Суд считает, что в результате нарушения требований законов Украины о прокуратуре, о предварительном заключении, статьи 155 УПК Украины и других нормативно-правовых актов, повлекшего необоснованное содержание истца в ИВС свыше установленного срока, истцу был причинен моральный вред, выраженный в ограничении его законных прав и свобод

Ворошиловский местный суд г. Донецка рассмотрел в судебном заседании дело по иску С. С-ва к прокуратуре Донецкой области, ДГУ УМВД Украины в Донецкой области, Управлению государственного казначейства в Донецкой области о взыскании причиненного морального вреда в размере 500 тыс. грн.

В исковом заявлении С. С-лов указал следующее. 1 ноября 1999 года истец был задержан прокуратурой Киевского района г. Донецка по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 127 Уголовного кодекса Украины, и доставлен в изолятор временного содержания г. Донецка.

В соответствии с постановлением прокурора г. Донецка в отношении истца была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Однако в нарушение требований части 4 статьи 155 УПК Украины истец не был переведен в СИЗО г. Донецка после истечения положенного срока (трое суток), а еще в течение восьми дней содержался во временном изоляторе. В общей сложности С. С-лов провел в изоляторе временного содержания одиннадцать суток. В заявлении истец отмечает, что изолятор временного содержания не приспособлен для длительного содержания в нем арестованных. ИВС представляет собой темную, сырую, не проветриваемую камеру, в которой С. С-ву пришлось спать на голом полу и питаться всего один раз в сутки. В течение всего времени нахождения в ИВС истец не имел возможности мыться, бриться, чистить зубы, выходить на прогулку.

С. С-лов указывает, что неоднократно заявлял ходатайства о его переводе в СИЗО, жаловался на плохое самочувствие, однако его требования не были удовлетворены. Истец считает, что вследствие неправомерных действий ответчика были нарушены его конституционные права, предусмотренные пунктом 3 статьи 121, частями 1 и 2 статьи 3 Основного Закона Украины, а также не был соблюден ряд положений Закона Украины “О прокуратуре”.

Истец отмечает, что в соответствии со статьей 56 Конституции Украины он имеет право требовать возмещения за счет государственных средств морального вреда, причиненного незаконными действиями государственной власти и ее должностными лицами, и просит взыскать с государства в свою пользу 500 тыс. грн. морального вреда.

В судебном заседании С. С-лов поддержал свои исковые требования, дополнив их тем фактом, что его содержание в ИВС в течение одиннадцати суток осуществлялось по инициативе прокурора г. Донецка, в то время как, согласно требованиям УПК Украины, содержание в ИВС свыше трех и до десяти суток возможно лишь в тех случаях, когда ИВС отдален от СИЗО, или в случае, когда дороги находятся в неудовлетворительном состоянии. Ответчиками были нарушены требования статьи 11 Закона Украины “О предварительном заключении”, в соответствии с которыми заключенному должны быть предоставлены бытовые условия, соответствующие требованиям санитарии и гигиены. Условия же в ИВС были отвратительными: заключенные были лишены возможности умываться; в камере одновременно находились от четырех до десяти человек; спальные места не были предусмотрены, постельные принадлежности отсутствовали; заключенных не выводили на прогулки; камера не проветривалась.

5 ноября 1999 года на допросе у следователя С. С-лов попросил перевести его в СИЗО, но получил отказ. 9 ноября 1999 года самочувствие истца сильно ухудшилось, о чем он сообщил следователю, подав ходатайство о переводе в СИЗО. Ответа не последовало. 10 ноября 1999 года к истцу в ИВС была вызвана скорая помощь, врачи которой констатировали у С. С-ва гипертонический криз и острый бронхит, указав на необходимость немедленной госпитализации. Однако администрация ИВС не дала согласия не отправку С. С-ва в больницу.

Действиями ответчиков были нарушены требования статей 9 и 20 Конституции Украины, предусматривающие право человека на охрану здоровья и медицинскую помощь; статьи 3 “Европейской конвенции о защите прав человека”; статьи 28 Основного Закона Украины, в соответствии с которыми никто не может быть подвергнут пыткам, жестокому, нечеловеческому обращению.

Истец считает, что его болезнь была вызвана незаконными действиями ответчиков. Причиненный моральный вред С. С-лов оценивает в сумме 500 тыс. грн.

Представитель ответчика – прокуратуры Донецкой области – В. П-ков в судебном заседании иск не признал и пояснил следующее. С. С-лов действительно был задержан 1 ноября 1999 года по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 127 Уголовного кодекса Украины, и помещен в ИВС, где находился до 10 ноября 1999 года. Санкция на арест была выдана прокурором г. Донецка. 4 ноября 1999 года С. С-лов был этапирован в СИЗО г. Донецка, однако в тот же день был возвращен в ИВС по непонятной причине. Из письма начальника СИЗО г. Донецка следовало, что С. С-лов не мог быть принят в СИЗО, поскольку изолятор был переполнен.

Представитель ответчика В. П-ков подверг сомнению рассказ истца об условиях содержания заключенных в ИВС. В. П-ков отметил, что прокуратура Донецкой области готова нести ответственность только за действительно имевшие место факты нарушения. Факт наличия причинной связи между условиями содержания истца в ИВС и его болезнью, по мнению В. П-ва, не установлен.

Представитель прокуратуры Донецкой области не отрицает факт наличия письма заместителя прокурора г. Донецка от 2 ноября 1999 года, в котором высказана просьба к начальнику ДГУ содержать С. С-ва в условиях ИВС свыше положенного срока. Однако В. П-ков указывает, что статья 155 УПК Украины позволяет содержать задержанных в условиях ИВС до тридцати дней. Содержание С. С-ва в ИВС свыше положенного по закону времени было обусловлено рядом причин: из СИЗО сложнее вызвать арестованного на допрос, поскольку необходимо дополнительно оформлять специальные документы; ограничено количество следственных камер; существуют определенные проблемы с вывозом арестованного за пределы СИЗО. Условия работы с арестованными в СИЗО уступают условиям работы в ИВС с позиции оперативного проведения следствия.

В. П-ков отмечает, что основания для содержания в ИВС свыше трех суток приведены в статье 4 Закона Украины “О предварительном заключении”. Санкция на арест С. С-ва не была отменена. Содержание С. С-ва в условиях ИВС до 10 ноября 1999 года было осуществлено в интересах следствия, к тому же в его отношении была избрана санкция в виде содержания под стражей.

Ввиду всего вышеизложенного представитель ответчика В. П-ков просит суд отказать в удовлетворении иска.

Представитель ответчика – ДГУ УМВД Украины в Донецкой области – А. Д-рь в судебном заседании иск не признала и пояснила суду следующее. 3 ноября 1999 года в отношении истца была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. 4 ноября 1999 года С. С-ва отвезли в СИЗО г. Донецка, где он не был принят по причине приостановления любого движения спецконтингента, связанного с подготовкой списков голосующих для проведения выборов Президента Украины. Помимо этого на имя начальника ДГУ из прокуратуры г. Донецка было направлено письмо с просьбой о содержании С. С-ва в условиях ИВС до 10 ноября 1999 года “…в связи с большим объемом следственных действий по уголовному делу”.

Представитель ответчика А. Д-рь указывает, что утверждения истца о том, что его содержание в ИВС свыше трех суток незаконно, не соответствуют действительности, поскольку часть 1 статьи 4 Закона Украины “О предварительном заключении” и пункт 5 статьи 18 Закона Украины “О милиции” предусматривают основания для содержания арестованных в ИВС до десяти дней. А в соответствии с пунктом 11 статьи 5 Закона о милиции, органы милиции имеют право содержать в специально отведенных местах лиц, в отношении которых избрана мера пресечения в виде содержания под стражей, на срок, установленный органами предварительного следствия, прокурором, судом, но не более десяти суток.

Представитель ответчика А. Д-тырь считает, что С. С-лов содержался в ИВС на законных основаниях. Что же касается утверждений истца о том, что в ИВС были созданы невыносимые условия, то они не соответствуют действительности: по сведениям, имеющимся в распоряжении ДГУ, камера, в которой содержался арестованный, была заполнена двумя-четырьмя человеками, и на каждого из них приходилась площадь по 2,5 м.

Учитывая все вышеизложенное, представитель ответчика А. Д-тырь просит в иске отказать.

Представитель ответчика – Управления государственного казначейства в Донецкой области – А. З-нов в судебном заседании иск не признал. В судебном заседании А. З-нов пояснил, что, по его мнению, сумма иска является необоснованно завышенной; определение размера морального вреда относится к компетенции суда. Также представитель ответчика указал, что в случае удовлетворения исковых требований Государственное казначейство готово выплатить сумму возмещения морального вреда, установленную судом.

Заслушав пояснения сторон и их представителей, показания свидетелей, исследовав материалы дела, суд пришел к выводу о том, что исковые требования подлежат частичному удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с постановлением прокурора Донецкой области от 1 ноября 1999 года в отношении С. С-ва было возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 127 Уголовного кодекса Украины по факту воспрепятствования путем обмана осуществлению гражданами Украины избирательного права. В соответствии с протоколом о задержании от 1 ноября 1999 года С. С-лов был помещен в изолятор временного содержания.

В соответствии с постановлением прокурора г. Донецка от 3 ноября 1999 года об избрании меры пресечения, в отношении С. С-ва была избрана мера пресечения – заключение под стражу.

В материалах дела отсутствуют данные о том, что 4 ноября 1999 года С. С-лов не был принят в СИЗО г. Донецка, однако из суточной ведомости следует, что арестованный действительно направлялся в СИЗО г. Донецка и прошел медицинское обследование в медсанчасти. Из записи в медицинской карточке, сделанной 4 ноября 1999 года, следует, что состояние здоровья С. С-ва является удовлетворительным.

В материалах дела имеется письмо заместителя прокурора г. Донецка от 4 ноября 1999 года № 04-24255, направленное в адрес начальника ДГУ УМВД Украины в Донецкой области, из которого следует, что в связи с большим объемом следственных действий по уголовному делу зампрокурора г. Донецка просит разрешить следственно-арестованного С. С-ва, обвиняемого по части 2 статьи 127 Уголовного кодекса Украины, содержать в условиях ИВС ДГУ УМВД Украины в Донецкой области до 10 ноября 1999 года. На этом письме имеется следующая резолюция: “Начальнику ИВС А. Х-ку – содержать по 10 ноября 1999 года”, а также резолюция самого А. Х-ка: “Содержать по 10 ноября 1999 года”.

Из письма начальника ИВС ДГУ УМВД Украины в Донецкой области от 16 ноября 2000 года следует, что С. С-лов был доставлен в ИВС ДГУ 1 ноября 1999 года в 4 часа 15 мин.; арестован 3 ноября 1999 года; в СИЗО г. Донецка С. С-лов был этапирован 11 ноября 1999 года. В период с 1 ноября по 11 ноября 1999 года С. С-лов по инициативе прокурора г. Донецка находился в ИВС ДГУ.

Таким образом, суд считает, что доводы ответчика о том, что С. С-лов содержался в ИВС, поскольку 4 ноября 1999 года он не был принят в СИЗО г. Донецка ввиду переполненности последнего, являются несостоятельными и не подтверждены в судебном заседании какими-либо доказательствами.

Вместе с тем в материалах дела имеется письмо-решение прокуратуры г. Донецка о содержании С. С-ва в условиях ИВС до 10 ноября 1999 года в связи с большим объемом следственных действий, а также письмо начальника ИВС г. Донецка, свидетельствующее о том, что С. С-лов содержался в ИВС до 10 ноября 1999 года по инициативе прокуратуры г. Донецка. Вышеуказанный факт подтверждается и свидетельскими показаниями следователя А. А-ва, допрошенного в Куйбышевском районном суде г. Донецка при рассмотрении уголовного дела по обвинению С. С-ва, показавшего, что истец содержался в ИВС г. Донецка свыше трех суток в интересах следствия, из-за большого объема следственных действий.

Суд считает, что в случае непринятия С. С-ва в СИЗО г. Донецка 4 ноября 1999 года в связи с неточностью в оформлении документов или по любой другой причине следователь или другие ответственные работники прокуратуры обязаны были исправить либо устранить недостатки в оформлении бумаг и этапировать С. С-ва в СИЗО в тот же день либо в любой последующий. Этапирование же истца в СИЗО г. Донецка было осуществлено лишь 11 ноября 1999 года после прекращения ограничений в передвижении спецконтингента, связанных с подготовкой к выборам Президента Украины.

В соответствии со статьей 155 УПК Украины местами предварительного заключения для содержания лиц, в отношении которых была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, являются следственные изоляторы. В отдельных случаях эти лица могут содержаться в тюрьме или местах содержания задержанных.

В местах содержания задержанных лица, взятые под стражу, могут находиться не более трех суток. Если доставка таких лиц в следственный изолятор по истечении указанного срока невозможна из-за отдаленности или отсутствия надлежащих путей сообщения, они могут находиться в местах содержания задержанных до десяти суток.

В соответствии с пунктом 1.5 раздела I Инструкции о работе изоляторов органов внутренних дел временного содержания задержанных и взятых под стражу лиц, утвержденной приказом Министерства внутренних дел Украины от 14 сентября 1995 года № 448-ДСП, максимальные сроки содержания взятых под стражу лиц в ИВС органов внутренних дел по месту расположения СИЗО не должны превышать трех суток, а в других ИВС – не более десяти суток.

В соответствии с положениями статьи 4 Закона Украины “О предварительном заключении”, учреждениями для содержания лиц, в отношении которых избрана мера пресечения в виде взятия под стражу, являются следственные изоляторы Министерства внутренних дел Украины и СБУ, а также тюрьмы МВД Украины, выполняющие также функции следственных изоляторов. В исключительных случаях, определяемых необходимостью проведения следственных действий, вышеуказанные лица могут находиться в изоляторах временного содержания на гауптвахте. Порядок и срок содержания лиц, взятых под стражу, в ИВС, на гауптвахте или тюрьме определяется законодательными актами Украины.

Статья 9 Закона “О предварительном заключении” предусматривает для лиц, взятых под стражу, возможность ознакомления с правилами содержания; ежедневную одночасовую прогулку; возможность получения дважды в месяц передач; возможность приобретения по безналичному расчету продуктов питания и предметов первой необходимости, письменных принадлежностей, газет, книг через торговую сеть без ограничений; возможность пользования личной одеждой и обувью; возможность иметь при себе документы и записи, касающиеся уголовного дела; возможность пользоваться переданным родственниками телевизором; возможность получения в библиотеке газет и книг; возможность отправлять религиозные обряды; право на ежесуточный восьмичасовой сон; право на обращение с жалобами и заявлениями в государственные органы.

Истец утверждает, что во время пребывания в ИВС он был лишен возможности воспользоваться всеми вышеперечисленными правами. Начальник же ИВС утверждает, что С. С-лов имел возможность воспользоваться всеми правами, однако, по-видимому, не изъявил желания сделать это. В то же время начальник ИВС не смог привести доказательства, подтверждающие его слова.

Утверждения истца о том, что, находясь в ИВС, он не был обеспечен бытовыми условиями, соответствующими правилам санитарии и гигиены, подтверждаются показаниями свидетелей, указавших, что камеры ИВС не оборудованы сантехническими средствами для отправления естественных надобностей, умывания.

Доводы истца о переполненности камер, отсутствии индивидуального спального места и постельных принадлежностей опровергаются показаниями тех же свидетелей, указавших, что количество содержащихся в камере не превышало двух человек; С. С-ву были выданы постельные принадлежности; а в камерах были оборудованы специальные спальные места. В соответствии с актом комиссионного обследования ИВС от 6 октября 1999 года, температура в камере поддерживается на уровне +18°С.

Утверждения истца о том, что, находясь в ИВС, он был лишен медицинской помощи, вследствие чего состояние его здоровья значительно ухудшилось, подтверждены в судебном заседании как показаниями свидетелей, так и документальными материалами.

В судебном заседании было установлено, что ИВС не имеет в штате медицинских работников, в случае необходимости вызывается бригада скорой помощи.

В соответствии с содержанием карты вызова скорой медицинской помощи от 11 ноября 1999 года, в период с 19 час. 34 мин. до 20 час. 00 мин. С. С-ву была оказана медицинская помощь в связи с диагнозом “Острый бронхит и гипертоническая болезнь второй степени, гипертонический криз”. После оказания медицинской помощи состояние здоровья истца улучшилось, артериальное давление снизилось. С. С-ву была рекомендована госпитализация по месту жительства.

Из материалов дела следует, что на следующий день – 11 ноября 1999 года – истец был этапирован из ИВС в СИЗО г. Донецка, где в дальнейшем получал регулярную медицинскую помощь, оказываемую медработниками СИЗО.

В соответствии с пунктом 5 статьи 11 Закона Украины “О милиции”, органы милиции имеют право задерживать и содержать лиц в специально отведенных для этого помещениях, в том числе и тех, в отношении которых избрана мера пресечения в виде взятия под стражу, на срок, установленный органами предварительного расследования, прокурором, судом, но не более десяти суток. Однако суд считает, что “специально отведенные места” для лиц, взятых под стражу, по своим техническим, бытовым и прочим условиям не должны отличаться от СИЗО в худшую сторону, а содержание лиц в указанных местах должно основываться на принципах неукоснительного соблюдения Конституции Украины, требований Общей декларации прав человека, Конвенции о защите прав и основных свобод человека. В соответствии с Конвенцией о защите прав и основных свобод человека от 4 ноября 1950 года, в интересах лиц, подвергнутых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, не допускаются ограничения или ущемления прав человека, признаваемых или существующих в каком-либо государстве в соответствии с правом, конвенциями, правилами или обычаями на том основании, что эти права не признаются или признаются в меньшем объеме, других международных правовых норм и стандартов обращения с задержанными и заключенными, и не могут соединяться с умышленными действиями, причиняющими физические и моральные страдания, либо унижающими человеческое достоинство.

В судебном заседании было установлено, что С. С-лов обращался 8 ноября 1999 года с письменным ходатайством к следователю прокуратуры г. Донецка об отказе давать показания в праздничные дни, а также обращал внимание на тот факт, что он содержится в ИВС свыше положенного срока, в связи с чем просил перевести его в СИЗО г. Донецка. Однако эти просьбы не были выполнены.

Учитывая все вышеизложенное, суд пришел к следующему выводу. Несмотря на тот факт, что в отношении истца была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей в связи с предъявлением обвинения в совершении преступления, и впоследствии Куйбышевский районный суд г. Донецка приговором от 6 июля 2000 года признал С. С-ва виновным в совершении преступления и приговор вступил в законную силу, права С. С-ва были нарушены. В нарушение требований статьи 155 УПК Украины истец, в соответствии с письмом прокуратуры от 4 ноября 1999 года, содержался в ИВС г. Донецка свыше установленного законодательством срока. Суд считает, что существуют значительные различия в условиях содержания в ИВС и СИЗО.

Суд считает несостоятельными доводы ответчика о том, что в соответствии с Законом Украины “О прокуратуре” и Законом Украины “О предварительном заключении” лица могут содержаться в ИВС до десяти суток, поскольку суд считает, что истца могли ежедневно возить в прокуратуру г. Донецка для проведения следственных действий и из СИЗО г. Донецка.

Суд считает, что права истца были нарушены прокуратурой г. Донецка, сотрудники которой направили 4 ноября 1999 года письмо в адрес начальника ДГУ УМВД Украины в Донецкой области с просьбой о содержании С. С-ва в условиях ИВС до 10 ноября 1999 года. Начальник ДГУ УМВД Украины в Донецкой области также нарушил права истца, приняв к исполнению указанное письмо и передав его для исполнения начальнику ИВС г. Донецка.

Учитывая вышеизложенное, суд считает вину в нарушении прав С. С-ва органом прокуратуры и ДГУ обоюдной, а ответственность – равной.

Утверждения представителя прокуратуры о том, что начальник ИВС не должен был исполнять требования упомянутого письма суд считает неубедительными, поскольку они опровергаются статьей 22 Закона Украины “О предварительном заключении”, в соответствии с которой надзор за соблюдением законодательства в местах предварительного заключения осуществляет Генеральный прокурор Украины и подведомственные ему прокуратуры в соответствии с Законом Украины “О прокуратуре”. Постановления и указания прокуроров относительно соблюдения установленных законодательством порядка и условий содержания лиц, взятых под стражу, подлежат обязательному исполнению администрацией мест предварительного заключения.

Суд считает, что в результате нарушения требований законов Украины о прокуратуре, о предварительном заключении, статьи 155 УПК Украины и других нормативно-правовых актов, повлекшего необоснованное содержание С. С-ва в ИВС свыше установленного срока, истцу был причинен моральный вред, выраженный в ограничении его законных прав и свобод.

Доводы истца о резком ухудшении состояния здоровья в результате содержания в ИВС суд во внимание не принимает, поскольку материалами дела не подтверждено, что именно содержание истца в условиях ИВС привело к развитию острого бронхита и повышению артериального давления.

Суд считает, что заявленный к возмещению размер морального вреда истцом необоснованно завышен. Рассматривая вопрос о размере морального вреда, суд пришел к выводу о том, что с учетом всех моральных страданий истца взыскание морального вреда уместно в размере 3 тыс. грн., и эта сумма должна быть распределена в равных долях между прокуратурой и ДГУ.

Учитывая все вышесказанное, руководствуясь положениями Конституции Украины, законов Украины “О милиции”, “О предварительном заключении”, статьей 155 УПК Украины, статьями 15, 30, 62 ГПК Украины, суд решил:

исковые требования С. С-ва удовлетворить частично;

взыскать в пользу С. С-ва в счет возмещения морального вреда из государственного бюджета за счет средств, выделенных на содержание Генеральной прокуратуры Украины, 1500 грн., а также государственную пошлину в размере 4,25 грн.

(Дело № 2-164/01. Решение от 15 июня 2001 года. Судья – Э. Ковалюмнус)