Сегодня на страницах юридических изданий и в целом в информационном пространстве активно продвигается утверждение о необходимости реформы юридического образования. Основные идеи такого реформирования сводятся, по сути, к трем ключевым пунктам:

1) ввести единый специализированный экзамен в форме теста для выпускников юридических вузов;

2) сделать юридическое образование более практически ориентированным;

3) сократить количество вузов, занимающихся подготовкой юристов, с помощью обновления системы органов государственного контроля за качеством образования. В данной публикации постараюсь доказать, что ни одна из указанных идей не является жизнеспособной и не сможет привести к улучшению качества юридического образования, а напротив — окончательно его уничтожит и вытолкнет тысячи потенциальных абитуриентов за границу.

Единое выпускное тестирование

Единый специализированный экзамен для выпускников юридических вузов в форме тестирования по стандартной программе с ограниченным перечнем предметов (а иначе его невозможно стандартизованно организовать) — исключительно поверхностная и безответственная идея.

Начнем с того, что законодательство в Украине очень нестабильно, а потому значительная часть тестов будут устаревать еще до того, как тестирование пройдут выпускники.

Буквоедство, то есть механическое запоминание отдельных законодательных норм, бессмысленное зазубривание информации, которая моментально устаревает и требует постоянной проверки в условиях развивающейся правовой системы, а потому особой ценности не имеет. Настоящий юрист не обязан на память знать все нормы закона — это просто физически невозможно. Однако он должен уметь читать, понимать и применять закон. Более того, знание закона бесполезно, если оно не сопровождается навыками правильно его интерпретировать, в соответствии с принципами права, правовыми традициями, текущей правоприменительной практикой и в рамках существующей правовой доктрины.

Это отправной пункт проблем для любых разработчиков тестов в национальной системе юридического образования, которые проявились при проведении конкурсов в Верховный Суд и другие органы. Тесты не могут объединить проверку знания закона и навыков его интерпретации тестируемым, ведь интерпретация всегда является субъективной. Не случайно в судах стороны представляют конкурирующие взгляды на интерпретацию юридических фактов и положений закона, и сам Верховный Суд, где представлены юристы высшей квалификации, неоднократно отходит от собственных правовых позиций, что является нормальным ввиду известной гибкости и динамичности правовой системы.

Дабы избежать неоднозначности, разработчики тестов в Украине вынуждены использовать элементарные нормы законов, нивелируя необходимость какой-либо глубины юридического мышления и правовой дискуссии в образовательной среде и не позволяя оценить наиболее творческих и креативных студентов-правоведов. Сама форма централизованного тестирования исключает проверку умения будущего юриста интерпретировать закон, всесторонне изучать и оценивать данные.

В результате появятся юристы, которые будут не способны самостоятельно решать правовые проблемы. Да, когда им предложат на выбор три-пять вариантов решения задачи, они, вероятно, смогут поставить нужную «галочку», однако самостоятельно предложить варианты разрешения спора, альтернативное решение или оценить доказательства они не смогут.

Как показало внешнее независимое оценивание в средней школе, ученики перестали учиться в последних классах — они готовятся к тестам. В результате вырастает поколение с в каком-то смысле ограниченным и недостаточно гибким мышлением.

Я уже не говорю о том, что будущие юристы должны уметь выступать в суде и перед аудиторией, отстаивать свою точку зрения, проявляя знания принципов права, профессиональной этики, и оперировать логикой юриспруденции. Любой преподаватель может подтвердить, что тестирование, как и любой письменный экзамен, несовместимо с проверкой такого рода навыков.

Наконец, нельзя не отметить разрушительные последствия тестирования для процесса образования.

Магистерские программы по подготовке юристов могут исчезнуть. Ведь зачем будущему юристу ориентироваться на данные программы, если он будет сдавать стандартный экзамен?! Они даже станут вредными для него как отвлекающие от подготовки к тестам.

Юридическое образование может потерять глубину и интерес для абитуриентов, ориентированных на нерегулируемые виды юридической профессии. Они поедут учиться на Запад, а вузы столкнутся с новым кризисом финансирования.

Существует угроза, что исчезнут специализации. Университеты будут вынуждены переориентировать все свои дисциплины на те, которые необходимы для сдачи тестов, что уже сегодня происходит на бакалавриате. Программы поступления в магистратуру многих заведений высшего образования (зво) базируются лишь на восьми предметах, среди которых нет теории права, международного, трудового, хозяйственного, финансового, земельного, экологического права, криминологии, международного арбитража, а также хозяйственного процессуального права.

Сегодня такой перекос частично компенсируется глубиной специализации в магистратуре. Единый стандартизованный выпускной экзамен устранит и эту возможность. Получим юриста во всем, а значит, «не о чем».

К проблеме практически ориентированного образования

Проблема практической подготовки выпускников юридических вузов в некоторых случаях представляется явно преувеличенной. Иногда складывается впечатление, что отечественные реформаторы были бы рады передать процесс юридического образования из университетов юридическим фирмам.

Действительно, важны основы претензионно-исковой и договорной работы, знания юридического «письма» и профессиональной отраслевой юридической терминологии. Но это почти всегда в юридическом образовании вторично — первичными являются юридическая методология, история и теория права, общие и отраслевые принципы права, логика юридического мышления.

Говоря простым языком, если выпускник владеет методологией и теорией права, то он легко овладеет юридической практикой в определенной области. Но если выпускник владеет только практическими навыками, всегда узкими по своей отраслевой направленности, и не имеет глубокой теоретической подготовки, то из него никогда не получится хороший юрист. Он будет видеть отдельные фрагменты юридической действительности вне ее целостной картины и не будет способен понимать дух закона, что окажется бесполезным для конечного результата его практической деятельности.

Например, можно уметь составить проформу гражданско-правового договора, но при отсутствии системных знаний об экономической стороне отношений, деловых обычаях, налоговых, бухгалтерских, контрольно-надзорных, внешнеэкономических и иных аспектах хозяйственной деятельности такой договор может оказаться пустым набором реквизитов, в итоге убыточным для предпринимателя.

Поскольку направлений юридической работы очень много, зачастую студент и не знает будущей сферы своей деятельности. Поэтому в юридическом образовании первостепенное значение имеют юридическая методология, теория права и дисциплины, позволяющие овладеть основами юридической интерпретации, а уже затем — практические знания, которые приобретаются при прохождении практики как вида учебной нагрузки, в юридических клиниках, при совмещении учебы и стажировки в юридических компаниях и органах власти, что и происходит на старших курсах зво в большинстве случаев.

Студенты должны уметь составлять базовые юридические документы, но рассчитывать на то, что после окончания зво студент сможет выполнить любую работу в юридической сфере, невозможно.

Не случайно в западных странах существует многоуровневая подготовка профессиональных юристов. Например, в Германии 3,5–4 года — академическое образование, затем два года — профессиональная практика (Referendariat), и после каждого этапа проводятся устный и письменный государственные экзамены перед специальной комиссией, а не тестирование. В США диплом юридического вуза — лишь ступенька к юридической профессии. Экзамен на право занятия адвокатской деятельностью — базового звена юридической профессии — сдается после получения диплома вуза и не перед государственными структурами, а перед независимой саморегулируемой организацией — Национальной ассоциацией юристов.

И, разумеется, ни в США, ни в Великобритании, ни в Германии или Франции, ни в других развитых странах нет единого тестирования при поступлении в магистратуру права, а выпускной экзамен проводится экзаменационной комиссией университетов и лишь как исключение (например, в Германии) по практической части — комиссией министерства юстиции. Но в любом случае не в такой форме, как это планируется в Украине: в виде централизованного тестирования за пределами университетов. Этот простейший способ контроля несовместим с проверкой реальных знаний и умений выпускников.

Государственный контроль за университетами

На протяжении всех лет независимости в Украине проводятся реформы государственного управления. Не является исключением и сфера образования: каждый новый министр образования что-то реформирует.

Была введена аккредитация вузов, ужесточались требования к лицензионным условиям, отдельным университетам предоставлялся национальный статус, создавались разные комиссии и экспертные советы, ослабевал и ужесточался контроль за расходованием бюджетных средств, формально расширялась автономия ЗВО, хотя при этом сохранялось нормирование учебного процесса, и т.п. Однако деградация высшей школы как продолжалась, так и продолжается. Сегодня предлагаются новые решения на базе совершенствования государственного управления высшей школой.

Это путь в никуда, ведь последним звеном любой государственной системы является конкретный чиновник, зависимый от многих факторов: от воли политической команды, приведшей его во власть, от уровня коррупции, от собственных обид и настроений, от советников и т.п.

Опыт украинских реформ уже должен был убедить всех в том, что полагаться на «улучшенного» чиновника не приходится. Поэтому ни Национальное агентство по обеспечению качества высшего образования, ни другой государственный орган не способен решить административными методами вопросы обеспечения качества образования.

Государственная политика всегда противоречива. В связи с этим, к примеру, в США полностью отказались от государственных стандартов высшего образования.

В Украине все проводившиеся реформы в этой сфере оказались противоречивыми и антирыночными.

Например, государство уменьшило количество часов аудиторной нагрузки преподавателей с 900 до 600, но при этом не обеспечило увеличения финансирования зво, что привело к сокращению на 50 % аудиторного времени на подготовку студентов.

Государство ввело тестирование при поступлении в магистратуру, на что расходуются миллионы бюджетных гривен, но при этом были разработаны элементарные тесты, которые позволили поступить в магистратуру в 2019 году даже тем, кто ни дня не учился в юридическом вузе и кому оказалось достаточно средних знаний по английскому языку и удачи с ответами по логике.

Государство радикально сокращает финансирование юридических зво, но при этом жестко регламентирует их право распоряжаться деньгами казначейским контролем, ограничивает право набирать студентов на контрактной основе введением внешнего независимого оценивания (ВНО) и постоянным повышением его минимального балла. Вместе с тем в большинство западных вузов украинцы могут поступить без ВНО.

Государство говорит об автономии зво, но ограничивает вступительный экзамен в магистратуру по специальности «право» восемью обязательными дисциплинами, ломая многогранность подготовки и специализацию юристов.

Государство указывает на самостоятельность университетов, но устанавливает нормы рабочего времени профессорско-преподавательского состава, обязательной кафедральной документации, хочет лишить возможности университеты самостоятельно оценивать готовность выпускника.

Наконец, о каком совершенствовании высшей школы можно говорить, если зарплаты профессорско-преподавательского состава юридических зво ниже средней зарплаты по стране и ниже зарплат учителей в школах?! Парадокс, но преподаватель, подготовивший талантливого юриста, часто получает меньше, чем его ученик сразу после выпуска.

Разве может идти речь о привлечении практических работников к процессу преподавания при таких зарплатах, а также с учетом установленных чиновниками от образования лицензионных условий, предусматривающих жесткие требования к профессорско-преподавательскому составу вкупе с пресловутыми публикациями «Скопус», методическими пособиями, стажем преподавательской работы и т.п.?!

О какой реформе юридического образования можно рассуждать, если государственные чиновники не учитывают реальных запросов работодателей. К примеру, дисциплина «хозяйственное право» входит в тройку наиболее востребованных дисциплин для выпускников юридических вузов по опросам работодателей, проведенным Агентством США по международному развитию (USAID), но чиновники системы образования этот факт игнорируют.

Государство, как собака на сене, не вкладывает денег в образование и не дает зво самим зарабатывать деньги. Это тупик.

Что можно сделать

Реформа юридического образования должна быть увязана с реформой всей высшей школы в Украине.

Исходным в планировании данной реформы должно быть понимание того, что образование сегодня — это своего рода бизнес мирового масштаба. Отечественные зво в настоящее время работают в условиях глобализованного рынка образовательных услуг.

Создание определенных сложностей для национальных субъектов образовательной деятельности — это всегда антиукраинский неконкурентный шаг, поскольку иностранные субъекты в своих странах такими ограничениями не стеснены. Как результат — десятки тысяч отечественных абитуриентов выезжают за границу.

Это касается и юридического образования. Усложнение порядка получения диплома юриста на основе буквоедских экзаменов-тестов — это абсолютно очевидное выталкивание абитуриентов за рубеж. Им будет легче подтвердить иностранный диплом в Украине (в связи с ассоциацией с ЕС это вскоре будет делать все проще и проще), чем связываться с непредсказуемым процессом тестирования в Украине.

Общая деградация выпускников юридических вузов, обусловленная их ориентацией на бесполезное с точки зрения практики зазубривание элементарных законов, объективно повысит рейтинг иностранных выпускников.

В образование нужно вкладывать колоссальные бюджетные ассигнования, чтобы профессия преподавателя права была востребованной и авторитетной. И дело не только в размерах заработных плат, дело в самой государственной поддержке зво и их научной деятельности. Это может быть грантовая или иная основа, но преподаватели должны быть материально заинтересованы заниматься юридической наукой и повышать свой профессиональный уровень.

Нужно понимать глобальный характер современного юридического образования. Иначе говоря, студент должен знать право, а не закон, чтобы быть готовым по-настоящему овладеть любой юридической профессией.

Здесь «тестовые» знания законов определенной страны не только бесполезны, но и вредны — они обусловливают «провинциальность» юридического образования, его узость и ограниченность.

Реформаторы должны наконец понять, что юриспруденция многогранна. Есть разные юридические профессии, вмешиваться в процесс подготовки специалистов для каждой из них — не дело государства. Для регулируемых юридических профессий (судья, адвокат, прокурор, нотариус, частный исполнитель, арбитражный управляющий и т.д.) предусмотрены самостоятельные экзамены и конкурсные процедуры. Это закреплено законом! Бессмысленно, неэффективно и бюджетно затратно вводить дополнительные стандартизованные единые экзамены в этих сферах.

В других сферах работодатель сам оценивает квалификацию наемного работника. При этом (внимание!) он может взять на должность юриста даже работника без юридического образования.

Получение юридического образования — это одно, а сдача экзаменов и конкурсного отбора для допуска к регулируемой юридической профессии — совсем другое, и без понимания данного жизненного разграничения нельзя двигаться дальше. А если вспомнить угрозу разрушения выпускными тестами целостности юридического образования, о чем писалось выше, то становится понятна категорическая вредность стандартизации на государственном уровне порядка оценивания выпускников юридических вузов.

Нужно избавиться в государственной образовательной политике от третьесортного недоверия к зво и профессорско-преподавательскому составу, ведь отсюда идут все предложения по выпускному ВНО и т.п. Борьба с коррупцией должна основываться на эффективности деятельности антикорупционных органов, заинтересованности зво предоставлять качественные услуги и обеспечивать прозрачность своей работы, наконец, на добросовестности всех субъектов образовательного процесса, а не на антиконкурентных ограничениях системы по сравнению с возможностями западных университетов.

Без доверия и уважения к профессорско-преподавательскому составу никакая реформа не состоится!

Юридическому образованию — рыночную основу

Безусловно, необходимо отдать многие вопросы организации юридического образования рынку. И сделать это не на основании противоречивого набора заимствований, а в соответствии с опытом конкретных западных стран, например США, Великобритании или хотя бы Польши. Украинские зво должны иметь не меньше прав, чем польские, румынские, американские или английские, иначе у них не будет будущего.

Конкуренция зво, а не государственное регулирование и контроль, должна стать двигателем развития юридического образования и повышения качества подготовки выпускников.

Рынок все расставит по своим местам: недобросовестные зво со временем просто не наберут студентов. При этом целесообразно урегулировать минимальное количество студентов определенной специальности — это ликвидирует фейковые зво и будет стимулировать к созданию реальных центров юридического образования.

Нужно предоставить зво полную свободу в определении рабочего времени, расписания, требований к профессорско-преподавательскому составу, условий оплаты при закреплении лишь минимального ее уровня.

Конечно, государство должно исключить нарушения прав студентов, регулируя, например, максимальное количество экзаменов и зачетов, реальную возможность студентов выбирать лучшие и необходимые для них дисциплины. Следует обеспечить эффективную систему хранения и антиплагиатного контроля за выпускными практическими работами, предпринять некоторые другие шаги по предупреждению злоупотребления зво принципами свободы оказания образовательных услуг. Но уровень такого вмешательства, вновь-таки, должен сопоставляться с лучшими практиками государственного вмешательства в деятельность университетов на Западе.

Данная система не повлияет и на необходимый государственный заказ, особенно в контексте работы правоохранительных органов. Здесь сам фактор принудительного распределения должен служить ограничителем для молодых людей, у которых есть возможность учиться на платной основе.

По сути, глобализация вынуждает сделать зво реальными субъектами хозяйствования. В этом контексте основы конкуренции, борьба за государственный заказ и действенные полномочия Антимонопольного комитета Украины более важны, чем прямое регулирование Министерством образования и науки Украины.

Время перестать государству душить в своих объятиях юридическое образование и дать ему возможность повзрослеть!

ПОДЦЕРКОВНЫЙ Олег — доктор юридических наук, профессор, г. Одесса