Пять лет назад, когда Ольга Просянюк и Виталий Сердюк создавали свою компанию, уголовная практика в юридическом бизнесе не была must have. Возможно, успех адвокатского объединения AVER LEX на юридическом рынке и показал перспективность практики — сейчас найти юридическую фирму, где нет специалиста по уголовным делам, весьма сложно.

Ясно, что секретом успеха делиться непросто — на то он и секрет. Но об опыте построения компании (не с нуля, когда есть опыт, так не скажешь), позиционировании на рынке, выборе клиентов, кадровой политике — обо всем этом нам рассказали партнеры АО AVER LEX.

 

— Пять лет тому назад уголовное право еще нельзя было отнести к мейнстриму украинского юридического рынка. Почему вы при создании фирмы решили сделать ставку именно на уголовное право?

Ольга Просянюк (О.П.): Когда мы создавали адвокатское объединение, перед нами как учредителями стояла задача выбрать стратегию и понимать ключевое направление. Мы осознавали, что будет очень тяжело занять соответствующее «место под солнцем» на юридическом рынке. И надо было выбрать что-то уникальное, чего еще ни у кого не было.

Виталий Сердюк (В.С.): И мы всегда сопровождали и представляли интересы клиентов в уголовных процессах. Это наша фишка и в то время, и сейчас. Уже тогда у нас был мощный уголовный департамент, поэтому мы решили сделать ставку именно на уголовной практике.

Игорь Федоренко (И.Ф.): В первые годы около 70 % клиентских проектов поступало от коллег по юридическому рынку: и от известных мультисервисных компаний, и от адвокатов-индивидуалов, и от крупного бизнеса, поскольку уголовная практика, как вы правильно заметили, не была мейнстримом. Но последние пару лет ввиду определенных изменений в законодательстве и в стране уголовная практика начала приобретать все больший вес.

Я очень рад, что наш выбор, сделанный пять лет назад, оказался правильным.

 

— Что можете отнести к основным достижениям первой пятилетки АО AVER LEX?

Юлия Патий (Ю.П.): Мы стали единственным в нашей стране бутиком, специализирующимся (именно как системная компания) на уголовном праве и процессе. Мы сопровождаем уголовные процессы «под ключ» от А до Я — это досудебное, судебное следствие, представительство интересов в судах. У нас есть проверенные партнеры в регионах, поэтому мы можем обеспечить комплексную защиту клиента, например, в случае одновременного проведения обысков у клиентов в помещениях в разных городах.

Артем Дроздов (А.Д.): Наша основная задача — максимально усилить уголовную практику, «монополизировать» ее. Представительством интересов клиента в уголовных проектах занимается не один партнер, как соло-адвокат, а сразу несколько. И в команде свыше 20 адвокатов, которые могут вести кейсы разной степени сложности. Клиент доверяет нам решение своей проблемы, и дальше это уже полностью становится нашей задачей.

О.П.: Я помню свои ощущения при создании компании. Да, мы уже в то время были опытными адвокатами, но сейчас могу признать, что тогда нам не хватало «зрелости». Сегодня я считаю еще одним нашим достижением то, что мы профессионально выросли до адвокатов президентов в сложных кейсах как крупных известных компаний, так и страны. Нам удалось за пять лет реализовать десятилетний план развития.

 

— Практика в сфере уголовного права — это в первую очередь юридический бизнес или предоставление правовой помощи?

И.Ф.: Для нас это прежде всего предоставление правовой помощи. Каждый адвокат в начале своего профессионального пути дает присягу. В тексте присяги указано, что основная задача адвоката — «… честно и добросовестно обеспечивать право на защиту и оказывать правовую помощь согласно Конституции Украины и законам Украины, с высокой ответственностью исполнять возложенные обязанности». Безусловно, мы вкладываем в нашу адвокатскую деятельность душу, мы этим живем. Не отрицаю, что это должно приносить соответствующий доход, но все же первично призвание, а потом уже бизнес. Мы стараемся совмещать эти две вещи в правильных пропорциях.

 

— Что изменилось в уголовно-правовой практике?

А.Д.: Если ранее многие воспринимали уголовную практику в составе судебной, то сегодня это уже самостоятельное отдельное направление. Более того, в ней уже выделились отдельные подспециализации с конкретными узконаправленными игроками рынка и командами. Мы выделяем группу политически мотивированных дел, среди которых наиболее популярны коррупционные дела, дела о защите чести и достоинства, присвоении бюджетных средств т.д., группу дел по защите бизнеса, а именно — антирейдерской защите бизнеса, в случае давления на бизнес посредством обвинений в результате налоговой проверки, обвинений в экономических преступлениях, мошенничестве, финансировании терроризма, посредством незаконного проведения обысков, допросов и других следственных действий.

В.С.: Могу с уверенностью сказать, что сегодня уголовная практика существенно усилилась по сравнению с тем, какой она была на момент создания объединения. Она стала соответствующим противовесом нарушению закона со стороны правоохранительных и государственных органов. Наша основная задача — создать максимальные ­условия, чтобы правоохранительная система работала правовыми методами. И до тех пор, пока в нашей стране длится процесс становления верховенства права и правового государства, уголовная практика будет среди лидирующих и востребованных на юридическом рынке.

 

— Как вы оцениваете принятые законодательные изменения, создание новых правоохранительных органов?

И.Ф.: Не могу сказать, что внесенные в течение последних пяти лет изменения в Уголовный процессуальный кодекс (УПК) имеют особое значение для адвокатов. Более того, даже среди адвокатского сообщества часто возникает дискуссия о роли прокуратуры как государственного обвинителя, следствия и его подчиненности, появления-исчезновения и вновь появления различных следственных органов. Хотя, к сожалению, на эффективность расследования это никак не влияет. Почему? Основная причина в том, что с принятием в 2012 году нового УПК следствие и прокуратура, ссылаясь на его нормы, занимаются не установлением истины по делу, а доказательством вины. Поэтому проводится некачественное расследование, не устанавливаются реальные обстоятельства дел, довольно часто невиновные незаконно привлекаются к ответственности. Считаю, что следствие во время расследования должно быть независимым от прокуратуры и давать качественную правовую оценку обстоятельствам. А эффективность следствия необходимо оценивать не по количеству привлеченных к ответственности, а по качеству расследования обстоятельств, которые могут иметь признаки преступления.

В.С.: Более того, набирает обороты практика внесения изменений в законы под конкретные дела. Именно так в украинском законодательстве появились специальное «заочное» судебное производство, при котором приговор выносится в отсутствие обвиняемого, и специальная конфискация, обязывающая владельца имущества доказывать свое право владения. Также были созданы специализированные органы, занимающиеся выявлением фактов коррупции и привлечением к ответственности виновных. Как и правоохранительные органы, они наделены возможностями проводить обыски и задержания, репортажи о которых активно транслируются по телевидению и размещаются в ведущих украинских изданиях.

 

— Каким образом получается преодолевать репутационные риски?

О.П.: Если у компании есть клиенты, к которым применяется политическое преследование (как их называют — «токсичные клиенты»), то необходимо четко понять и принять возможные негативные моменты, а также сработать на опережение. Возможные репутационные риски — это одна из групп рисков, которые необходимо предусмотреть. Это многие обсуждают. Но для нас главное — качественно и профессионально предоставлять правовую помощь, особенно если это публичный процесс и за ним следит общество. Когда эти процессы отличаются своей уникальностью или новизной, стимулируют изменения в законодательство, то можно сказать, что мы хорошо делаем свою работу. Наше главное кредо — из 100 % отрабатывать на 1000 % и сделать все возможное, чтобы дать клиенту результат.

А.Д.: Действует принцип разумной достаточности: каждый клиент найдет своего консультанта. Мы не делаем ставку на наличие или отсутствие репутационных рисков, мы всегда желаем дать оптимальные решения клиенту, даже когда это касается самой патовой ситуации. Безусловно, можно говорить о «токсичных клиентах», но кто знает — сегодня это может быть условным минусом, а завтра станет плюсом. Так сложилось, что каждая предыдущая власть автоматически становится «преступной», а адвокаты, которые представляют тех или иных политиков, находятся в зоне риска.

Ю.П.: А если говорить о влиянии публичности на повышение узнаваемости компании, то мы не допускаем собственного пиара на делах клиентов. Мы позиционируемся не как адвокаты конкретного лица, а как специалисты в нише защиты по уголовным делам.

 

— Кем вы видите себя через пять лет?

Ю.П.: С точки зрения услуг, АО AVER LEX — сервисный бизнес, мы достаточно гибки и всегда идем за потребностью клиента. С другой стороны, мы точно знаем, что останемся лидирующим бутиком в сфере уголовно-правовой защиты.

 

(Беседовала Марина БАХОЛДИНА,

«Юридическая практика»)