Хотелось бы коснуться темы внесения изменений в Закон Украины «О третейских судах» (далее — Закон), поднятой в одном из прошлых номеров «Юри­дической практики».

Интересной особенностью отечест­венной правовой системы является то, что можно было бы назвать «спонтанным заимствованием» — когда из иностранной правовой системы перенимается некий очень прогрессивный, демократичный и давно нам нужный институт, призванный стремительно и эффективно решить определенный круг проблем отечественного правового поля. Разумеется, такое заимствование не является спонтанным в буквальном смысле слова. Как правило, научно и практически обосновывается его необходимость, полезность, а также его значение для прогрессивного развития демократического и правового государства. Спонтанность же такового заимствования заключается в том, что до момента его внедрения крайне мало внимания уделяется критическому анализу изучаемого института, анализу тех теневых и негативных последствий, которые может вызвать его появление. А ведь ни один институт права не идеален, и за всяким «плюсом» следует свой «минус». Этот факт тем более досаден, что многие заимствованные институты имеют опыт применения в мире, и, стало быть, есть возможность изучить его негативные стороны предварительно, до того, как будут набиты собственные шишки. Однако же в нашей стране с завидной постоянностью появляются новые и якобы прогрессивные правовые явления, которые со временем оборачиваются трудно решаемыми проблемами.

Одним из таких институтов, о прогрессивности и демократичности которого можно прочитать практически в любой публикации на эту тему, является институт третейского рассмотрения дел. Речь не идет об институте третейского разбирательства в целом, так как такой порядок рассмотрения дел имеет ряд бесспорных преимуществ в сравнении с государственными судами и, в общем, является эффективным способом разрешения правовых споров. Речь ведется о той практике ­функционирования третейских судов, которая сложилась на отечественной ­почве, где положительные моменты с лихвой компенсируются значительным негативом.

Введение в украинскую правовую систему третейских судов трудно назвать событием случайным. Едва ли случаен и недосмотр, по причине которого Закон Украины «О третейских судах» создал институт по сути властный, но практически неуловимый. Сегодня все настойчивее поднимается вопрос о необходимости решения существующих проблем в сфере третейского рассмотрения дел. И первым необходимым шагом на этом пути является внесение изменений в законодательство, прежде всего, в Закон Украины «О третейских судах».

То, что Закон Украины «О третейских судах» требует внесения изменений — факт общеизвестный. На наш взгляд, Закон нуждается не просто в поправках отдельных пунктов, а в системных изменениях, которые, с одной стороны, позволили бы эффективно развиваться системе третейских судов, а с другой — свели к минимуму возможности злоупотребления в этой сфере.

На сегодняшний день одним из немногочисленных изменений, которое предлагается внести в Закон, является положение, предусматривающее ограничение компетенции третейских судов относительно рассмотрения дел, исполнение решений по которым будет требовать совершения соответствующих действий субъектами властных полномочий. Поправка достаточно хитрая, поскольку она фактически выводит из сферы компетенции третейских судов споры, связанные с землей, с недвижимостью, со строительством, с вопросами, касающимися регистрации юридических лиц и т.д. Дать однозначную оценку такому проекту изменений сложно. С одной стороны, абсолютно объективной является необходимость ограничения круга дел, подлежащих рассмотрению в третейском суде. Это связано с целым рядом факторов, начиная с того, что третейскими судами зачастую рассмат­риваются дела, правоотношения в которых затрагивают не только интересы частных лиц, но и интересы общественные (публичные) — в особенности это касается дел, связанных с землей и строительством. И государство как центральный субъект публично-правовых отношений должно, на наш взгляд, контролировать соблюдение общественных интересов, что далеко не всегда возможно при третейском рассмотрении дел. Добавим сюда проблемы, которые ярко проявились на практике функционирования третейских судов как участников «рейдерских» схем. Тем не менее правильнее было бы ограничить компетенцию третейских судов не по формальному, а по предметному критерию, оставив определенный круг отношений в сфере исключительной государственной юрисдикции.

Однако едва только указанный законопроект был подан в парламент, относительно него начали высказываться критические мнения вплоть до того, что данное положение законопроекта противоречит Конституции, так как якобы ограничивает права лиц на защиту своих прав и свобод от нарушений. По нашему мнению, данный вывод не учитывает существование еще целого ряда других положений Конституции, а также некоторых статей Закона «О третейских судах», которые гораздо более явно входят в противоречие с Основным законом. Например, почему-то не раздается возмущенного ропота относительно статьи 34 Закона, согласно которой вопрос о праве третьих лиц на участие в третейском рассмотрении дела и их процессуальных правах решается самим третейским судом или сторонами арбитражного соглашения, при этом третье лицо не пользуется правом обжалования решения третейского суда. Скромно умалчивается о том, что по действующему закону не установлено никакой реальной ответствен­ности для судьи третейского суда за ненадлежащее исполнение своих полномочий или злоупотребления (в некоторых зарубежных странах за злоупотребления третейского судьи установлена уголовная ответственность, причем очень ощутимая). Не поднимается вопрос о том, что нигде в мире нет такого скромного перечня оснований для отмены решения третейского суда или отказа в выдаче исполнительного документа…

На наш взгляд, на данном этапе при разработке изменений к Закону «О третейских судах» есть необходимость, а главное — возможность учесть не только зарубежный опыт и требования европейских других международных стандартов, но и существующую отечественную практику. Внедрение рецепиированных институтов, таких как арбитраж, происходит на нашей, довольно противоречивой в политическом, экономическом, идеологическом и культурном смысле почве, в связи с тем реальны и совершенно осязаемы проблемы, с которыми зарубежные страны, возможно, никогда не сталкивались. В настоящее время институт третейских судов не нуждается в продвижении и расширении. Созданная действующим законом система безответственности уже поспособствовала его популяризации. Сегодня он нуждается в адекватном и разумном обуздании, целью которого должно быть создание необходимых условий для того, чтобы третейский суд эффективно выполнял задачу, задекларированную в статье 3 Закона: защита имущественных и неимущественных прав и охраняемых законом интересов сторон третейского рассмотрения путем всестороннего рассмотрения и решения споров в соответствии с законом.

БУРЛАЙ Ольга — кандидат юридических наук, г. Киев