В октябре с.г. группа народных депутатов Украины внесла на рассмотрение Верховного Совета Украины проект Закона «О внесении изменений в некоторые законы Украины с целью упорядочения системы органов, осуществляющих борьбу с организованной преступностью». Основной целью законопроекта является ликвидация специальных подразделений Министерства внутренних дел Украины по борьбе с организованной преступностью. Для этого предлагается внести соответствующие изменения в законы Украины «Об оперативно-розыскной деятельности» и «Об организационно-правовых основах борьбы с организованной преступностью».

Необходимость ликвидации специальных подразделений МВД Украины по борьбе с организованной преступностью субъекты законодательной инициативы объясняют, в частности, тем, что якобы: 1) в данное время на Украине в основном преодолены проявления организованной преступности в виде вымогательства имущества; 2) спецподразделения МВД Украины по борьбе с организованной преступностью оказались неспособными вести борьбу с преступлениями, совершаемыми организованными преступными группировками в экономической и финансовой сферах; 3) сотрудники этих спецподразделений, вместо борьбы с преступностью, стали на путь сотрудничества с преступниками, а часть бывших сотрудников этих подразделений работает в коммерческих структурах или же входит в состав преступных группировок.

Законопроектом затронуты очень важные вопросы, касающиеся борьбы с организованной преступностью. Тем не менее, существуют сомнения, что имеющиеся проблемы в этой сфере следует решать именно таким образом. Эти сомнения основаны на следующем. Во-первых, предложения, содержащиеся в законопроекте, не вытекают из материалов объективного и всестороннего исследования проблемы, в том числе из результатов научных исследований и статистических данных, в частности: о количестве раскрытых указанными подразделениями МВД преступлений, совершенных организованными преступными объединениями, а также для сравнения — аналогичными подразделениями Службы безопасности Украины; о количестве сотрудников спецподразделений, погибших или получивших ранения при исполнении своих служебных обязанностей и т.д.

Во-вторых, ошибочным является мнение о том, что вся совокупность организованной преступной деятельности сводится к вымогательству. На самом деле организованными группами и преступными организациями совершаются и многие другие преступления. Следует упомянуть, что лишь полтора года назад народными депутатами Украины был принят новый Уголовный кодекс, в котором такой квалифицирующий признак, как совершение преступления организованной группой включен в 39 (!) различных составов преступлений, среди которых столь распространенные, как кража, грабеж, разбой, мошенничество, торговля людьми и др. А к преступным организациям, кроме банды и террористической организации, отнесены любые устойчивые иерархические объединения трех и более лиц, члены либо структурные части которых организовались для совместной деятельности с целью совершения тяжких и особо тяжких преступлений.

В-третьих, даже при условии ликвидации специальных подразделений задача по борьбе с преступностью в ее организованных формах с органов МВД не снимается. Предложения законопроекта сводятся к ликвидации самостоятельных специализированных подразделений МВД вертикального подчинения и распылению их специалистов по другим существующим подразделениям органов МВД. Но специализация в том или ином виде деятельности всегда более эффективна, чем ее отсутствие. Следует также иметь в виду и явные преимущества организационной формы подразделений с вертикальным подчинением, что позволяет им быть реально независимыми от влияния местных органов государственной власти, а потому действовать максимально объективно, беспристрастно и результативно. Такие условия деятельности специальных правоохранительных подразделений чрезвычайно важны.

В-четвертых, нельзя согласиться с тем, что судьба спецподразделений может ставиться в зависимость от того, каким образом их сотрудники после увольнения из системы МВД реализуют свое конституционное право на свободный выбор занятий: перешли ли они на работу в коммерческие структуры либо приняли какое-либо другое решение. Другое дело, что в законе необходимо предусмотреть для бывших сотрудников отдельных органов и служб МВД Украины (как, впрочем, и для бывших сотрудников других ведомств) запрет в течение 2-3 лет переходить на работу на те предприятия, в учреждения и организации, за деятельностью которых в период службы они осуществляли контроль в любых формах. Это в определенной мере способствовало бы снижению уровня коррупционных проявлений в органах и службах МВД.

Наконец, следует сказать и о том, что в законопроекте не ставится вопрос о ликвидации аналогичных специальных подразделений Службы безопасности Украины. Тем самым как бы подчеркивается, что: 1) спецподразделения СБУ, в отличие от спецподразделений МВД Украины, признаются вполне способными не только вести борьбу с преступлениями в экономической и финансовой сферах, но и полностью заменить собой ликвидируемые, согласно законопроекту, спецподразделения МВД; 2) сотрудники спецподразделений СБУ никогда не становятся на путь сотрудничества с преступниками; 3) их бывшие сотрудники не входят в состав преступных группировок и после увольнения из органов СБУ не занимаются коммерческой деятельностью. На самом деле данные положения вряд ли обладают полной неопровержимостью. Отсюда можно сделать и другой вывод — о том, что руководство МВД Украины, в отличие от руководства СБУ, не уделяет надлежащего внимания кадровому, материально-техническому и научно-методическому обеспечению работы спецподразделений, деятельности подразделений внутренней безопасности. При надлежащем выполнении этих обязанностей спецподразделения МВД могли бы работать так же эффективно, как и спецподразделения СБУ, и вопрос об их ликвидации не ставился бы.

Таким образом, вопрос из области чисто юридической переходит в область политическую (политика борьбы с преступностью), организационную и финансовую. Последнее особенно важно: ведь лучшего стимула для эффективной работы, чем финансовый, пока не придумано. Если налогоплательщики (в лице их властных представителей) не хотят финансировать органы по борьбе с преступностью, преступность грозит стать их постоянным и алчным иждивенцем.