Вопросы, связанные с исполнением обязательств по договорам займа, занимают немалую нишу в судебной практике. И хотя национальные суды в большинстве спорных вопросов придерживаются ранее наработанных правовых позиций, все же встречаются случаи неодинакового применения норм, регулирующих такие правоотношения. В этой связи интерес вызывает постановление Верховного Суда Украины от 2 июля 2014 года по делу № 6-79цс14, в котором он изложил несколько правовых позиций по спорным вопросам правоприменения.

Согласно обстоятельствам дела, гр-н Д. в январе 2013 года обратился в суд с иском к гр-ну Р. о взыскании задолженности по договору займа и платы за пользование займом. Свои требования истец мотивировал тем, что в сентябре 2008 года заключил договор займа с гр-ном Р., по которому передал ответчику отдельными частями денежные средства в долларах США, что в перерасчете по курсу Национального банка Украины (НБУ) составило 2 млн грн. Согласно договору, ответчик должен был погасить заем до 1 апреля 2009 года путем ежемесячного погашения долга равными частями. За пользование займом гр-н Р. обязался выплатить истцу вознаграждение в сумме 1 млн грн. Все условия договора были изложены в расписке, подписанной ответчиком 29 сентября 2008 года. 30 апреля 2009 года гр-н Р. одолжил у истца еще 20 тыс. долл. США, а 17 июня того же года — 30 тыс. долл. США.

Ссылаясь на частичное исполнение ответчиком обязательств, гр-н Д. просил суд взыскать в его пользу по договору от 29 сентября 2008 года 318 061 долл. США (200 455 долл. США основного долга, 56 800 долл. США процентов за пользование займом в размере учетной ставки НБУ, 3 % годовых от просроченной суммы в размере 22 720 долл. США и 38 086 долл. США инфляции за время просрочки), а также 1 млн грн в качестве платы за пользование займом. Также просил взыскать сумму основного долга в размере 50 тыс. долл. США по договору займа от 30 апреля 2009 года.

Киево-Святошинский райсуд Киевской области отказал в удовлетворении исковых требований гр-на Д., поскольку истец обратился за защитой нарушенного права после истечения исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, что и является основанием для отказа в удовлетворении иска. Также суд сослался на отсутствие фактических доказательств заключения договора от 30 апреля 2009 года.

Апелляционный суд Киевской области, решение которого было оставлено без изменений определением Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВССУ) от 29 января 2014 года, исковые требования гр-на Д. удовлетворил частично, взыскав сумму основного долга, проценты за пользование займом в размере учетной ставки НБУ, 3 % процента годовых от просроченной суммы, а также установленную договором плату за пользование займом. В удовлетворении остальных требований было отказано. При этом апелляционный суд указал, что срок исковой давности на момент предъявления требования не истек, поскольку прерывался совершением ответчиком действий по исполнению обязательства по договору, а то обстоятельство, что часть задолженности передавалась другому лицу, не уполномоченному на получение заимодателем (его жене), является надлежащим исполнением договора, и такие действия прерывают течение исковой давности.

Ссылаясь на неодинаковое применение ВССУ статей 527, 533, 1046, 1047 Гражданского кодекса (ГК) Украины, повлекшее принятие разных по содержанию судебных решений в подобных правоотношениях, гр-н Р. обратился с соответствующим заявлением в Верховный Суд Украины, в котором просил отменить решения кассационного и апелляционного судов и оставить в силе решение местного суда.

Судебная палата по гражданским делам ВСУ удовлетворила заявление частично. При этом ВСУ в своем постановлении сделал правовые выводы по применению: положений статей 1046–1048 ГК Украины относительно содержания договора займа, его условий, момента заключения, требований к письменной форме договора и правового значения расписки заемщика о получении денежных средств, статьи 527 ГК Украины относительно определения понятия надлежащего исполнения должником обязательства в случае передачи им сумм долга по договору не кредитору, а другому лицу, а также статьи 533 ГК Украины относительно валюты исполнения денежного обязательства в случае предоставлении займа в иностранной валюте.

Что касается первого блока вопросов, то, проанализировав указанные правовые нормы, Верховный Суд указал, что договор займа является заключенным с момента передачи денег или других вещей и может не совпадать с датой составления расписки, удостоверяющей этот факт, но в любом случае составлению расписки должен предшествовать факт передачи средств в долг.

В случае предъявления иска о взыскании долга истец должен подтвердить свое право требовать от ответчика исполнения долгового обязательства. Для этого, с целью правильного применения статей 1046, 1047 ГК Украины, суд должен установить наличие между истцом и ответчиком правоотношений по договору займа, исходя из реального содержания и достоверности документа, на основании которого доказывается факт заключения договора займа и его условий. Изучая долговые расписки или другие документы, суды должны установить действительную правовую природу правоотношений сторон независимо от названия документа и по установленным результатам делать соответствующие правовые выводы.

Также ВСУ указал на неправильное применение судами положений статьи 1048 ГК Украины при принятии решения о взыскании с должника процентов за пользование займом в размере учетной ставки НБУ и разовой платы за пользование займом, установленной в расписке. Суд фактически взыскал с заемщика двойную плату за пользование займом. По содержанию этой нормы заимодатель имеет право на получение процентов от суммы займа в размере учетной ставки НБУ лишь в том случае, если договором не предусмотрены другие условия.

Кроме того, ВСУ признал неправомерным установление в договоре платы за пользование займом в твердой денежной сумме, поскольку предусмотренное статьей 1048 ГК Украины право с учетом положений части 1 статьи 627 этого Кодекса следует понимать как право сторон на установление размера процентов на сумму основного долга и порядка их уплаты, а не на избрание другого способа оплаты, в том числе и установление оплаты в твердой сумме вне зависимости от суммы долга.

Решая вопрос о том, является ли надлежащим исполнение должником обязательства в ситуации, когда гр-н Р. передал часть долга не непосредственно гр-ну Д., то есть не кредитору по договору, а его жене, ВСУ отметил, что, согласно части 2 статьи 527 ГК Украины, исполнение обязательства надлежащим должником или принятие его надлежащим кредитором признается и в случаях осуществления этих действий уполномоченными лицами.

Под уполномоченным лицом следует понимать какое-либо лицо, имеющее полномочие от кредитора на принятие исполнения обязательства должником, и такие полномочия могут быть предусмотрены  в договоре или выданной доверенности. В случае неосуществления должником проверки лица кредитора или наличия необходимых полномочий у другого лица риск возможных последствий возлагается на должника.

Что касается валюты исполнения обязательства, необходимо отметить, что Судебная палата по гражданским делам пришла к следующему выводу: независимо от денежной единицы, в которой рассчитана сумма обязательства, валютой платежа, то есть средством погашения денежного обязательства и фактического его исполнения является национальная валюта Украины — гривна.

Таким образом, в национальной валюте подлежат взысканию и другие составляющие денежного обязательства (пеня, штраф, неустойка, проценты), а также выплаты, предусмотренные статьей 625 ГК Украины.

Ссылаясь на неправильное применение кассационным судом указанных норм права, ВСУ постановлением от 2 июля 2014 года удовлетворил частично заявление гр-на Р., отменил определение ВССУ от 29 января 2014 года и направил дело на новое кассационное рассмотрение.