Закон Украины «Об обеспечении права на справедливый суд» от 12 февраля 2015 года существенно изменил статус правовых заключений Верховного Суда Украины (ВСУ). Новая редакция статьи 3607 Гражданского процессуального кодекса (ГПК) Украины не обязывает суды приводить свою судебную практику в соответствие с принятым правовым заключением, а наделяет суд правом отступить от него c обязательной мотивировкой такого решения. Несоответствие судебного решения суда кассационной инстанции заключению Верховного Суда Украины (применение в аналогичных правоотношениях норм материального права) теперь является отдельным основанием для подачи заявления о пересмотре судебного решения (пункт 4 статьи 355 ГПК Украины).

В теории указанные нормы должны побуждать стороны письменно заявлять о необходимости применения судом правовых заключений, что в свою очередь потребует от судов обоснования неприменения (применения) постановлений ВСУ к конкретным правоотношениям.

Изюминку процессу добавляет то, что Верховный Суд Украины неоднократно высказывал правовые заключения, прямо противоположные собственным правовым позициям, а в отдельных случаях — с идентичной мотивировкой. Следует полагать, что в случае обоснования сторонами своих требований (возражений) разными правовыми позициями суд первой инстанции фактически будет «устранять разногласия» практики наивысшего судебного органа в отдельно взятом деле.

Стоит отметить, что далеко не все правовые заключения, на первый взгляд, подающие уверенные симптомы наличия разногласий, при проверке такими оказываются.

Согласно проекту

22 мая 2013 года Верховный Суд Украины при рассмотрении дела № 6­25цс13 определил, что в соответствии со статьями 60, 61 Земельного кодекса (ЗК) Украины и статьями 88, 89 Водного кодекса (ВК) Украины вдоль рек, морей и вокруг озер, водохранилищ и других водоемов с целью охраны поверхностных водных объектов от загрязнения, засорения и сохранения их водности по отдельным проектам, которые разрабатываются, согласовываются и утверждаются соответствующими органами, устанавливаются прибрежные защитные полосы с режимом ограниченной хозяйственной деятельности. Фактически судом высказана позиция, что прибрежные защитные полосы определяются не в связи с их нормативным закреплением, а устанавливаются конкретными проектами землеустройства, что прямо предусмотрено частью 3 статьи 60 ЗК Украины.

Правовая позиция ВСУ нашла свое отражение в решениях Высшего специализированного суда от 4 сентября 2013 года по делу № 6­8454св13, от 11 сентября 2013 года по делу № 6­9012св13, от 13 ноября 2013 года по делу № 6­30807св13, от 29 января 2014 года по делу № 6­46448св13, от 26 февраля 2014 года по делу № 6­53354св13, от 22 июня 2014 года по делу № 6­55261св13, от 15 мая 2014 года по делу № 6­10465св14.

Мнимое разногласие

При этом согласно постановлению от 21 мая 2014 года по делу № 6­16цс14 Верховный Суд пришел к выводу, что при отсутствии землеустроительной документации и установленных в натуре границ прибрежных защитных полос сохранение водных объектов могло быть достигнуто путем учета нормативных размеров (статья 88 ВК Украины) и ориентировочных размеров и границ водоохранных зон, которые определяются в соответствии с Порядком определения размеров и границ водоохранных зон и режима осуществления хозяйственной деятельности в них, утвержденным постановлением Кабинета Министров Украины от 8 мая 1996 года № 486 (Порядок № 486), с учетом конкретной ситуации. В дальнейшем указанное правовое заключение эволюционировало до более лаконичных по содержанию форм.

Так, в постановлении ВСУ от 5 ноября 2014 года по делу № 6­171цс14 установлено, что существование прибрежных защитных полос определенной ширины предусмотрено императивными нормами (статья 60 ЗК Украины, статья 88 ВК Украины), поэтому отсутствие проекта землеустройства относительно прибрежной защитной полосы не свидетельствует об отсутствии самой прибрежной полосы, поскольку ее размеры установлены законом. Аналогичные правовые выводы содержатся в постановлениях от 2 сентября 2014 года по делу № 3­76гс14, от 9 сентября 2014 года по делу № 3­74гс14, от 17 декабря 2014 года по делу № 6­193цс14.

Очевидно, что указанные правовые позиции отличаются от правового заключения, содержащегося в постановлении ВСУ от 22 мая 2013 года по делу № 6­25цс13. Вместе с тем, согласно постановлению по делу № 6­16цс14, спорный земельный участок выделен в границах водных объектов — паспортизированного водного источника государственного значения и ручья. Как следует из материалов дел № 6­171цс14, № 6­193цс14, земельные участки находились за границами населенных пунктов, а в делах № 3­76гс14, № 3­74гс14 — в пределах нормативно установленной 2­километровой зоны лимана.

В соответствии с частью 6 статьи 88 ВК Украины в границах существующих населенных пунктов прибрежные защитные полосы устанавливаются с учетом градостроительной документации. Пунктами 4, 5, 10 Порядка № 486 предусматривается, что в границах водоохранных зон выделяются земли прибрежных защитных полос и полосы отведения с особым режимом их использования в соответствии со статьями 88–91 ВК Украины. Размеры и границы водоохранных зон определяются проектом на основании нормативно­технической документации. На землях городов и поселков городского типа размеры водоохранной зоны и прибрежной защитной полосы устанавливаются в соответствии с существующими на этот момент конкретными условиями застройки (пункт 10 Порядка № 486).

Можно прийти к выводу, что для земель населенных пунктов нормы определения ширины прибрежной защитной полосы (часть 2 статьи 60 ЗК Украины, часть 2 статьи 88 ВК Украины) не являются императивными.

На мой взгляд, противоречия правовых заключений Верховного Суда Украины при применении статьи 60 ЗК Украины, статьи 88 ВК Украины относительно правового статуса прибрежных защитных полос не являются очевидными с учетом того, что спорные правоотношения в рассмотренных делах нельзя считать аналогичными. Вместе с тем последнее слово «по старшинству» остается за Верховным Судом Украины.

«Стретч против» позиции прокуратуры

Нельзя не отметить негативную, на мой взгляд, практику удовлетворения исков прокуратуры данной категории споров. Так, действующий в интересах государства прокурор просит суд признать недействительными решение органа государственной власти о выделении земельного участка в собственность, договор купли­продажи с добросовестным приобретателем и возвратить земельный участок в государственную (коммунальную) собственность, как правило, на основании нарушений, допущенных исключительно органами власти. Складывается ситуация, когда негативные правовые последствия в виде лишения права собственности на земельный участок наступают исключительно для добросовестного приобретателя, который не нарушал закон. Очевидно, что такая практика не является справедливой и противоречит решениям Европейского суда по правам человека.

Согласно статье 17 Закона «Об исполнении решений и применении практики Европейского суда по правам человека», суды применяют Конвенцию о защите прав человека и основоположных свобод и практику Европейского суда по правам человека как источник права. В решении от 24 июня 2003 года по делу «Стретч против Объединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии» Европейский суд по правам человека отметил: «Наличие нарушений со стороны органа публичной власти при заключении договора относительно имущества не может быть основанием для лишения этого имущества другого лица, которое никаких нарушений не совершило». Европейский суд пришел к следующему выводу: поскольку лицо лишили права на имущество лишь на основании совершения нарушений публичным органом, а не гражданином, в таком случае имело место непропорциональное вмешательство в право заявителя на мирное владение своим имуществом, что является нарушением статьи 1 Первого протокола к Конвенции.

Вступивший в силу Закон Украины «Об обеспечении права на справедливый суд» дает надежду на активизацию применения судами правовых заключений Верховного Суда Украины в указанной категории дел, в том числе с учетом позиций о допустимых способах защиты нарушенного права при обосновании прокуратурой истребования земельного участка у добросовестного приобретателя статьями 215, 216 Гражданского кодекса Украины (постановления Верховного Суда Украины от 6 декабря 2010 года по делу № 3­13г10, от 29 октября 2014 года по делу № 6­164цс14), а также о начале исчисления сроков исковой давности для случаев наступления у истца «осведомленности с задержкой» от трех и более лет (постановление ВСУ от 29 октября 2014 года по делу № 6­152цс14).

 

КОЛЕСНИКОВ Виталий — юрист ЮК Pavlenko Legal Group, г. Киев