Упоминание об английском праве вызывает стойкую ассоциацию со справедливостью в высшей степени. По британским законам любят судиться крупные компании и богатые мира сего. При этом лояльные британские законы позволяли легко приобретать право собственности, создавать компании в данной юрисдикции. Это стало причиной одного из парадоксов современности — родина верховенства права оказалась пристанищем для капиталов сомнительного происхождения. Так было до недавнего времени, но изменить ситуацию сможет Закон о криминальных финансах (the Criminal Finances Act 2017, Закон), который в июле окончательно был утвержден Королевой Великобритании и вступит в силу в полном объеме с 30 сентября с.г.

Ввиду того что украинские компании и влиятельные лица, в том числе субъекты властных полномочий, облюбовали Англию и Лондон в частности, мы изучили, какие новые правила вводит Закон и на кого распространяется его действие.

Если вкратце, то под подозрением может оказаться любой налоговый резидент Британии, а также любое иностранное влиятельное лицо, имеющее права собственности на территории страны. При этом компания может нести ответственность за уклонение от налогов за своих работников, налоговых агентов, даже если не была вовлечена в схему и не знала о нарушении. По сути Закон вводит презумпцию виновности за уклонение от уплаты налогов, наказанием за которое может быть как лишение свободы, так и штрафы, сумма которых не ограничена ничем и устанавливается на усмотрение суда. На бытовом уровне это значит, что любое лицо, имеющее собственность в Великобритании, обязано доказать законность происхождения капитала, за счет которого такое имущество приобретено. В противном случае можно остаться без имущества, даже если не будет доказана вина в совершении преступления. Безусловно, такие доказательства может потребовать только суд, однако получить его санкцию компетентным органам станет значительно легче.

Как рассказал Владимир Богатырь, управляющий партнер АО «Богатырь и Партнеры», согласно отчету международной организации Transparency International за декабрь 2016 года, данные о реальных владельцах более половины из 44022 земельных титулов, принадлежащих зарубежным компаниям в Лондоне, отсутствуют. По словам юриста, у правоохранительных органов Великобритании часто возникают подозрения, что активы, выявленные в ходе расследований по уголовным или гражданским делам, являются доходами от преступной деятельности. Однако, по данным Министерства внутренних дел Великобритании, в большинстве случаев невозможно принять соответствующие меры, поскольку правоохранительные органы не могут собрать достаточную доказательственную базу, особенно в случае, если им нужны доказательства из-за рубежа (где подозреваемое лицо может воспользоваться политической поддержкой). Закон содержит положения, направленные на восполнение данного пробела и создающие новую следственную силу, требующую от респондентов объяснять источник их богатства.

«Закон создает новый инструмент — судебное постановление, в соответствии с которым физическое или юридическое лицо, подозреваемое в причастности к преступной деятельности или связанное с нею, должно объяснить (в течение срока, указанного судом) происхождение активов, несоразмерных с их известным доходом. Стоит подчеркнуть, что ни имущество, ни ответчик не должны обязательно находиться на территории Великобритании. Закон также будет ретроспективным, что означает, что применяется, даже если имущество было приобретено до его вступления в силу», — поясняет Владимир Богатырь, советуя из опыта вновь прибывающим в Великобританию лицам обращать особое внимание на свой статус как налогового резидента. «А это, если совсем поверхностно, то более 180 дней пребывания с апреля по апрель с огромным количеством оговорок», — отмечает г-н Богатырь.

Марьяна Антонович, юрист МЮФ Kinstellar, уточняет, что Закон вводит два новых состава преступлений: содействие уклонению от уплаты налогов на территории Великобритании и такие же действия, но за ее пределами. «При этом компания, зарегистрированная на территории Великобритании, или партнерство, учрежденное по английскому праву, привлекается к уголовной ответственности в случае ведения бизнеса на территории Великобритании (даже частично), а также в случае, если любые действия, составляющие часть данного преступления, осуществляются на территории Великобритании. При этом на потенциальных ответчиков возлагается бремя доказывания, что во время совершения преступления ими принимались меры по его предотвращению или применение таких мер было невозможным», — поясняет юрист, уточняя, что компания, даже доказав это, не освобождается от ответственности, хоть и может отделаться лишь штрафом.

По мнению Марьяны Антонович, Закон расширяет арсенал доступных в Великобритании механизмов борьбы с преступлениями «белых воротничков». Чтобы Высокий суд Англии и Уэльса издал приказ о раскрытии имущества неподтвержденного происхождения (unexplained wealth order), правоохранительным органам достаточно продемонстрировать, что стоимость имущества, которым обладает ответчик на территории Великобритании, суммарно превышает 50 000 фунтов, в то время как законный доход ответчика является недостаточным для приобретения такого имущества. «Учитывая, что установленный Законом порог является достаточно низким, даже незначительные на первый взгляд активы могут попасть в поле зрения британских правоохранительных органов», — комментирует г-жа Антонович.

Любопытно, что потребовать пояснений относительно законности доходов (к слову, законность понимается широко, и помимо легальности самого источника необходимо, чтобы с такого дохода были уплачены все полагающиеся налоги) могут как у лиц, причастных к совершению серьезных преступлений, так и у политических деятелей. При этом, как поясняет Марьяна Антонович, понятие «политический деятель», согласно Закону, распространяется на любое лицо, уполномоченное осуществлять важные государственные функции, и на членов его семьи и аффилированных лиц в соответствии с подпунктами 9–11 статьи 3 Директивы № 2015/849/ЕС. Согласно указанной норме, под политическими деятелями подразумеваются, в частности, главы государств и правительств, министры и их заместители; члены парламента; члены руководящих органов партий; члены верховных, конституционных судов, решения которых не подлежат апелляции; члены счетных палат и правлений центральных банков; послы, поверенные и высокопоставленные чиновники вооруженных сил; члены административных и наблюдательных органов, а также органов управления государственных компаний; директора, их заместители, а также члены правления международных организаций; родители политических деятелей, их супруг(а), дети, а также их супруги; физические лица, являющиеся бенефициарами компаний или иных прав наряду с политическими деятелями, а также физические лица, являющиеся единоличными бенефициарами компаний или иных прав в интересах политических деятелей.

При этом, как подчеркивает Владимир Богатырь, когда речь идет об источнике имущества людей со статусом PEP (влиятельный политический деятель) и тесно связанных с ними людей, исполнительный орган не обязан подозревать PEP в причастности к какой-либо преступности, для того чтобы получить судебное постановление, при условии соблюдения других требований, прописанных в Законе. «Гражданство таких лиц является несущественным для целей применения этого Закона, а бремя доказывания законности источников их дохода возлагается на ответчика», — дополняет Марьяна Антонович.

«Это предоставляет британским правоохранительным органам широкую свободу действий и право требовать информацию от влиятельных политических деятелей, в том числе украинских политиков и членов их семей, которые, по их мнению, имеют собственность в Великобритании сверх их законных средств», — уточняет Владимир Богатырь.

Марьяна Антонович обращает внимание на следующее: в случае неисполнения приказа, в том числе при предоставлении заведомо ложной информации, соответствующее лицо может быть привлечено к уголовной ответственности и приговорено к ограничению свободы сроком до двух лет. «Если суд находит объяснения ответчика неудовлетворительными, имущество подлежит конфискации. Законом также предусматривается возможность принятия других вспомогательных мер, таких как наложение запрета на распоряжение имуществом, назначение ресивера для управления активами до вынесения Высоким судом решения по сути», — поясняет г-жа Антонович. При этом юрист уточняет: хотя действие Закона ограничено территорией Великобритании, правоохранительные органы и ресивер обладают правом в случае наличия доказательств нахождения имущества в другой стране и возникновения риска растраты имущества ответчиком обратиться к Государственному секретарю с целью последующего обращения к компетентным органам соответствующего государства с запросом о применении мер по обеспечению сохранности имущества: «При этом понятие владения имуществом, согласно Закону, является достаточно широким и охватывает случаи осуществления фактического контроля над имуществом, доверительного управления и бенефициарного владения. Для целей этого Закона давность владения и время приобретения имущества являются несущественными и не влияют на применение его положений. Таким образом, на украинских чиновников, владеющих имуществом на территории Великобритании, также распространяется действие Закона».

Немаловажно то, что Закон возлагает бремя доказывания на ответчика и предоставляет основания для конфискации имущества даже в тех случаях, когда вина ответчика в совершении преступления не была доказана. Так, Владимир Богатырь отмечает: «Существует мнение, что данный Закон может использоваться как средство давления на бизнесменов и политиков, его спорный характер запустит волну желающих его оспорить, например, ответчик может заявить, что Закон нарушает его право на мирное пользование имуществом в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основоположных свобод. В связи с этим лицам, намеренным получать визы инвестора, единоличного представителя компании или статус политического беженца, надо обращать внимание на необходимость налогового планирования и оценки рисков как в связи с возможными запросами из постсоветских стран, так и с точки зрения Criminal Finance Act 2017 и Bribery Act 2010 и других норм, имеющих значительное влияние на последующее проживание в Великобритании и ведение бизнеса в других юрисдикциях. Думаю, что новые законодательные инициативы добавят работы юристам».