Многие юристы, уходя в политику, заявляют о том, что ставят точку на своей предыдущей деятельности. Что же привлекательного для представителей юридического сообщества в политической карьере, и что дает им уверенность в том, что они должны постигнуть искусство управления государством? «Юридическая практика» решила узнать об этом непосредственно у кандидата в президенты Украины Инны Богословской, в прошлом — адвоката, учредителя юридической компании «Пруденс».
О ней широкому кругу лиц больше известно как об общественном деятеле, чем о юристе. Однако, исходя из пунктов предвыборной программы, у г-жи Богословской есть планы существенно изменить судебную систему и систему правоохранительных органов. В частности, не так давно она заявляла о своих намерениях «переселить» некоторые высшие суды в другой город. Нашу газету заинтересовало, каким образом это поможет решить текущие проблемы системы правосудия.
— Инна Германовна, не считаете ли вы, что, посвятив себя обществу как юрист, а не как политик, вы могли бы принести больше пользы?
– Я считаю, что как политик, общественный деятель и юрист принесла значительно больше пользы, чем смогла бы сделать в отдельных делах, потому что политика – это высший уровень реализации профессии юриста. Кроме того, написанная мной книга «План развития страны» по-прежнему является единственным планом видения стратегии развития Украины.
— С какой целью вы собираетесь перенести в Харьков Верховный и Конституционный суды Украины? Не целесообразнее было бы также перенести в другой регион Высший административный и Высший хозяйственный суды Украины?
— Я убеждена, что Украина должна пойти по пути децентрализации. Киев сейчас представляет собой малочисленный, но очень повязанный коррупционный кружок, а прямое кумовство в системе власти составляет опасную конструкцию, при которой административный центр стал столицей коррупции и беззакония. Я настаиваю не только на том, что высшие суды должны быть перенесены в Харьков, потому что Харьков — это альма-матер юридической школы, и его можно назвать юридической столицей, но и на том, чтобы финансовые институты были перенесены в Днепропетровск — ведь это финансовая столица Украины. Также я считаю, что Министерство промышленной политики должно базироваться на юго-востоке. И если, наконец, появится министерство технологии, стоит поместить его на пересечении, условно, Хмельницкой области, которая всегда славилась специалистами в области новых технологий.
— Каким еще образом, вы считаете, можно «уменьшить давление» в системе правосудия?
— Во-первых, если говорить о судебной реформе — я считаю, что должны появиться избираемые мировые судьи для рассмотрения мелких протокольных дел на территориях. Во-вторых, для сложных дел нам нужен суд присяжных. В-третьих, я являюсь сторонником электронной росписи дел в судах. Плюс, безусловно, нужно провести аттестацию всех судей, анализ их имущества, доходов и расходов, а также очищение, то есть избавиться от явно и абсолютно коррумпированных судей, которые сегодня уже стали мультимиллионерами. И крайне важно довести до ума создание открытого реестра решений и приговоров. Обязательно нужно вернуть практике разъяснений Пленума Верховного Суда Украины силу обязательного исполнения, чтобы обеспечить единообразное правоприменение. Сегодня творится беспредел — каждый судья по-своему применяет закон.
— Могут ли адвокаты в интересах своего клиента собирать информацию относительно возможной незаконной деятельности судьи?
— Я убеждена, что нужно дать это право. Еще в советские времена, будучи адвокатом, я писала диссертацию о праве адвоката на сбор доказательств. Я убеждена, что доказательства непрофессиональности или недобропорядочности судьи имеют такое же отношение к рассмотрению дела, как и доказательства вины или невиновности подзащитного.
— Не считаете ли вы, что на сегодня государству необходима юрократия?
— Я не считаю, что нужна юрократия, потому что это обратная сторона медали чиновничества и полицейского государства. В то же время, по моему мнению, стоит больше привлекать юристов к системе управления. Но перед этим нужно навести порядок в системе юридического образования, которое сегодня не выдерживает никакой критики.
— Каковы источники финансирования вашей предвыборной кампании?
— Такие же, как у всех моих предвыборных кампаний — это команда единомышленников, которая достает из собственных карманов, из собственного бизнеса или из собственного семейного бюджета деньги.
— На ваш взгляд, почему юристы покидают успешный бизнес и идут в политику, например, как управляющий партнер Magisters Олег Рябоконь?
— Политика — законодательная сфера деятельности, и для любого юриста это высший пилотаж, апогей реализации как юриста и как законодателя. Что касается Олега Рябоконя, с удовольствием бы с ним поговорила. Договорились с ним о встрече. Хочу услышать его мотивацию.
— Какие ваши основные достижения на юридическом поприще? Следите ли за развитием юрфирмы «Пруденс», основательницей которой вы были?
— Мне сложно сказать, какие основные достижения. Я рада, что многие дела, проведенные мной в качестве адвоката, сегодня входят в кейсы для изучения в юридических вузах. Мне удалось ввести, во время советской еще адвокатуры, практику, что адвокат собирает доказательства и не боится этого. И даже масса проблем, которые у меня были из-за этого, не остановили меня и, в конечном итоге, в результате внесения изменений в законодательство украинские адвокаты получили право на сбор доказательств. Я не слежу за развитием фирмы «Пруденс». Я не знаю, как сейчас она живет, но я по-прежнему в прекрасных отношениях с директорами, которым я передала акции этого предприятия. Но важно не лезть. Я слишком много души и сил отдала этой фирме, поэтому если я буду вмешиваться в ее деятельность, она будет от этого страдать.
— В какую сторону, на ваш взгляд, за последнее время изменилась ситуация на юридическом рынке? Какими вы видите перспективы его развития?
— Я была, наверное, первым адвокатом на Украине, который ушел из адвокатуры по собственному желанию. В начале 90-х годов я ушла именно потому, что адвокатура стала превращаться в посредническую структуру по передаче денег. К огромному сожалению, общая система коррупции привела к дискредитации юридической профессии, потому что клиенту сегодня легче заплатить взятку напрямую в правоохранительный орган, чем пользоваться услугами адвоката. Большинство клиентов сегодня обращаются в юрфирму лишь с одной задачей – «решите вопрос». Это ужасно.
— Какие первоочередные изменения в действующее законодательство вы бы внесли?
— Это изменения избирательного законодательства, поскольку сегодняшняя избирательная система создает в стране олигархат. Обязательно нужно ввести в действие Закон «Об акционерных обществах», к которому я имела прямое отношение. Нужны глубинные изменения в системе налогообложения. Необходима полная демилитаризация всех правоохранительных органов: убрать все звания из МВД, СБУ, налоговой. Нужно полностью изменить законодательство, связанное с оперативной деятельностью. Создать единый орган оперативного контроля, забрав эти функции у многочисленных конкурирующих правоохранительных органов.
— Вы говорите о том, что основная задача — остановить коррупцию. На ваш взгляд, необходимо усовершенствовать законодательный массив, либо законы в этом случае бесполезны?
— Эти законы специально для того и приняты, чтобы ничего не произошло. Нужно ввести обязательные электронные бюджеты, что позволит быстро проконтролировать движение бюджетных денег, и провести антикоррупционную экспертизу законодательства. Обязательно нужно ужесточить законодательство по поводу родственных связей и соподчинения.
Что еще в плане борьбы с коррупцией важно — это дерегуляция. Она уменьшит количество разрешений, которые выдают чиновники, а, со своей стороны, антикоррупционная экспертиза «вычистит» законодательство, чтобы не создавать лазейки для появления неестественного места для чиновника.
— Вы говорите об аттестации работников прокуратуры, СБУ, судов. Где вы возьмете «честных» чиновников, которые будут проводить эту аттестацию?
— Я убеждена, что мы должны пойти по пути создания совета старейшин — лучших специалистов, которые являются безусловными авторитетами в своей сфере, они уже пенсионеры и не имеют прямого отношения к сегодняшней власти. Также должны быть обозначены параметры аттестации — в законе или в подзаконных актах в соответствии с законом. Кроме того, соединение информации от налоговой администрации, правоохранительных органов и полученной из личных источников даст возможность оценить капитал, который находится во владении либо в управлении работников правоохранительных органов, и, уже исходя из этого, делать вывод о возможной коррумпированности.
— Какие, на ваш взгляд, необходимы изменения в институтах адвокатуры, нотариата, прокуратуры, органов юстиции?
— Нужно вернуть институт адвокатуры как институт защиты. Я не считаю правильным, что у нас к защите в судах допускается любой человек, который может фактически выступить адвокатом, независимо от квалификации. Я сторонник стажировок, повышения квалификации, очень жесткого контроля за качеством специального образования — то есть необходимы специальные факультеты адвокатуры.
Что касается нотариата — я являюсь жестким сторонником того, чтобы нотариус никогда не становился налоговым агентом. Нотариус — это человек, который подтверждает законность действия.
Относительно органов юстиции — нам нужна отдельная судебная администрация, которая будет заниматься материально-техническим и хозяйственным обеспечением системы. Система исполнения наказаний и исполнения решений должна быть выведена в подчинение судам, а не Министерству юстиции. Минюст как орган власти может быть заинтересован в неисполнении законных решений. И то, что мы сейчас видим кругом и рядом, когда законные решения судов не исполняются госисполнителями — первое подтверждение того, что подчинение Минюсту системы исполнения решений и наказаний является порочным. Нам нужно эту функцию возвращать судам.
(Беседовала Наталья Мамченко, «Юридическая практика»)
© Юридична практика, 1997-2024. Всі права захищені
Кількість адвокатських балів | Вартість |
---|---|
Відеокурс з адвокатської етики | 650 грн |
10 адвокатських балів (включаючи 2 бали за курс з адвокатської етики) | 2200 грн |
16 адвокатських балів (включаючи 2 бали за курс з адвокатської етики) | 3500 грн |
8 адвокатських балів (без адвокатської етики) | 1800 грн |
Щодо додаткової інформації
Email: [email protected]
Тел. +38 (050) 449-01-09
Пожалуйста, подождите…