Главным информационным поводом для нашей очередной беседы с председателем Высшего совета правосудия (ВСП) Игорем Бенедисюком стали итоги первых шести месяцев работы ВСП в новых законодательных условиях. Как известно, 5 января с.г. вступил в силу имплементационный Закон Украины «О Высшем совете правосудия», которым был запущен процесс трансформации Высшего совета юстиции в Высший совет правосудия. На вопросе, который сегодня у всех на слуху, — конкурсе в новый Верховный Суд — мы намеренно не делали основной упор, сосредоточившись на извечной проблеме, волнующей служителей Фемиды, — обеспечении независимости, и на новой философии коммуникации судов с журналистами и обществом. Также мы поговорили о перспективах интеграции национальных судебных институций в европейское юридическое сообщество, о путях решения проблемы кадрового голода в судебной системе и о проблемах, с которыми сталкивается ВСП в своей работе.

 

— Игорь Михайлович, не так давно вы вернулись из Парижа, где проходила Генеральная Ассамблея Европейской сети советов юстиции, расскажите, пожалуйста, какие вопросы сейчас актуальны для европейского судейского сообщества, отличаются ли они от тех проблем, которые волнуют украинских служителей Фемиды?

— Как оказалось вопросы, волнующие наших иностранных коллег, практически ничем не отличаются от актуальных для украинских судей проблем, хотя в нашем государстве некоторые их них, безусловно, дискутируются более остро. Европейские судьи считают, что независимость судебной власти не представляется неким абсолютом — раз и навсегда завоеванной ценностью: этот вопрос нуждается в системном и профессиональном подходе. К такому пониманию приходит и Украина. Кроме того, в свете заявленных нашим государством европейских устремлений по пути интеграции должны двигаться и судебные институции.

На стезе международного сотрудничества мы столкнулись с некоторыми сложностями: пока Украина не является государством — членом Европейского Союза, Высший совет правосудия (ВСП) не может стать членом Европейской сети советов юстиции, поскольку это не предусмотрено уставом данной международной организации. Но и ВСП, и представители Европейской сети советов юстиции заинтересованы в двустороннем сотрудничестве. Мы готовимся к получению статуса наблюдателя, в котором, кстати, до недавнего времени пребывала Турция. Для нас принципиально важно подписать соответствующий меморандум о сотрудничестве нынешней осенью, поскольку приоритеты деятельности Европейской сети советов юстиции на ближайшую перспективу — это независимость судебной власти и налаживание надлежащей коммуникации судов с обществом посредством СМИ, то есть вопросы, которые сейчас, как никогда, актуальны для судебной системы Украины.

 

— Неужели и европейские суды сталкиваются с разными проявлениями давления, постоянной критикой со стороны политиков и общественности?..

— Нападки на судебную власть сегодня не являются редкостью как в нашей стране, так во многих государствах Европы, за исключением разве что Швеции, где негативные высказывания в адрес судебной власти для политиков считаются моветоном. Как было констатировано в Парижской декларации «Об устойчивом правосудии», принятой по итогам проведения Генеральной Ассамблеи Европейской сети советов юстиции, существует большая необходимость в системах устойчивого правосудия, которые способны выдерживать внешнее давление и при этом могут приспосабливаться к меняющимся потребностям общества. Сегодня, подчеркивают международные эксперты, время испытаний для систем правосудия всей Европы, особенно для ключевых органов судебной власти — советов юстиций. Уважение к справедливым и беспристрастным судам как ключевой компонент независимой судебной системы ставится под сомнение во многих странах. Довольно часто звучат политические высказывания по поводу отдельных судебных решений, сроков рассмотрения дел и пр. Судебная система должна быть готовой к адекватному реагированию на такие обвинения.

Нужно признать, что критика в адрес судов не всегда беспочвенная, особенно если мы говорим об Украине. Существующие в судебной системе проблемы действительно дают поводы для порицания, но критика должна быть не огульной, а конструктивной! Вместе с тем нужно налаживать эффективную коммуникацию со СМИ и обеспечивать публичность своей работы, чтобы с помощью журналистов донести до общества главный месседж: независимость — это не прерогатива судей, не возможность для защиты корпоративного интереса, это необходимое условие для эффективности судебной системы. В независимости судебной власти должно быть заинтересовано в первую очередь само общество!

— Для Украины судейская независимость, равно как и восстановление общественного доверия к судебной системе, — это не просто ключевые вопросы, но и главные импульсы для реформирования законодательства. Что в этом случае зависит от самих судей, а что — от законодателя: скажем, какие первоочередные изменения нужно внести в законодательство?

— Шаги, которые уже сделаны в рамках судебной реформы (принятие конституционных изменений в части правосудия, новых законов Украины «О судоустройстве и статусе судей» и «О Высшем совете правосудия»), и те, которые находятся в процессе внедрения (коррекция процессуального законодательства и Закона Украины «О Конституционном Суде Украины»), позволяют говорить о том, что судебная власть получила шанс на независимость и на восстановление общественного доверия. При этом очень важно, чтобы законодатели были последовательны и не отступали от ранее заявленной концепции реформирования, в том числе и в вопросах финансового и пенсионного обеспечения судей. Скажем, сегодня многие судьи обеспокоены тем, что в рамках нынешней пенсионной реформы, возможно, будет пересмотрен статус судьи в отставке в части, касающейся условий пенсии и ежемесячного пожизненного денежного содержания. Руководствуясь благими намерениями — необходимостью провести пенсионную оптимизацию и снизить финансовую нагрузку на государственный бюджет, представители законодательной и исполнительной власти могут нарушить сбалансированность профильного судейского закона в вопросах материального и пенсионного обеспечения судей…

 

— Но ведь судьям к этому не привыкать. Вспомнить хотя бы судебную реформу образца 2010 года, когда судьям обещали поэтапное увеличение должностных окладов, которое впоследствии заморозили, а потом и вовсе ограничили оклады минимальным размером…

— Судьям, конечно, не привыкать, но и представители законодательной власти, инициируя подобные изменения, должны прогнозировать возможные риски. Главный риск в случае с пенсионной реформой — коллапс работы апелляционных судов. Именно в этих инстанциях сейчас работает большое количество опытных судьей, которые имеют 20-летний стаж, дающий им право на отставку, и в случае с изменением условий пенсионного обеспечения многие из них примут решение покинуть судебную систему. И без того непростая кадровая ситуация (в некоторых апелляционных инстанциях сегодня осталось работать не более 30 % судей!) осложнится еще и тем, что оперативно заполнить образовавшиеся вакансии не удастся. Нужно будет проводить конкурсные процедуры, в которых смогут принимать участие не только судьи, имеющие как минимум пять лет судейского стажа, но и ученые-юристы и адвокаты с семилетним опытом профессиональной деятельности. Для этого понадобится много времени.

Каковы последствия блокирования работы апелляционных судов?.. Это означает, что большая часть судебных решений в нашем государстве не вступят в законную силу: дела просто некому будет рассматривать. Судей нельзя заставить работать, им нужно создать надлежащие условия для работы.

 

— Понятно, что сейчас все силы Высшей квалификационной комиссии судей Украины (ВККС) направлены на реализацию самого масштабного в истории Украины кадрового проекта под названием «Верховный Суд». Вскоре к процессу формированию новой наивысшей судебной инстанции страны присоединится и ВСП. После завершения «верховного» конкурса можно ли будет как-то синхронизировать процессы кадровой комплектации первой и второй инстанций и ускорить процедуру формирования апелляционных судов?

— К сожалению, оперативно решить проблему кадрового голода в апелляционных инстанциях не получится в силу специфики законодательной процедуры назначения судей. В случае с заполнением вакансий в апелляциях мы рассчитываем на кадровый потенциал первых инстанций — судей-«пятилеток». Но и их нынешние кадровые ресурсы также иссякают, и, как вы знаете, не так давно ВККС объявила конкурс примерно на 600 вакансий в местных судах. Поэтому самый оптимистический прогноз — объявление конкурса в апелляционные суды в сентябре с.г. и завершение всех кадровых процедур в следующем году. Причем параллельно с конкурсом нужно будет проводить и квалификационное оценивание судей апелляций, чтобы все судьи были в равных условиях в плане материального обеспечения.

В такой непростой кадровой ситуации мы бы могли пойти по пути Португалии, где предусмотрены определенные квоты на вхождение в суды для представителей разных юридических профессий: судей, адвокатов, ученых-юристов. Тогда можно будет сначала провести конкурс на вакансии по судейской квоте, купировав тем самым кадровую проблему в судах, а потом уже заполнять лимит адвокатов и ученых-юристов, которым, очевидно, понадобится некоторое время для адаптации к судейской профессии. Но сомневаюсь в поддержке такой идеи законодателем.

 

— В последние несколько лет украинские судьи активно осваивают новое коммуникационное направление — налаживают эффективное взаимодействие со СМИ. На ваш взгляд, готовность к ­публичности — это требование для всех судей или только для избранных (судей-спикеров)?

— Думаю, что это требование для всех судей. Независимость и подотчетность — это две стороны одной медали: чем больше подотчетность судей, тем сильнее их независимость. Хотят судьи того или нет, но сегодня общественный интерес к их деятельности очень велик, судьи стали публичными фигурами. Причем элемент публичности заложен на законодательном уровне: подача судьями деклараций, мониторинг их образа жизни, открытость судебных процессов, кадровых и дисциплинарных процедур и пр.

В условиях такой прозрачности важно профессионально донести до общества, что именно происходит в судебных процессах в частности и в судебной системе в целом. И в этом случае очень важна роль журналистов и судей-спикеров. Понятно, что судья не сможет каждый день коммуницировать с прессой — давать интервью или комментировать дело, которое находится у него в производстве, поскольку это запрещено Кодексом судейской этики. Но он может рассказать о принятом решении своему коллеге, который переведет его с юридического языка на общедоступный, не исказив при этом суть решения, и квалифицированно и в доступной форме донесет правовую позицию суда до общественности.

 

— А нужен ли сегодня судебной системе коммуникационный лидер: человек или орган (судебная инстанция), который будет выполнять функции главного «рупора» от всей судебной власти?

— На законодательном уровне такой орган четко не определен, но с учетом функций, которые выполняет сегодня ВСП, с учетом нынешней роли этого органа в судебной системе, думаю, мы сможем стать коммуникационным лидером. Другой вопрос, в каком формате будет происходить взаимодействие с журналистами и обществом. На мой взгляд, нам нужно реорганизовать пресс-центр судебной власти, который сможет оперативно реагировать на сообщения относительно судей, появляющиеся в медийном пространстве, и централизованно доносить позицию судебной власти по тем или иным вопросам до общественности.

Сейчас, нужно признать, такого «рупора» у судебной системы нет, но над его созданием мы работаем. На базе ВСП создана коммуникационная платформа — Коммуникационный комитет системы правосудия, объединивший все центральные органы в сфере судебной власти. Мы также положили начало развитию отношений судов со СМИ, создав комитет по взаимодействию судей и медиа, цель которого — решать информационные и медийные проблемы судебной системы и судебной журналистики и содействовать в налаживании конструктивного диалога между судами и СМИ, координируя работу по этим направлениям.

 

— В своих публичных выступлениях вы не раз подчеркивали, что обеспечение независимости судей — главная задача для ВСП. Достаточно ли у вас законодательного инструментария, кадрового ресурса и, главное, времени для выполнения этой новой для Совета функции с учетом других приоритетов — решения текущих кадровых и дисциплинарных вопросов?

— К сожалению, внушительное количество задач, которые стоят перед Высшим советом правосудия, не дают нам возможности оперативно выполнять все возложенные законодателем на ВСП функции. Количество дисциплинарных жалоб, которые сейчас находятся на рассмотрении, времени практически не оставляет. С одной стороны, мы понимаем, что эти вопросы не терпят промедления, их решение будет способствовать наведению порядка в судебной системе, но с другой — объективно оцениваем ситуацию: для оперативного рассмотрения дисциплинарных дел наших ресурсов, кадровых, финансовых, материально-технических, недостаточно.

Главная проблема заключается в отсутствии помещения. Сейчас мы не можем укомплектовать штат дисциплинарных инспекторов, поскольку этим специалистам невозможно предоставить надлежащие условия для работы: людей просто негде разместить! Хотя именно институт дисциплинарных инспекторов был призван существенно разгрузить работу членов ВСП, дав им возможность помимо дисциплинарных дел рассматривать и другие не менее важные вопросы. Кроме того, оптимизировать и ускорить работу ВСП поможет электронный документооборот, над полноценным внедрением которого во многие процессы, в том числе дисциплинарные, мы сейчас работаем. Когда все эти механизмы и институты будут эффективно функционировать (хочется верить, что это произойдет еще при нынешней каденции ВСП!), деятельность Высшего совета правосудия станет более оперативной и результативной.

 

— Возвращаясь к вопросу обеспечения судейской независимости, отмечу, что в реестре сообщений судей относительно вмешательства в их деятельность по осуществлению правосудия, размещенном на сайте ВСП, содержится уже около 150 заявлений. Как происходит процедура их рассмотрения сейчас: поскольку ситуации бывают разными, рассматривать сообщения в хронологическом порядке, очевидно, не стоит?

— Дело в том, что направление по обеспечению независимости судей и авторитета правосудия только осваивается. Обязанность обращаться с сообщением о вмешательстве в деятельность по осуществлению правосудия в ВСП и к Генеральному прокурору, которая содержится в части 4 статьи 48 Закона Украины «О судоустройстве и статусе судей», судьями трактуется широко и не всегда правильно. Некоторые судьи, следуя народной мудрости «лучше перебдеть», включают в понятие «вмешательство в осуществление правосудия» факты (действия, явления, события), которые вряд ли можно считать его проявлением. Например, расценивают любые газетные публикации с упоминанием своей фамилии как вмешательство в осуществление правосудия.

Но есть ситуации, которые действительно требуют оперативного вмешательства ВСП, например, когда речь идет о внесении сведений в Единый реестр досудебных расследований (ЕРДР) относительно принятия судьями заведомо неправосудного решения. По одному из таких обращений ВСП уже принимал решение: мы публично обратились в Генеральную прокуратуру Украины с представлением о выявлении и привлечении к установленной законом ответственности лиц, совершивших действия, нарушающие гарантии независимости судьи. В соответствующей реакции и оценке нуждаются и обращения судей относительно публичных заявлений власть имущих или представителей правоохранительной системы и органов досудебного расследования, в которых ставится под сомнение принятое судом решение или утверждается, что оно заведомо неправосудное, а также о политических призывах принять то или иное решение.

 

— Каковы же инструменты реагирования ВСП на такие факты?

— Наш основной инструмент реагирования — публичное обращение в компетентные органы, в частности в Генеральную прокуратуру Украины, поскольку главный рычаг воздействия на любую власть — это народ. В независимости судебной власти, я повторюсь, должно быть заинтересовано в первую очередь само общество! Конечно, нередко реакцией на публичные обращение ВСП являются стандартные отписки, но в этом случае, как говорят, вода камень точит: и мы видим, что ситуация постепенно начинает меняться.

 

— Проблема внесения сведений в ЕРДР относительно вынесения судьями заведомо неправосудного решения как одно из самых распространений проявлений вмешательства в осуществление правосудия, о котором вы говорили, появилась уже давно, точнее — практически сразу после принятия нового Уголовного процессуального кодекса Украины, положениями которого предусмотрена фактически автоматическая стадия открытия уголовного производства. Ваше видение: как можно решить эту проблему?

— Проблема уголовной ответственности судей за принятое решение актуальна не только для Украины, но и для других государств, например, этот вопрос остро стоит в Молдове. И хотя, как показывает практика, такие уголовные производства в отношении судей не имеют перспективы в судах, этот инструмент как элемент воздействия на суд у органов досудебного расследования довольно востребован. Поэтому мы инициировали создание с Генеральной прокуратурой Украины совместной рабочей группы (предварительная договоренность об этом уже есть) для того, чтобы проанализировать соответствующие уголовные производства и прийти к какому-то консолидированному мнению. Не исключаю, что мы придем к общему знаменателю относительно необходимости декриминализации статьи 375 Уголовного кодекса Украины и совместно с ГПУ инициируем этот вопрос перед законодателем.

 

— И в завершение нашего разговора практически философский вопрос: чего не хватает украинским судьям для реальной, а не номинальной независимости?

— У судей сегодня нет главного — внутренней уверенности в своей независимости. Другой вопрос, что эта внутренняя уверенность должна основываться на определенных факторах. В первую очередь — на высоком уровне знаний и профессиональной подготовки: судья должен быть профессионалом своего дела, чтобы никто не мог указывать ему, как нужно делать свою работу. А для того, чтобы в судебную систему пришли высококвалифицированные юристы, кроме статуса им нужно предложить что-то взамен: достойное финансовое и организационно-техническое обеспечение, возможность повышать свой уровень знаний и развиваться в профессиональном плане, а также достойный уровень не только физической, но и социально-экономической защиты. Нельзя забывать, что, защищая общество, судья находится на переднем крае борьбы с преступностью.

Не менее важна в этом случае эффективная и слаженная работа органов, которые обслуживают (не побоюсь этого слова) судебную систему: ВСП, ВККС, Государственной судебной администрации Украины, — основанная на комплексном, научном подходе к решению кадровых и материально-технических вопросов. Прибавьте к этому доверие общества и уважение со стороны власть имущих и политиков — вот те факторы, на основании которых будет формироваться внутренняя уверенность судей в своей независимости. Я, конечно, нарисовал очень идеалистическую картину…

 

— …главное, чтобы она не оказалась утопической, и мы в обозримом будущем сможем увидеть независимое судейское сообщество Украины. Спасибо за беседу!

 

(Беседовала Ольга КИРИЕНКО,

«Юридическая практика»)