Как судят защитников женщин от пьяных приставаний

Уже несколько дней громко обсуждается инцидент, случившийся на железной дороге: на пассажирку в поезде напал пьяный мужчина. Как сообщает пострадавшая, на ее крики о помощи никто не отреагировал.

“Укрзализныця” пообещала уволить за небрежность вертикаль работников, допустивших преступление. Служебное расследование показало, что злоумышленник самовольно проник в вагон, поскольку проводник отсутствовал на рабочем месте. Кроме того, избитой пассажирке не предоставили надлежащей помощи, предусмотренной в таких случаях. Для обеспечения безопасности пассажиров “Укрзализныця” просит  возобновить сопровождение поездов дальнего следования во время движения сотрудниками Национальной полиции.

В соцсетях обсуждают и такой аспект инцидента, как отсутствие реакции на совершаемое преступление других пассажиров. В частности, речь идет об уголовной ответственности за акт самообороны. Судебная практика сложилась таким образом, что акт самообороны часто трактуется не как состояние необходимой обороны от противоправных посягательств, освобождающее от ответственности, а как реальное преступление – убийство и причинение тяжких телесных повреждений.

Так, Михаил Тарахкало, директор Центра стратегических дел Украинского Хельсинского союза по правам человека, напомнил о деле, в котором мужчину осудили за убийство по неосторожности в ситуации, когда он пытался защитить женщину от пьяных приставаний. В результате удара, нанесенного в ответ на удар агрессора, последний скончался. При этом, согласно свидетельским показаниям, потерпевший “неожиданно схватил [женщину] сзади за шею, требовал, чтобы она пошла с ним, предлагал ей интимные отношения, вел себя неадекватно, постоянно к ней приставал”.

Детально ситуацию в контексте наличия состояния необходимой обороны проанализировал в своем особом мнении судья Кассационного уголовного суда Аркадий Бущенко.

“Я считаю, что действия осужденного в той обстановке отвечали опасности посягательства. Его осуждение, подтвержденное Верховным Судом, дает понять, что в ситуации, когда человек наблюдает за нападением на другого человека, лучше остаться в стороне и дать событиям развиваться своим путем. Я не считаю такое послание обществу со стороны Верховного Суда правильным”, – заявил судья, обосновав свою позицию следующим.

Так, удару осужденного предшествовали агрессивные и настойчивые действия потерпевшего в отношении женщины (выступившей в деле одним из свидетелей), которые в терминах статьи 36 Уголовного кодекса можно охарактеризовать как общественно опасное посягательство на охраняемые законом права и интересы другого лица и общественные интересы. “Попытки осужденного прекратить эти действия, сделав замечание, привели к тому, что он стал следующим объектом общественно опасного посягательства со стороны потерпевшего. Таким образом, мы имеем посягательство как на «другое лицо», так и на «лицо, которое защищается», – поясняет А. Бущенко.

И хотя статья 36 УК не требует от суда спекулировать степенью опасности посягательства на женщину и возможного развития событий в случае, если бы в ситуацию не вмешался осужденный, практика показывает, что такие действия часто заканчиваются тяжкими последствиями, если никто не вмешается.

Таким образом, приговором суда установлены главные условия освобождения от ответственности ввиду необходимой обороны: наличие общественно опасного посягательства; целью была защита от противоправных посягательств; при этом неумышленное следствие действий обороняющегося не может приниматься во внимание.

А. Бущенко считает, что правильно было бы оправдать осужденного.

О других аспектах необходимой обороны в судебной практике читайте в статье Марины Ясинской “Необходимая оборона – оправдание убийства?”. Аспект необходимой обороны в ситуации домашнего насилия проанализирован в статье “Как доказать домашнее насилие в суде”.