Банкротство должника по обязательству не всегда является именно тем средством, которое призвано защитить интересы добросовестных кредиторов. В ряде случаев институт банкротства используется в рамках иного направления, которое скорее можно назвать злоупотреблением правом в определенной форме.

Пресекательные сроки заявления кредиторами своих требований к должнику, как правило, позволяют оставить за бортом известную, если не большую часть кредиторов. Должник в таком случае получает возможность не только восстановить свою платежеспособность: данная процедура достаточно эффективна в экономическом плане ведения хозяйственной деятельности и окупает себя как самодостаточное средство.

Поэтому разработка правовых приемов, направленных на предотвращение злоупотреблений процедурой банкротства, должна строиться на комплексной оценке сложившейся ситуации. Мерами, позволяющими защитить интересы кредитора, являются: постоянный мониторинг своих контрагентов; указание в договоре на получение обеспечения выполнения обязательств путем гарантии, поручительства; страхование собственных рисков в ведении коммерческой деятельности.

На мой взгляд, особый интерес представляют исключительно правовые средства при защите интересов кредиторов, которые могут помочь кредитору в создавшейся ситуации, то есть при наличии очевидных затруднений в предъявлении требования.

Покупаем или продаем?

Деловой практикой выработаны некоторые средства, направленные на снижение рисков при осуществлении хозяйственных операций по поставке товара. Субъекты предпринимательства работают с использованием процедуры полной или частичной предоплаты, с оговорками о переходе права собственности в момент оплаты товара, в том числе при частичной оплате — переходе права собственности на часть товара.

Однако подобные отношения все же не полностью гарантируют поставку заказанного товара; ситуация осложняется, если контрагент является постоянным и ранее своевременно исполнял обязательства, чем заслужил кредит доверия.

Рассмотрим ситуацию, когда срок заявления требований пропущен и составляет не один-два месяца, а полтора-два года (хотя в общем длительность пропущенного срока на возможность его восстановления не влияет).

Положение с денежными требованиями к должнику достаточно неперспективно в очерченной ситуации.

Закон Украины «О восстановлении платежеспособности должника или признании его банкротом» (Закон о банкротстве) в части 2 статьи 14 определяет, что требования конкурсных кредиторов, заявленные после окончания срока, установленного для их подачи, или не заявленные вообще, — не рассматриваются и считаются погашенными, о чем суд указывает в определении, которым утверждает реестр требований кредиторов.

Срок является пресекательным, а потому в соответствии с Законом о банкротстве восстановлению не подлежит.

Иначе, на мой взгляд, дело обстоит при наличии требований, отличных от денежных, к примеру, достаточно распространенных требований о передаче имущества, другого выполнения обязательства в натуре и пр.

Сам Закон о банкротстве четко не определяет, что на такие требования его положения не распространяются или должны применяться с какими бы то ни было особенностями. Следовательно, соответствующие выводы о распространении сферы действия Закона на отношения в связи с неденежными обязательствами должны строиться на анализе самих положений Закона о банкротстве и соответствующей судебной практике.

Законодательная база

Итак, определение понятия «кредитор» содержится в абзаце 6 статьи 1 Закона о банкротстве: кредитор — это юридическое или физическое лицо, которое имеет в установленном порядке подтвержденные документами требования относительно денежных обязательств к должнику.

Понятие «конкурсный кредитор» содержится в этом же положении Закона о банкротстве, и определение этому понятию дается через определение кредитора.

Таким образом, для того чтобы получить статус конкурсного кредитора, лицо в любом случае должно иметь статус кредитора, то есть иметь в установленном порядке подтвержденные документами требования относительно денежных обязательств к должнику.

Значит, для лица, предъявляющего неденежное требование, цена вопроса состоит в доказывании отсутствия статуса кредитора, в том числе конкурсного кредитора, исходя из отсутствия требования относительно денежных обязательств к должнику.

В абзаце 7 статьи 1 Закона о банкротстве подчеркивается, что денежным обязательством является обязательство должника заплатить кредитору определенную денежную сумму согласно гражданско-правовому договору или на других основаниях, предусмотренных гражданским законодательством Украины.

Кроме того, указанная норма Закона о банкротстве различает денежные требования и обязательства по передаче товаров, поскольку «состав и размер денежных обязательств, в том числе размер задолженности за переданные товары, выполненные работы и услуги, сумма кредитов с учетом процентов, которые обязан уплатить должник, определяются на день подачи в хозяйственный суд заявления об открытии производства по делу о банкротстве, если иное не установлено настоящим Законом».

Отметим, что словосочетания «переданные товары», «выполненные работы», «выполненные услуги» определены законодателем в совершенном виде, то есть относятся к переданным кредитором товарам, выполненным им работам, предоставленным именно кредитором услугам и пр.

Параллельный анализ других положений Закона о банкротстве также наводит на мысль о том, что сфера его регулирования ограничивается преимущественно денежными обязательствами. Так, частью 15 статьи 11 Закона определено, что после опубликования объявления об открытии дела о банкротстве в официальном печатном органе все кредиторы независимо от наступления срока исполнения обязательств имеют право подавать заявления с денежными требованиями к должнику согласно статье 14 настоящего Закона.

В связи с этим отмечу, что достаточно позитивным представляется определение в Законе о банкротстве понятия денежного требования. Отсутствие такого определения вызвало бы немало вопросов при выяснении содержательного наполнения денежного требования, ведь распространены мнения, что денежным можно признать то требование, которое оценено или может быть оценено в денежном эквиваленте. При таком понимании практически любое требование можно было бы подвес­ти под понятие денежного. Впрочем, подобные тенденции в оценке понятия денежного требования не являются настолько необоснованными, как это можно воспринять изначально.

Последователи практики своего определения денежного требования руководствуются в толковании информационным письмом ВХСУ «О некоторых вопросах практики применения отдельных норм действующего законодательства при разрешении споров и внесении изменений и дополнений в некоторые информационные письма» от 13 февраля 2002 года № 01-8/155 (письмо № 01-8/155).

В частности, пункт 4 письма № 01-8/155 содержит вопрос: «4.1. Подлежат ли включению в реестр требований кредиторов требования, вытекающие из выполнения обязательства в натуре?». Ответ сформулирован следующим образом: в реестр требований кредиторов могут быть включены и такие, которые вытекают из исполнения обязательства в натуре, при условии заявления этих требований в денежном эквиваленте соответствующих обязательств (например, в размере стоимости продукции, подлежащей поставке).

Ответ, достаточно простой, все же требует более пристального внимания, на чем и следует остановиться.

Судебная практика

Поскольку положения письма № 01-8/155 как обобщающей судебной практики не могут быть правильно восприняты без конкретной прецедентной судебной практики, следует также упомянуть о существующих правовых решениях в области неденежных требований, отягощенных процедурой банкротства должника.

Так, ВХСУ постановлением по делу № 2375/9-10 от 10 марта 2004 года подчеркивает, что, исходя из анализа положений статьи 1 Закона о банкротстве, в состав денежных обязательств не включаются вещно-правовые требования о возвращении индивидуально определенного имущества или имущества, определенного родовыми признаками, поскольку кредитор в этом случае имеет вещно-правовое требование, а не требование денежного характера.

В этом же постановлении ВХСУ коллегия судей указала, что кредитор (в понимании кредитора как управомоченной стороны в любом двустороннем или многостороннем обязательстве) после оглашения в официальном печатном органе может стать конкурсным кредитором, конвертировав обязательства по передаче имущества в натуре в денежные. Следовательно, кредитор может, но не обязан действующим законодательством конвертировать свои обязательства по передаче имущества в натуре в денежные.

Существенные вопросы в связи с заявлением неденежных требований затронуты в постановлении ВХСУ от 2 октября 2006 года по делу № 19/140 (отказано в открытии производства по пересмотру определением Судебной палаты по хозяйственным делам Верховного Суда Украины от 16 декабря 2006 года).

В постановлении подчеркивается, что судом должно быть исследовано обстоятельство, когда именно у ответчика возникло перед истцом денежное требование, учитывая, что истец требовал от ответчика исполнения обязанности в натуре.

Следует отметить, что при заявлении неденежного требования к должнику в спорных отношениях у ответчика перед истцом не возникло денежного обязательства и установить момент возникновения такого обязательства невозможно в настоящих спорных отношениях.

Обратим внимание, что ответчик может приводить самые абсурдные факты, которые, по его мнению, определяют момент возникновения денежного обязательства. В частности, это заявления о существовании денежного требования с момента заключения самого договора поставки (ответчик ссылается на закупочную цену в договоре) либо привлечение внимания суда к указанной, как этого требует статья 54 Хозяйственного процессуального кодекса Украины, цене иска.

Разумеется, требования процессуального закона здесь не могут иметь силы для материальных отношений: истец имеет не право, а обязанность определить цену иска, иначе не сможет защитить свои интересы. Кроме того, подача иска не является моментом возникновения (изменения) обязательства, поскольку не является основанием для возникновения или изменения обязательства, как эти основания определены статьей 11 Гражданского кодекса Украины, а является процессуальным действием.

Таким же образом отвергается ссылка ответчика на закупочную цену в договоре, поскольку денежное требование возникает у должника, а не у кредитора, для ответчика существуют обязательства исключительно по поставке товара в натуре.

Учитывая приведенное, вновь следует обратиться к письму ВХСУ № 01-8/155 для уяснения его смысла. Итак, письмо содержит разъяснение относительно возможности включения требований кредитора в соответствующий реестр. Сами положения письма никаких сомнений в их правильности вызывать не должны. Однако ссылки ответчика через это письмо на то, что истец имел основания и был обязан обратиться в хозяйственный суд с заявлением о признании его требований, являются некорректными в правовом поле и смешивают право и обязанность истца.

По сути, ответчик пытается подменить вопрос «Может ли лицо включить в реестр требований кредиторов требования, вытекающие из выполнения обязательства в натуре?» вопросом «Обязано ли лицо совершать действия, направленные на такое включение?». Конечно, в соответствии со статьей 19 Конституции Украины никто не может быть обязан делать то, что не предусмотрено законодательством.

Никаких обязанностей в связи с необходимостью конвертировать обязательства по передаче имущества в натуре в денежные обязательства не установлено ни одним актом действующего законодательства. Кроме того, можно утверждать, что для истца представляет интерес именно выполнение обязательства в натуре.

Подчеркну также, что и в иных своих судебных решениях ВХСУ рассматривает ситуацию существования обязательств должника, выраженных в натуре, как правомерную и ни одним своим решением не обязал кредитора по обязательствам в натуре пересматривать свои требования.

В качестве примера можно привес­ти постановление ВХСУ от 5 октября 2004 года по делу № 14-01-08/103 (отказано в открытии производства по пересмотру определением Судебной палаты по хозяйственным делам Верховного Суда Украины от 16 декабря 2004 года). Коллегия судей согласилась с выводом суда апелляционной инстанции в том, что обязательства должника перед кредитором не основываются на денежных требованиях и выражены в натуре, с учетом чего не могут быть включены в реестр требований кредиторов.

Следует отметить, что во всех приведенных судебных решениях ВХСУ точно не определял, что же следует делать кредитору с неденежными требованиями. Впрочем, вывод о возможных действиях кредитора очевиден: обращение в суд вне процедуры банкротства. Подобное заключение основано на том, что: во-первых, срок пропущен, значит, конвертировать обязательства в денежные нецелесообразно и никаких оснований для прекращения относительно должника обязательств по выполнению обязанностей в натуре действующим законодательством Украины не предусмотрено.

Закон о банкротстве регулирует вопросы платежеспособности должника и его денежных обязательств. Все заявления кредиторов по обязательствам, выраженным в поставке товаров (то есть в выполнении обязанности в натуре), зависят лишь от волеизъявления кредитора и его решения защищать свои интересы через обязательство ответчика выполнить в натуре или получить денежное возмещение.

В таких условиях, если истец в исковых требованиях будет просить суд обязать ответчика выполнить обязанность в натуре, никакие сроки уведомления о требованиях, установленные Законом о банкротстве для кредиторов по денежным обязательствам, не могут распространяться на кредиторов по обязательствам, отличным от денежных. Отметим, что подобная позиция подтверждается существующей практикой ЮК «ФИНЭКС», причем судебные решения вступили в силу.

В то же время позицию законодателя, не урегулировавшего вопросы неденежных требований, нельзя назвать последовательной. Ведь на восстановление платежеспособности должника влияют не только денежные, но и неденежные требования.

Если для одних кредиторов установлен мораторий, а другие в одностороннем порядке осуществляют взыскание с должника, то такая ситуация не отвечает целям Закона о банкротстве. Конечно, с процедурой выполнения судебного решения не все так просто, особенно если у должника нет имущества, которое должно быть поставлено в натуре (следует задуматься о возможности изменения способа выполнения судебного решения).

Впрочем, приведенное показывает, что законодательное регулирование вопросов банкротства не является совершенным, и этим подтверждается известный в области судебной практики тезис «главное — правильно попросить».

ШПАК Владимир — юрист, юридическая компания «ФИНЭКС», г. Днепропетровск