного залогом требования другого лица или перевод должником долга, возникающего из обеспеченного залогом требования, на другое лицо», — писал банк в исковом заявлении. Истец указывал на то, что имущество на момент заключения договора купли-продажи между ООО «Р» и СГП «Укрспецюст» от

11 июня 2001 года находилось все время под арестом. Общество с ограниченной ответственностью «Р» незаконно, по мнению банка, овладело арестованным имуществом.

С целью обеспечения возвращения банку предоставленного кредита, со ссылкой на статью 213 ГК УССР, банк просил суд взыскать с ООО «Р» в пользу истца задолженность по кредитному договору от 1 декабря 2000 года в сумме 1 321 457,09 гривен за счет заложенного имущества, которое перешло в собственность ООО «Р».

СОБСТВЕННИК ИЛИ ЗАЛОГОДЕРЖАТЕЛЬ?

Хозяйственный суд г. Киева вынес решение в пользу истца. Суд, в частности, указывал, что в соответствии с решением Хозяйственного суда г. Киева от 26 октября 2001 года договор купли-продажи от 14 июня 2001 года между ГП «Укрспецюст» и ООО «Р» был признан недействительным. А значит, ответчик владел имуществом без достаточных на то оснований, и банк имел право требовать возвращения своего имущества (предмета залога) на основании статьи 50 Закона Украины «О собственности».

Кроме того, суд ссылался на то, что по содержанию части 2 статьи 17 и абзаца 6 статьи 35 Закона Украины «О залоге» отчуждение имущества, являющегося предметом залога, возможно лишь по согласию залогодержателя. «Сделка об отчуждении заложенного имущества заключена без согласия собственника, залогодержателя и с нарушением требований законодательных актов», — констатировал суд.

НЕНАДЛЕЖАЩИЙ ОТВЕТЧИК

Ответчик обжаловал решение суда в апелляционную инстанцию. На этом этапе к защите его прав и законных интересов в суде подключились юристы юридической фирмы «АВС-Сервис».

Ответчик выстроил свою аргументацию следующим образом. По его мнению, ООО «Р» являлось добросовестным приобретателем, поскольку приобрело имущество в порядке, установленном для исполнения судебных решений, в соответствии с частью 2 статьи 145 ГК УССР.

Кредит предоставлялся банком совершенно иному юридическому лицу — ООО «С». Ответчик не являлся ни поручителем, ни гарантом по данному кредитному договору, между ООО «С» и ООО «Р» отсутствовали какие-либо хозяйственно-правовые отношения, а это значит, что ООО «Р» являлось ненадлежащим ответчиком по делу, так как не являлось лицом, обязанным вернуть кредитные средства в случае невозможности получить эти средства у должника.

Более того, на момент приобретения ООО «С» имущества последнее находилось под арестом, т. е. действовал запрет на его отчуждение.

Относительно ссылок истца на ста-тью 27 Закона «О залоге», ответчик указывал, что в данном случае не имела места ни уступка кредитором права требования, ни перевод должником долга. Что же касается перехода права собственности на заложенное имущество, то в соответствии со статьей 17 Закона «О залоге» залогодатель может отчуждать заложенное имущество только с согласия залогодержателя при условии перехода к новому залогодателю основного долга, обеспеченного залогом. «Как уже указывалось, имущество нашим предприятием приобретено в порядке реализации арестованного имущества, а не путем покупки его у ООО «С», следовательно, обязательства по кредитному договору к ООО «Р» не перешли», — указывалось в апелляционной жалобе.

В качестве еще одного аргумента ответчик ссылался на то, что на данное время в стадии судебного рассмотрения находилось дело по иску АКБ «Н» к ООО «С» о взыскании задолженности, процентов и пени по кредитному договору от 1 декабря 2000 года. Следовательно, решение вопроса о взыскании с ООО «Р» задолженности по кредитному договору являлось неправомерным. Кроме того, решение суда о признании недействительным договора купли-продажи, заключенного между ГП «Укрспецюст» и ООО «Р», не вступило в законную силу, а следовательно, суд не мог ссылаться на данное решение.

Наконец, ссылка суда на статью 50 Закона Украины «О собственности», по мнению ответчика, являлась несостоятельной, поскольку иск о виндикации со стороны ООО «С» не был заявлен. «Указанной статьей предусмотрено право собственника обращаться в суд с виндикационным иском, а в данном случае в суд обратился не собственник, а другое лицо», — указывал ответчик.

ИСТИНА В ПОСЛЕДНЕЙ ИНСТАНЦИИ

Апелляционная инстанция поддержала аргументы ответчика и вынесла решение в пользу последнего. При этом суд однозначно не рассматривал ответчика как должника по кредитному договору. Ссылаясь на нормы Гражданского кодекса, касающиеся выполнения обязательств, суд отметил, что ООО «Р» не является лицом, обязанным возвратить кредитные средства в случае неисполнения обязательств должником. И потому отсутствуют правовые основания для удовлетворения имущественных требований истца за счет ответчика по кредитному договору от 1 декабря 2000 года.

На этом судебная тяжба не закончилась, найдя свое продолжение в Верховном Суде Украины. Последний подтвердил законность решения Киевского апелляционного хозяйственного суда. Однако Верховный Суд продемонстрировал при этом несколько иную логику.

В своем постановлении от 18 июня 2002 года Верховный Суд указал следующее:

«По основаниям возникновения прав и обязанностей, за нарушение которых установлена ответственность, последняя разделяется на договорную и внедоговорную.

В связи с тем, что истец кредитный договор не заключал, не является поручителем или гарантом, обязательство не возникло из договора, следовательно, договорная ответственность отсутствует. В материалах дела также не установлены обстоятельства совершения противоправных действий ответчика относительно истца, что не дает правовых оснований для применения статей 455, 456 ГК УССР. Невыполнение обязательства или выполнение с нарушением условий истцом не доказано, просрочка должника отсутствует, не доказано наличие ущерба как основание гражданско-правовой ответственности согласно статье 445 ГК УССР, не установлена причинно-следственная связь между невозвращением кредита и взысканием на имущество ответчика».

Таким образом, кассационная жалоба истца оставлена без удовлетворения, а решение апелляционной инстанции — без изменений.