Положения о том, что государство несет ответственность за ущерб, нанесенный незаконными действиями чиновников, содержатся в законодательстве многих государств. На практике (особенно на постсоветском пространстве) национальные суды крайне редко признают вину государства, не говоря уж о выплате материального возмещения пострадавшей стороне.

Тем более интересно решение Ар­битражного суда Свердловской области Российской Федерации, который обязал государство выплатить частной компании более 2,5 млн рублей из-за нарушений, допущенных судебным приставом-исполнителем.

Напомним, что, согласно части 1 статьи 330 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, ущерб, нанесенный судебным приставом-исполнителем в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения своих обязанностей по исполнению исполнительного листа, выданного арбитражным судом, подлежит возмещению в порядке, установленном гражданским законодательством Российской Федерации.

По правилу, установленному статьей 16 Гражданского кодекса Рос­сий­ской Федерации (ГК РФ), убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездеятельности) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим ее субъектом или муниципальным образованием.

Согласно статье 1069 ГК РФ, ущерб, нанесенный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездеятельности) государственных органов, органов местного само­управления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Ущерб возмещается, соответственно, за счет казны Российской Федерации,­казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В соответствии с частью 3 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Феде­рации от имени Российской Феде­рации по искам о возмещении ущерба, нанесенного незаконными решениями и действиями (бездеятельностью) соответствующих должностных лиц органов, выступает главный распорядитель средств федерального бюджета по ведомственной принадлежности, то есть в данном случае — Федеральная служба судебных приставов России.

Обстоятельства дела

Закрытое акционерное ­общество «Ариада» в 2008 году обратилось в Арбитражный суд Свердловской облас­ти с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения Пос­тоянно действующего третейского суда при Торгово-промышленной палате Республики Марий Эл. Соответ­ствующий исполнительный лист был выдан и на его основании открыто исполнительное производство.

ЗАО «Торглизинг» являлось обладателем прав на недвижимое имущество — встроенное нежилое помещение в г. Екатеринбурге. Судебным приставом-исполнителем был наложен арест на это помещение. Однако менее чем через месяц пристав отменил свое решение, основываясь на заявлении директора ЗАО «Торглизинг», утверждавшего, что сумма задолженности по исполнительному документу является несоразмерной сумме остатка взыскания и применению мер по аресту недвижимого имущества. Указанное постановление взыскателю не направлялось.

Как несложно догадаться, помещение в скором времени было продано (стоимость составила 12 млн рублей). При расчетах применена вексельная ­схема, и держатель векселя в настоящее время неизвестен.

Далее, относительно ЗАО «Торгли­зинг» начата процедура ликвидации на основании добровольного решения участников общества. В связи с принятием решения о добровольной ликвидации ликвидатор ЗАО «Торглизинг» обратился с заявлением об окончании исполнительного производства. Судеб­ным приставом-исполнителем вынесено постановление об окончании исполнительного производства и направлении исполнительного документа в ликвидационную комиссию.

Позиции сторон

Представители Федеральной службы судебных приставов РФ, считая себя ненадлежащими ответчиками, пытались доказать, что поскольку должник (ЗАО «Торглизинг») из реестра юридических лиц не исключен, у истца остается возможность осуществить взыскание по исполнительному документу. В своем отзыве ЗАО «Торглизинг» указало, что истец учтен в качестве кредитора и не утратил возможности получить задолженность в процедуре ликвидации. Размер дебиторской задолженности ЗАО «Торглизинг» был заявлен в сумме 7,5 млн рублей.

Представители истца, в свою очередь, подвергли сомнению возможность получения суммы долга за счет дебиторской задолженности ЗАО «Торглизинг» и инициировали проведение соответствующей судебной оценочной экспертизы.

Заключение эксперта

Для решения экспертом был вынесен следующий вопрос: какова реальная рыночная стоимость дебиторской задолженности ЗАО «Торглизинг»? Суд обязал ЗАО «Торглизинг» представить документы: бухгалтерский баланс, отчет о прибылях и убытках ЗАО «Торглизинг» за 2008—2009 годы, за 1—4 кварталы 2010 года ­поквартально; договоры, соглашения, ценные бумаги и прочие документы, при исполнении (или ­ненадлежащем исполнении) которых возникла задолженность; платежные документы по этим договорам (если проводились платежи); документы о движении материальных ценностей (накладные, акты приемки-передачи и т.д.); переписка с контрагентом по вопросу погашения задолженности (если имеется); расшифровка дебиторской задолжен­ности на дату оценки, за 2009 год, 2008 год с указанием информации о предприятиях-дебиторах, суммы и даты возникновения задолженности. Однако указанные документы поданы не были, и эксперту для проведения экспертизы предоставили документы бухгалтерской отчетности, истребованные у налоговых органов.

На основании оборотно-сальдовых ведомостей истца в отсутствие первичных документов экспертом сделан вывод, что рыночная стоимость оцениваемой дебиторской задолженности ЗАО «Торглизинг», определенная по состоянию на конец 2010 года, составляет немногим более 650 тыс. рублей.

Эксперт исходил из того, что при отсутствии первичных бухгалтерских документов, подтверждающих конкретное право требования, на соответствующую дебиторскую задолженность не может быть обращено взыскание в рамках исполнительного производства. Кроме того, по большей части дебиторской задолженности ЗАО «Торглизинг» истек срок исковой давности. Эксперт, проводя оценку по состоянию на 31 декаб­ря 2010 года, признал безнадежной задолженность в размере 2 751 618,65 руб­лей, что составляет 36,4 % от общей суммы дебиторской задолженности 7,551 млн руб. А к моменту судебного разбирательства истек срок исковой давности еще части задолженнос­ти, в связи с чем общий размер задолженности с истекшим сроком исковой давности составляет в настоящее время 4 149 903,45 руб., что составляет 54,96 % от общей суммы долга.

Позиция суда

Арбитражный суд Свердловской области встал на сторону истца. «Сло­жившаяся ситуация является последствием ненадлежащего исполнения ­судебным приставом-исполнителем возложенных на него в силу служебного положения обязанностей, выраженного в нарушении требований ФЗ «Об исполнительном производстве», — сказано в решении суда. Нарушения, в частности, заключались в том, что судебный пристав-исполнитель не уведомил представителей ЗАО «Ариада» о снятии арес­та с объекта недвижимости — по сути, единственного ликвидного актива ЗАО «Торглизинг». Таким образом, истец был лишен возможности оспорить указанное постановление в судебном порядке, кроме того, к моменту, когда истцу стало известно о существовании постановления, имущество уже было передано в собственность третьему лицу.

Суд также пришел к заключению, что истцом доказана совокупность условий, необходимых для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков ввиду отсутствия надлежащего контроля за исполнением исполнительного документа со стороны ФССП России: доказан размер убытков (реальный ущерб), противоправность действий судебного пристава-исполнителя, его вина и причинно-следственная связь между действиями судебного пристава-исполнителя и возникшим у истца ущербом. Соответственно, все исковые требования ЗАО «Ариада» были удовлетворены.