Идея отказаться от применения альтернативных аресту мер пресечения, в том числе и залога, к лицам, совершившим (подозреваемым или обвиняемым) отдельные виды преступлений, у законодателей возникла после громких уголовных «дел», фигурантам которых избиралась мера пресечения в виде залога. Причем алгоритмов ее реализации было предложено много: только в прошлом году в парламенте зарегистрировано более десяти соответствующих законодательных инициатив. К этому вопросу члены Комитета Верховного Совета Украины по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности (профильный комитет) возвращались периодически.

Так, еще в октябре прошлого года предметом анализа профильного комитета стал проект закона № 3066, которым, в частности, предлагалось ввести табу на применение личного обязательства, личного поручительства, домашнего ареста и залога к лицам, подозреваемым или обвиняемым в совершении так называемых коррупционных преступлений, в случае если они занимают особо ответственное положение, являются судьями местных и апелляционных общих судов или работниками правоохранительных органов. Соответствующее ограничение должно действовать в течение трех месяцев со дня поступления в суд соответствующего ходатайства, а по истечении указанного срока следственный судья или суд может заменить меру пресечения на более «мягкую» — залог или домашний арест.

В ходе обсуждения указанного законопроекта к предложенным в нем новациям были серьезные замечания, причем как у народных депутатов, так и у правозащитников, связанные главным образом с безальтернативностью избрания меры пресечения в виде содержания под стражей. Чтобы найти «золотую середину» между созданием эффективных антикоррупционных инструментов и необходимостью соблюдения международных стандартов в сфере защиты прав человека, представители профильного структурного подразделения парламента решили продолжить поиски сбалансированной законодательной конструкции.

Прошло четыре месяца, и этот вопрос был снова реанимирован на заседании Комитета по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности. Правда, в этот раз проблема введения ограничений на применение альтернативных аресту мер пресечения обсуждалась не в антикоррупционном, а в более широком ключе и без «привязки» к субъектам преступления. Предметом анализа стал законопроект № 2870 «О внесении изменений в Уголовный процессуальный кодекс Украины (об обеспечении конституционных прав участников уголовного производства при определении и применении мер пресечения», инициированный народным депутатом Ириной Луценко. Одной из новаций этого проекта является запрет на применение любых других мер пресечения, кроме содержания под стражей, к лицам, совершившим особо тяжкие преступления. Соответствующие изменения предлагается внести в часть 5 статьи 176 Уголовного процессуального кодекса (УПК) Украины. Напомним, что сейчас указанная норма содержит ограничение на применение более «мягких» мер пресечения к лицам, которые подозреваются или обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных статьями 109–114¹, 258–258⁵, 260, 261 Уголовного кодекса (УК) Украины.

В ходе обсуждения этих изменений председатель подкомитета по вопросам уголовного законодательства профильного комитета Владимир Соляр обратил внимание на то, что, например, преступления, предусмотренные статьями 109 «Действия, направленные на насильственное изменение или свержение конституционного строя или на захват государственной власти», 110 «Посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины», 258 «Террористический акт» УК Украины, не относятся действующим уголовным законодательством к особо тяжким преступлениям. Но с учетом нынешних реалий (проведением АТО на востоке страны) и уровня общественной опасности указанных выше деяний, по убеждению г-на Соляра, к лицам, которые подозреваются, обвиняются в совершении таких преступлений, вполне оправданно применение меры пресечения исключительно в виде содержания под стражей. Следует отметить, что аналогичные претензии содержатся и в заключении Главного научно-экспертного управления парламента. В свою очередь автор законодательной инициативы Ирина Луценко пообещала учесть эти замечания и расширить перечень преступлений, по которым не могут применяться альтернативные аресту меры пресечения, указанными выше уголовными деяниями.

Кроме того, проектом № 2870 предлагается внести и сопутствующие изменения. В частности, исключить пункт 3 части 5 статьи 182 УПК Украины, в котором установлено, что размер залога в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении особо тяжкого преступления, устанавливается в пределах от 80 до 300 размеров минимальной заработной платы. А также изъять положения, согласно которым в исключительных случаях, если следственный судья, суд установит, что залог в указанных пределах не способен обеспечить исполнение лицом, подозреваемым, обвиняемым в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, возложенных на него обязанностей, он может быть назначен в размере, превышающем указанные пределы минимальной заработной платы. Коррективы вносятся и в часть 9 данной нормы УПК Украины. Устанавливается, что вопрос об обращении залога в доход государства решается следственным судьей, судом по ходатайству прокурора или по собственной инициативе суда в судебном заседании с участием не только подозреваемого, обвиняемого, но и его защитника, законного представителя (в действующих положениях УПК Украины соответствующие предписания отсутствуют), залогодателя, его представителя в порядке, предусмотренном для рассмотрения ходатайств об избрании меры мероприятия. Повторная неявка (сейчас речь идет вообще о неприбытии) в судебное заседание указанных лиц без уважительных причин, в случае если они были надлежащим образом уведомлены о месте и времени рассмотрения вопроса, не препятствует проведению судебного заседания. Также предлагается упразднить часть 7 статьи 194 УПК Украины, в которой установлено, что к подозреваемому, обвиняемому в совершении преступления, за которое предусмотрено основное наказание в виде штрафа более 3 тыс. необлагаемых минимумов доходов граждан, может быть применена мера пресечения только в виде залога или содержания под стражей.

Вместе с тем автор законодательной инициативы предлагает расширить перечень альтернативных аресту мер пресечения путем возвращения института подписки о невыезде (внесение изменения в часть 1 статьи 176 УПК Украины). Необходимость такого расширения Ирина Луценко обосновывает тем, что данный институт «хорошо зарекомендовал себя» с точки зрения эффективности в период действия Уголовно-процессуального кодекса Украины в редакции 1960 года. Несмотря на замечания отдельных членов профильного комитета по поводу того, что такая опция, как подписка о невыезде, сегодня «поглощается» существующей мерой пресечения в виде личного обязательства (прибывать к определенному должностному лицу с установленной периодичностью; не покидать населенный пункт, в котором подозреваемый (обвиняемый) зарегистрирован, проживает или находится, без разрешения следователя, прокурора или суда; уведомлять следователя, прокурора или суд об изменении своего места жительства и/или места работы и т.д.), идея вернуть старый-новый институт была поддержана. Соответствующие изменения подкрепляются и путем дополнения УПК Украины новой статьей 180¹, которая дает определение понятию «подписка о невыезде», а также регламентирует случаи ее применения. Так, прописывается, что подписка о невыезде — это письменное обязательство подозреваемого или обвиняемого не покидать зарегистрированное место жительства или пребывания или место временного нахождения без разрешения следователя, прокурора, суда. Если подозреваемый или обвиняемый нарушит данную им подписку о невыезде, то эта мера пресечения может быть заменена более жесткой.

Помимо этого, автор данной законодательной инициативы предлагает детализировать алгоритм применения другой меры пресечения — домашнего ареста, среди прочего установив возможность и механизм получения медицинской помощи подозреваемым, обвиняемым. В статье 181 УПК Украины прописывается, что домашний арест заключается в запрете подозреваемому, обвиняемому покидать место жительства круглосуточно или в определенный период суток, за исключением случаев вызова для участия в процессуальных действиях по решению следователя, прокурора, следственного судьи или суда. При необходимости получения медицинской помощи подозреваемый, обвиняемый имеет право покидать жилье, уведомив об этом орган, в производстве которого находится уголовное производство. Под соответствующим уведомлением следует понимать предоставление адвокатом, представителем или третьими лицами, которым поручено осуществить указанное действие, письменного документа о необходимости оказания медицинской помощи вне места жительства подозреваемого, обвиняемого с указанием адреса медицинского учреждения, где будет проводиться госпитализация или предоставляться медицинская помощь. После получения уведомления орган, в производстве которого находится уголовное производство, обязан безотлагательно принять меры по обеспечению надлежащего контроля за подозреваемым, обвиняемым в месте оказания медицинской помощи и по дороге к его расположению. При этом оговаривается, что соответствующий порядок и финансирование мер обеспечения контроля за подозреваемым, обвиняемым в месте оказания медицинской помощи и по дороге к его расположению должны определяться правительством.

Как отмечалось, реализация всех вышеперечисленных новаций будет способствовать укреплению демократии и утверждению верховенства права, приведению уголовного процессуального закона в соответствие с европейскими стандартами уголовного судопроизводства с целью охраны прав, свобод и законных интересов участников уголовного судопроизводства, определенных Всеобщей декларацией прав человека ООН и Конвенцией о защите прав человека и основоположных свобод. В результате члены профильного комитета поддержали данную законодательную инициативу и рекомендовали Верховному Совету принять ее в первом чтении за основу.