В соответствии с расхожей фразой, нет ничего тайного, что не стало бы явным. В сущности, любой из нас случайно может оказаться невольным свидетелем совершенного преступления. В некоторых ситуациях кому-либо становятся известными обстоятельства, которые могут пролить свет на общественно опасное деяние, расследуемое правоохранительными органами. Осознавая характер полученной информации о преступных деяниях, мы реализуем свое моральное право выбора — уведомить или нет об этом компетентные государственные органы.

Если говорить прямо, то такое «уведомление» будет ничем иным, как доносом. Следует отметить, что отношение к этому явлению на всех этапах существования человеческого общества было неоднозначным.

В целом, общественное мнение всегда оценивало доносительство отрицательно. Законодатель же в этом вопросе проявлял явную непоследовательность — от введения уголовного преследования за недонесение о совершенном преступлении до запрета и осуждения доносов.

В классический период римского права уголовные дела возбуждались по обвинению частных лиц, в этом случае обвинение и донос совпадали. Однако в случае отсутствия обвинителя на судебном процессе, то есть когда он не произносил обвинения публично, ответчик признавался невиновным.

«Вестготская правда» содержит положения о том, что ложные доносы наказываются по принципу талиона, а «справедливые» поощряются определенной платой.

В законах правившего в XIII веке кастильского короля Альфонсо X указывалось, что король и судьи могут узнавать о преступлениях из доносов частных лиц, которые не обязаны доказывать то, о чем говорят.

В средневековье была развита практика анонимных и тайных доносов, причем они принимались даже от еретиков и отлученных от церкви.

В Российской империи XVIII века именно доносы в большинстве случаев служили поводом для возбуждения уголовного преследования за «дела изменные, шпионские».

По существующему положению, при поступлении очередного доноса в Тайную экспедицию информатора сначала «увещевали», а затем садили «на два дни под крепкий караул и не давали ему ни питья, ни пищи». Далее он должен был подтвердить свой донос под пыткой.

Так, например, в 1723 году некий «дворянский сын» Твериков, желая избежать смертной казни за совершенные уголовные преступления, сделал донос с обвинением в государственной измене коменданта Тобольска Алексея Сухарева. Тверикова пытали, и он сознался во лжи, после чего был обезглавлен.

Особую роль донос играл в тоталитарных государствах XX века — он был возведен правом и общественной моралью в ранг добродетели, поощрялся и культивировался правящей верхушкой.

В ранее действовавшем отечественном законодательстве недонесение, при наличии определенных условий, считалось уголовным преступлением.

Так, согласно части 1 статьи 187 Уголовного кодекса Украины 1960 года (далее — УК Украины 1960 года), недонесение о достоверно известных готовящихся или совершенных преступлениях, предусмотренных указанным в данной норме перечнем (государственная измена, посягательство на конституционный строй, диверсия, бандитизм и др.), наказывалось лишением свободы на срок до 3-х лет или исправительными работами на срок до 2-х лет. В нынешнем Уголовном кодексе Украины, принятом 5 апреля 2001 года (далее — УК Украины), уголовная ответственность за недонесение о совершенных или готовящихся преступлениях не предусмотрена.

Слова «донос» и «недонесение» вообще изъяты, однако уголовно наказуемым является заведомо ложное сообщение суду, прокурору, следователю или органу дознания о совершении преступления (по сути, тот же заведомо ложный донос).

Согласно части 1 статьи 383 УК Украины, такое сообщение наказывается исправительными работами на срок до двух лет или арестом на срок до шести месяцев, либо ограничением свободы на срок до трех лет, или лишением свободы на срок до двух лет.

В соответствии с частью 2 данной статьи, те же действия, соединенные с обвинением лица в тяжком или особо тяжком преступлении либо с искусственным созданием доказательств обвинения, а также совершенные из корыстных побуждений, наказываются лишением свободы на срок от двух до пяти лет.

В уголовном законодательстве Российской Федерации тоже нет такого состава преступления, как недонесение.

Положениями статьи 306 Уголовного кодекса РФ предусмотрена уголовная ответственность лишь за заведомо ложный донос о совершении преступления.

Автор статьи не берется судить о правильности позиции отечественного законодателя, исключившего уголовную ответственность за недонесение о совершении иным лицом преступления, даже особо тяжкого.

Как известно, Швеция — страна с высоким уровнем жизни и низким уровнем преступности. В ее законах состав недонесения о совершении преступления включен в число уголовно наказуемых общественно опасных деяний.

Согласно части 1 статьи 6 главы 23 «О покушении, приготовлении, сговоре и соучастии» Уголовного кодекса Швеции, лицо, которое не сообщает вовремя или иным способом не предпринимает ничего, чтобы предотвратить совершаемое преступление, когда это могло быть сделано без опасности для себя или любого лица, находящегося с ним в родственной связи, должно быть наказано лишением свободы, но не более чем на два года.

В части 3 этой же статьи сказано, что несообщение или непредотвращение преступления не наказуемы, если только совершаемое деяние не развилось до такой степени, что за него может последовать наказание.

Уголовным законодательством Швеции предусмотрена и уголовная ответственность за заведомо ложный донос. Как следует из статьи 7 главы 15 «О лжесвидетельстве, ложном обвинении и других ложных заявлениях» УК Швеции, лицо, которое ложно обвиняет другое лицо перед государственным обвинителем, полицейскими или другими властями в совершении преступного деяния, должно быть приговорено (если власти признают, что было сделано такое сообщение) к тюремному заключению на срок не более двух лет, или когда это преступление является малозначительным — то к уплате штрафа или к тюремному заключению на срок не более шести месяцев.

Итак, что же такое донос в моральном и юридическом плане? Следует признать, что его значение с точки зрения этики и значение с точки зрения юридической пользы не всегда совпадают.

Однако, по мнению автора, еще не все наши сограждане достигли такой степени социального самосознания, что при отсутствии уголовной ответственности за недонесение о преступлении сочтут своим гражданским долгом сообщить о нем властям. Похоже, что понимают это и в Швеции, но, как говорят, нет пророков в своем отечестве…

СТАРЧИКОВ Михаил — старший помощник военного прокурора ВМС Украины, г. Севастополь