Сегодня надо нацелиться на завершение судебной реформы и перейти к стабильному развитию правосудия — участники первой дискуссии VIII Международного судебно-правового форума

Что сегодня происходит с судебной системой? Какие трансформации и преобразования ее ждут и что необходимо для того, чтобы завершить начатую в 2015—2016 годах реформу? Эти вопросы стали ключевыми для спикеров первой дискуссии VIII Международного судебно-правового форума «Юридической практики», который в этом году проходит 5–6 августа в г. Киеве при поддержке Высшего совета правосудия и партнеров юридических компаний LCF, EQUITY и «Алексеев, Боярчуков и Партнеры».

Приглашая к дискуссии спикеров, модератор сессии – партнер, руководитель практики трансграничных споров Юридической группы LCF Игорь Кравцов напомнил, что в Украине последняя реформа судоустройства была начала в 2016 году, когда были ликвидированы Верховный Суд Украины и высшие специализированные суды, а кассационной инстанцией стал Верховный Суд. С того времени был создан Высший антикоррупционный суд, в процессе создания Высший суд по вопросам интеллектуальной собственности; произошли системные обновления органов судейского управления и самоуправления, реформа процессуального законодательства… Однако в обществе все еще твердят о запросе на судебную реформу. «Так какие изменения нам еще нужны, чтобы поставить точку?» — с таким общим вопросом обратился модератор к спикерам.

Андрей Овсиенко, председатель Высшего совета правосудия (ВСП) призвал задуматься над тем, что судебной системе сегодня нужны не новые законы, а эффективные реанимационные меры по наполнению судейских кадров, чтобы стабилизировать ее состояние. Прежде чем говорить о развитии и продолжении реформ, надо наполнить систему кадрами, чтобы убрать все негативные явления, которые вызвал этот кадровый голод.

По словам г-на Овсиенко, ключевые проблемы, требующие решения, четко обозначены в решениях Конституционного Суда Украины, принятых в этом году, и законопроект № 3711, поданный для их исправления, представляется представителю судебного управления наиболее комплексным. Однако он призвал воспринимать эти поправки не как реформу, а как исправление допущенных в процессе реализации реформ ошибок. Из-за них система лишилась 30% кадров, и еще столько же могут уже воспользоваться правом на отставку. Когда законодатель не дает стабильных материальных, социальных и профессиональных гарантий, а напротив, каждый раз разбалансирует систему, судьи непременно будут пользоваться этим правом, и тогда ситуация будет ухудшаться.

Акцентируя внимание на кадровой проблеме, поддержал г-на Овсиенко и Богдан Львов, заместитель Председателя Верховного Суда, исполняющий обязанности Председателя ВС. Он напомнил, что нынешняя штатная численность уже формировалась на фоне кадрового голода в 2016 году и не отражает реального оттока кадров. Более показательным будет сравнение со штатной численностью 2013 года, и тогда показатель незаполненных вакансий превысит половину.

На фоне тотального кадрового голода и чрезвычайной загруженности судов очередные предложения по переаттестации судей, по словам спикера, звучат анекдотично. «В Харьковской апелляции по штату в 2013 году числилось 113 судей. Сейчас там реально работают 16. Что является более важным для правосудия: провести аттестацию этих 16 судей или найти еще 100 человек на вакантные должности?» — задал риторический вопрос г-н Львов. Он также напомнил, что очередь в судьи после того, как были провалены и изменялись в ходе проведения доборов правила игры, не стоит. Поэтому единственным источником кадрового наполнения апелляционных судов остаются суды первой инстанции, а для заполнения вакансий в местных судах потребуется от двух лет (с учетом сроков конкурсов и обучения). А в некоторых случаях и 7–8.

«Нам нужны экстренные меры, нам надо не возрождать доверие, а просто эффективно работать всей власти», — считает г-н Львов. Он также привел статистку обжалования решений, которая противоречит всем соцопросам об уровне доверия — 80 % решений судов первой инстанции не обжалуются. При этом судебная власть систематически занята самоочищением. Поэтому сегодня первоочередная потребность — как можно быстрее восстановить работу ВККС и начать формировать судебный корпус. А для привлечения хороших кадров должны быть обеспечены два условия: стабильное и надлежащее финансирование судебной власти в целом и эффективный контроль ответственности за нарушения независимо от политических подтекстов.

На проблемах институциональной независимости остановился и Виктор Городовенко, судья КСУ. «Институциональная независимость судебной власти должна восприниматься как ультиматум», — отметил судья, начиная свой доклад. По его мнению, вектор судебной реформы, как и общее доверие общества к судебной власти формирует законодательная ветвь. И это не тот вопрос, который зависит от воли судей. Однако настоящая институциональная независимость исключает любое вмешательство в деятельность судей, а также подразумевает надлежащее и достаточное финансирование, материальное обеспечение, адекватные правила отбора и основания для ответственности.

Судья напомнил, что стабильное наступление на судейскую независимость прослеживается еще с 1999 года, когда пытались урезать материальное обеспечение судов, поставив судебную власть в зависимость от других ветвей власти. В последние годы такое наступление стало системным, и именно на этом делал акцент КСУ, принимая решения № 2-р/2020 и № 4-р/2020 по итогам конституционного контроля судебной реформы 2016-го и изменений 2019 года. КСУ указал на тотальный дисбаланс в полномочиях законодательной и судебной власти и нарушение равновесия между ними.

Отдельно КСУ обратил внимание на отсутствие системности изменений в сфере правосудия, что ухудшает ситуацию и усиливает такой дисбаланс. В завершение судья КСУ напомнил, что все власти равны, а потому оценка деятельности и критика одной властью другой должна осуществляться на принципах взаимоуважения. Тогда это будет эффективно и конструктивно.

Что касается свежей идеи ликвидации самого КСУ, г-н Городовенко считает, что вопрос выбора модели конституционного контроля между американской (когда это одна из функций Верховного суда) и европейской (отдельный орган конституционного контроля) был решен еще в 1992—1995 годах. Он решился в пользу европейской модели и стратегии Украины, что закреплено в действующей Конституции. Для смены модели конституционного органа требуется чуть больше аргументов, чем просто желание посмотреть, как это сработает, а потому такому шагу должен предшествовать очень широкий диалог в обществе с обязательной оценкой эффективности нынешней модели и прогнозами последствий в случае ее изменения. Однако говорить об эффективности какого-либо государственного института в условиях постоянной нестабильности правового поля, в котором он находится, рано, считает г-н Городовенко.

Выслушав замечания коллег по сессии к подходам законодательного органа, народный депутат Украины, председатель Комитета Верховной Рады Украины по вопросам правовой политики Андрей Костин отметил готовность парламента к конструктивном диалогу по всем правовым вопросам. Он рассказал, что, будучи адвокатом с 1992 года, из собственного опыта знает, как сказываются реформы на профессиональной деятельности. Сегодня он призвал отказаться от идеи судебной реформы (даже это словосочетание не употреблять), а объединить усилия для завершения реформы, которую уже начали, и перейти к стратегии стабильного совершенствования правосудия. Платформой для такого объединения, по словам спикера, может быть специальная рабочая группа в Совете по вопросам правовой реформы при Президенте Украины, а площадками — профильный комитет, его подкомитеты и рабочие группы по точечным поправкам.

Он также призвал коллег-юристов посмотреть шире на законодательное регулирование судебной власти, чем каждый со своей позиции. Например, вопрос судейских кадров уже включен в программу сотрудничества с Международным валютным фондом. Сегодня МВФ – это не просто решение насущных экономических проблем Украины, но и сигнал для инвесторов относительно целесообразности работы с нашей страной. Украине необходимо принимать его помощь и в сфере судебной реформы, чтобы получать поддержку в других отраслях. Мы не можем отказаться от участия международных экспертов в подборе состава ВККС, поскольку диалог может оказаться примерно таким: «Раз вам не нужна наша поддержка, тогда и с РФ разбирайтесь самостоятельно» — пояснил народный депутат, призывая некоторые факторы принять как объективные.

Также парламентарий просит учитывать, что так сложилось исторически, что любой вопрос, связанный с судебной властью, попадая в парламент, стразу становится политическим. Это влияет на итоговый текст любого закона.

Отдельно г-н Костин отметил, что и решениям КСУ по двум судебным реформам не хватает четкости. Появление альтернативных проектов к законопроекту № 3711 показывает, что выполнить требования КСУ можно по-разному. Но коль вопрос был уже поднят на такой уровень, то хотелось бы, чтобы и ответ на него был четким и однозначным.

При этом представитель законодательной власти подтвердил нацеленность парламента на решение как первоочередной проблемы кадрового голода в судах путем скорейшего возобновления работы ВККС.

Олег Малиневский, адвокат, партнер EQUITY, остановился на мифах, которые препятствуют завершению судебной реформы и переходу к развитию системы правосудия. Наиболее опасный из них состоит в том, что суть судебной реформы — восстановить доверие к судебной власти. По словам спикера, многие адвокаты, включая его до определенного времени, и судьи верят в этот миф. Однако доверие к суду не может повыситься отдельно от доверия к власти в целом. В странах, где люди не доверяют власти, они одинаково не доверяют всем ее ветвям. По Украине уровень недоверия к суду (77 %) ниже, чем уровень недоверия к Верховной Раде и чиновническому аппарату (82 % и 82,9 % соответственно). Кроме того, доверие к судебной власти не является задачей судов и/или судей — это общее дело СМИ, государства и общества.

Второй миф — что адвокатская монополия является привилегией адвокатов. Напротив, это гарантия соблюдения прав человека, и подтверждает такую позицию опыт стран развитых демократий и практика ЕСПЧ. Помимо качества помощи это также вопрос стандартов ее оказания и ответственности. Третий миф — эффективность общественных организаций. По словам спикера, общество как таковое мало что требует от государства. Чаще всего, когда говорят, что «требует общество», за этим кроется: «наша политическая сила хочет». Поэтому подобные «требования» в части правосудия очень часто создают давление на суд, приводят к политизации его деятельности. В этой связи участие общественности в судебных процессах нуждается в регламентации.

Четвертый миф — что участие иностранных экспертов повышает уровень стандартов судопроизводства. Хотя сложно отрицать важность сотрудничества и взаимопомощи, однако само по себе наличие в составе некой комиссии иностранных экспертов не является залогом эффективности результата. Есть примеры обратного эффекта. Поэтому все изменения и трансформации должны произойти изнутри — общества, власти в целом и судебной власти в частности.

Последний, но не менее опасный, миф — думать, что судебная реформа нескончаемая. Но не все законодательные изменения являются реформой, и не стоит точечные поправки так называть. Об этом говорили и другие участники сессии в своих выступлениях. Олег Малиневский призвал всех проводить четкую черту между реформой и изменениями. И первую можно завершить (хоть это и не вопрос одного дня), это надо сделать, чтобы затем заняться изменениями по усовершенствованию, о которых говорил народный депутат. А вот совершенствование может быть постоянным, ведь меняется жизнь, появляются новые идеи и институты…

Ярослав Теклюк, директор по юридическим вопросам НАК «Нафтогаз Украины», оценил судебную реформу как сторонний наблюдатель. По его словам, качество судебных услуг в Украине все еще оставляет желать лучшего, и особенно в случаях споров с властью. Когда суд не чувствует независимости от законодателя и правительства, он не может быть полностью объективным, решая спор о взыскании убытков с государственного ведомства.

При этом юрисконсульт поддержал коллег по дискуссии в том, что реформ достаточно. Надо сконцентрироваться на их логическом завершении и сделать паузу. Проблема нескончаемости судебных реформ в Украине, по мнению спикера, кроется в том, что другие ветви власти никак не могут смириться и принять судебную как равную и независимую. И поэтому в каждом законе или подзаконном акте очень часто закладывается механизм влияния.

Такая постоянная атака со стороны других ветвей власти делает судебную уязвимой в целом, и кроме того, не позволяет привлекать в суды хорошие кадры. Быть постоянно под прицелом разных органов, не знать, что поменяет следующий парламент и Президент, — не очень радужная альтернатива для адвокатов с многолетним стажем и стабильной практикой.

Хотя в целом спикер отметил, что украинские суды не уступают судам в других странах. Например, сроки рассмотрения дел в Украине значительно меньше. И это возможно благодаря большому труду судей из-за неимоверной нагрузки на них (520–530 дел в год). Требовать в таком режиме безупречного качества очень сложно, считает г-н Теклюк.

Подводя итог сессии, Игорь Кравцов выделил факторы, которые, по мнению спикеров, сделали судебную реформу в Украине нескончаемой. В их числе: кадровый голод, постоянное давление, проблемы в коммуникации с законодателем, политические риски и мифы, препятствующие совершенствованию судебной власти и профессиональной независимости судей, а также отсутствие четкой стратегии и плана действий.