Наверное, каждому известно о презумпции невиновности, которая оказалась настолько важным правовым принципом, что теперь ее содержат конституции едва ли не каждого государства (не исключение и Конституция Украины — статья 62). Данная презумпция призвана оградить человека от беспочвенных обвинений в уголовно-правовых отношениях. А что же гражданское право? В гражданско-правовых отношениях существует подобный принцип — презумпция недостоверности негативной информации (презумпция недостоверности), — который заключается в том, что сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию лица, считаются недостоверными, пока тот, кто их распространил, не докажет обратное.

Libel tourism

Презумпция недостоверности в привычном для нас виде впервые упоминается в праве США в 1734 году в деле по обвинению Джона Петера Зенгера, в котором Верховный суд США заключил, что только правда является абсолютной защитой против обвинении в клевете. В дальнейшем данный принцип развивался в прецедентном праве США и Великобритании и был нормативно закреплен в законе Великобритании «О диффамации» 1952 года. Данный закон дал толчок такому явлению, как libel tourism — подача иска об опровержении не в стране, в которой возник спор, а в Англии в связи с крайне благоприятным правовым регулированием прав истца, несмотря на то, что дело может не иметь практически никакой связи с английской юрисдикцией. Libel tourism был несколько ограничен в 2013 году с принятием нового закона о диффамации, который установил более жесткие критерии приемлемости иска (в частности, по географическому признаку), однако здесь стоит сделать оговорку, что если информация распространяется в Интернете, то сама по себе возможность доступа к материалам из Англии, как правило, позволяет утверждать о соблюдении соответствующих требований.

В национальном законодательстве

Презумпция недостоверности существует в украинском законодательстве довольно длительное время. Так, Гражданский кодекс (ГК) УССР 1963 года содержал соответствующую статью 7. Если лицо обращалось в суд с иском, то в большинстве случаев суд обязывал ответчика, который распространял негативную информацию, сделать опровержение, если последний не сумел убедить суд в ее достоверности надлежащими и допустимыми доказательствами. Судебная практика сложилась таким образом, что на истца возлагалась обязанность доказать только то, что соответствующая информация касается его лично и является изложением факта, а не оценочного суждения.

После отмены ГК УССР 1963 года презумпция недостоверности была перенесена в часть 3 статьи 277 ГК Украины в несколько другой формулировке: «Негативная информация, распространенная о лице, считается недостоверной, если лицо, которое ее распространило, не докажет обратное». Данное положение защищало истцов еще строже, поскольку предоставляло возможность не просто требовать опровержения, но и констатировать, что информация недостоверна, в решении суда. Кроме того, как отмечал Верховный Суд Украины в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Украины от 27 февраля 2009 года № 1 (Постановление № 1), даже в случае неустановления нарушителя истец мог обратиться в суд с заявлением в порядке частного производства и потребовать установление факта, что информация является недостоверной.

Негативная информация

 К сожалению, данная норма довольно часто использовалась нечистыми на руку представителями власти, которым удавалось выигрывать иски за счет того, что журналисты или общественные активисты не могли предоставить суду доказательства достоверности, поскольку подобную информацию, как правило, получают либо из неофициальных источников, либо вообще нелегально. Отметим, что в подобных делах в основу решений судов была положена норма части 3 статьи 277 ГК Украины, на основании которой суд, ограниченный принципом диспозитивности, не устанавливал истину, а, убедившись в том, что ответчик не может доказать свою правоту, удовлетворял иск. Тактика истцов сводилась к тому, чтобы подчеркнуть: информация является негативной (Верховный Суд Украины в пункте 15 Постановления № 1 конкретизировал, что негативной может быть информация о нарушении законодательства, совершении каких-либо другий действий (например, нарушение принципов нравственности, общепризнанных правил общежития, неэтичное поведение в личной, общественной или политической жизни) и нарушает его право на уважение чести, достоинства или деловой репутации.

В 2007 году украинский суд впервые применил принцип, согласно которому право публичных лиц (в частности, политиков) на защиту частной жизни является более усеченным в сравнении с аналогичными правами частных лиц, на что Европейский суд по правам человека указывал в решении по ставшему хрестоматийным делу «Лингенс против Австрии» от 8 июля 1986 года. С этих пор и вплоть до нормативной отмены презумпции недостоверности основная тактика ответчиков, как правило, заключалась в следующем: следовало убедить суд, что он имеет дело не с фактами, а с оценочными суждениями (пусть даже, возможно, в несколько преувеличенных тонах), и при этом акцентировать внимание на том, что информация в таком формате крайне необходима обществу ввиду публичности истца.

Изъятие презумпции

В марте 2014 года Законом Украины № 1170-VII презумпция недостоверности была изъята из ГК Украины. Исходя из общей концепции данного Закона, можно сделать вывод: законодатель пытался укрепить на Украине свободу слова, защитив журналистов, занимающихся расследованиями, от постоянных исков со стороны власть имущих. Но почему законодатель не поступил по аналогии со статьей 30 Закона «Об информации», где указал, что если недостоверная информация распространена в отношении публичного лица, последнее не вправе требовать компенсации морального вреда, нам непонятно. Если уж цель заключалась в том, чтобы защитить журналистов и общественных активистов, то следовало отметить: презумпция недостоверности не распространяется на публичные лица.

Так или иначе отныне истец, обращающийся с иском о признании информации недостоверной, не может ссылаться на презумпцию недостоверности, а должен доказать обратное. Получается довольно абсурдная ситуация: допустим, кто-то написал в статье, что гражданин Х ежедневно берет взятки, не приводя, однако, никакой конкретики. Информация негативная? Абсолютно. Только вот как доказать обратное?

Ретроактивное действие

Любопытно, что уже по прошествии практически года с момента принятия Закона № 1170-VII некоторые суды продолжают не только ссылаться на уже не существующую часть 3 статьи 277 ГК Украины, но и разрешать на ее основании споры (решение Приморского районного суда г. Одессы № 522/18623/14-ц от 21 января 2015 года, решение Малиновского районного суда г. Одессы № 521/17955/14-ц от 22 января 2015 года, решение Новомосковского горрайонного суда Днепропетровской области № 0427/6632/2012 от 15 января 2015 года). Это, безусловно, свидетельствует о том, что принцип недостоверности является настолько базовым, что его продолжают применять автоматически. Тем не менее уже встречается довольно много решений, где суд, отказывая в иске, прямо ссылается на Закон № 1170-VII, указывая, что истец должен доказывать недостоверность обжалуемой им информации самостоятельно (решение Новозаводского районного суда г. Чернигова № 2/751/1843/14 от 4 декабря 2014 года, решение Каменец-Подольского горрайонного суда Хмельницкой области № 676/7941/13-ц от 23 мая 2014 года).

В любом случае сейчас наблюдается тенденция к разрешению подобных споров в пользу ответчиков. Необходимо также отметить, что в силу части 3 статьи 5 ГК Украины, согласно которой новый акт гражданского законодательства применяется к возникшим ранее правоотношениям только касательно новых прав и обязанностей, принцип недостоверности можно использовать в отношении к информации, которая была распространена до 18 апреля 2014 года включительно (дата вступления в силу Закона № 1170-VII ), что предоставляет истцам некий условный переходный период. Данная позиция нашла свое отражение и в решениях судов (решение Хозяйственного суда г. Киева № 910/5701/14 от 21 июля 2014 года, решение Новомосковского горрайонного суда Днепропетровской области № 0427/8430/2012 от 27 июня 2014 года). Тем не менее скоро ретроактивное действие презумпции недостоверности останется в прошлом, и Украина будет жить по новым правилам защиты чести, достоинства и деловой репутации, когда свою правоту должен будет доказывать обиженный, а не обидчик.

Добиться справедливости

Мы надеемся, что досадная оплошность, возникшая в связи с исключением презумпции недостоверности из гражданского законодательства Украины, будет в дальнейшем исправлена. Пока же рекомендуем тем, кто считает, что в отношении них была распространена недостоверная информация, добиваться справедливости в Англии, Российской Федерации (там презумпция недостоверности закреплена в части 1 статьи 152 Гражданского кодекса РФ) или в Беларуси (часть 1 статьи 153 Гражданского кодекса Республики Беларусь), доказав связь своего иска с соответствующей юрисдикцией. Наиболее простой и наименее трудозатратный вариант — воспользоваться правом на ответ, которое закреплено в части 1 статьи 277 ГК Украины: согласно пункту 25 Постановления № 1, ответ должен быть опубликован в том же СМИ и тем же способом (в частности, в той же рубрике и тем же шрифтом), что и оспариваемая информация. Более того, суд может утвердить в своем решении текст ответа, что может восприниматься так же, как и опровержение. Вместе тем мы прекрасно понимаем, что ответ вряд ли возымеет столь же сильный эффект, как опровержение, которого теперь можно будет добиться, только доказав, что написанное о вас — ложь.

ЛОБКО Станислав — юрист ЮФ «ОМП», г. Киев