Сфера правоотношений, связанная с несостоятельностью и банкротством в нашей стране, по праву считается одной из самых интересных для юрис­та. Пред­ставители исполнительной и законодательной ветвей власти активно взялись за редактирование профильного законодательства, порадовав 22 декаб­ря 2011 года юридическую общественность новой версией Закона Украины «О восстановлении платежеспособности должника или признании его банкротом» (Закон о банкротстве). Сегодня же еще не действующая редакция Закона о банкротстве подверглась новым изменениям. Их инициатором выступило Министерство юстиции Украины (Минюст), и поскольку действовало оно во исполнение поручения Президента Украины, законопроект имеет все шансы быстро и без особых правок пройти второе чтение в Верховном Совете Украины.

Как следует из текста ­пояснительной записки, необходимость «усовершенствования» положений Закона о банкротстве обусловлена наличием перечня новелл и недостатков, которые приведут к существенному ухудшению государственного регулирования в этой сфере. Для достижения поставленной «высокой» цели редакции подверглись 15 статей Закона о банкротстве и статья 5 Закона Украины «О судебном сборе».

Рассмотрим результаты этой активности Минюста с точки зрения серьезности последствий для участников процедур банкротства.

К вопросу о приоритетности

Удивительным порождением коллективного разума чиновников является предложение о введении в действие с 1 октяб­ря с.г. отдельных положений Закона о банкротстве, касающихся саморегулируемой организации арбитражных управляющих. В ситуации, когда организации профессионального самоуправления просто не могут быть созданы в определенном законом порядке, необходимость принятия таких изменений вызывает сомнения. Витиеватый пассаж о надлежащей реализации Закона о банкротстве после вступления его в действие из пояснительной записки Минюста тоже не вносит ясности в цели, преследуемые этим органом исполнительной власти. Кроме того, в случае принятия в такой редакции, возникнет правовая коллизия — закон введет в действие норму до своего вступления в силу.

В тексте части 2 статьи 2 и пункте 5 За­ключительных и переходных положений Закона о банкротстве Минюст усмот­рел нарушение статьи 8 Конституции Укра­ины в части определения приоритетности указанного Закона перед другими законодательными актами и предложил свою версию указанных норм. Теперь «приоритетность» заменена на «специальность», а традиционные императивные «правовые акты, принятые до вступления в силу этого Закона, действуют в части, которая ему не противоречит» на «используются с учетом особенностей, установленных законом». Казалось бы, попытка объяснить лицам, профессионально занимающимся правоприменением, необходимость руководствоваться, в первую очередь, теми нормами, которые непосредственно регулируют конкретный вид правоотношений, выглядит глупо. Для юристов, пропустивших лекции по теории права, Конституционный Суд своим решением от 3 октября 1997 года № 4-зп по делу № 18/183-97 разъяснил, что конкретная сфера общественных отношений не может быть ­одновременно ­урегулирована однопредметными нормативными актами одинаковой силы, которые по содержанию противоречат друг другу. Обычной является практика, когда следующий по времени акт содержит прямое предупреждение о полной или частичной отмене предыдущего. Общепризнанным является и то, что с принятием нового акта, если иное не предусмотрено самим этим актом, автоматически отменяется однопредметный акт, который действовал ранее.

Но в правоприменительных реалиях Украины такие нормы-«напоминания» необходимы — хотя бы для апробации их на существующей стойкой судебной практике игнорирования императивных норм специального, для отношений несостоятельности, закона.

За изменениями в статьях 26—29 Закона о банкротстве прослеживается желание повысить влияние на процедуры банкротства со стороны миноритарных кредиторов. Желание хорошее, только результаты такого регулирования будут далеки от ожидаемых. Вместо повышения влияния и контроля мы получим необоснованное увеличение сроков процедур банкротства и их стоимости. Анализируя предложенные изменения, можно с уверенностью утверждать, что их авторы имеют смутные представления о том, как в действительности протекает процедура банкротства в украинских судах и какие проблемы действительно требуют нового регулирования. Также вызывает сомнение их компетентность в конкурсном праве.

Не без позитива

Вышеназванные причины порождают интересные пассажи, как, например, дополнение части 12 статьи 26 фразой, что решения собрания (комитета) кредиторов должны быть обоснованными, содержать обстоятельства, которыми руководствовались кредиторы во время их принятия.

Во-первых, в соответствии с принципами конкурсной доктрины свои решения кредиторы должны обосновывать исключительно для себя и руководствоваться при этом только одним аргументом: наибольшая полнота и быстрота возврата должниками их денежных требований в рамках процедур и в порядке конкурса, определенных Законом о банкротстве, что, собственно, отображено в преамбуле названного Закона.

Во-вторых, нетрудно представить, сколько правомерных решений кредиторских органов будут подвешены судами в ожидании неких «обоснованных обстоятельств».

Было бы несправедливо не отметить позитивные моменты в предложенных изменениях. Безусловно, таковым является приведение части 10 статьи 6 Закона о банкротстве в соответствие с Конституцией Украины и, как отмечает Минюст, со статьей 32 Закона Украины «О судоустройстве и статусе судей».

Также крайне важно продолжение реализации идеи согласования и четкого разграничения процедур исполнительного производства и банкротства. На это реально направлены изменения в части 3 статьи 19 Закона о банкротстве. Но наиболее значимыми с точки зрения именно улучшения результатов правового регулирования в этой сфере являются поправки в частях 1, 2 статьи 44 Закона о банкротстве. Они направлены на установление аукциона как единственно возможной модели реализации имущественных активов должника. Принятие и реализация этих изменений дадут возможность декриминализовать отношения в этой сфере, сократят сроки и повысят экономический эффект процедур банкротства. Только такие нормы могут реально, а не формально, защитить права всех участников процедуры.

ТЫТЫЧ Виталий — управляющий парт­нер АО «Виталий Тытыч и Парт­неры», г. Киев

---

Комментарии

Публикации за свой счет

Сергей ДОНКОВ,
советник директора ГП «Государственный центр по вопросам восстановления платежеспособности и банкротства»

В новой редакции Закона о банкротстве полностью изменен порядок опубликования официальной информации в процедурах банкротства. Термин «официальное опубликование» определяется как «опубликование информации в деле о банкротстве на официальном веб-сайте Высшего хозяйственного суда Украины в сети Интернет». Очевидно, что должен появиться утвержденный порядок опубликования официальной информации, определяющий, в каком размере будет взиматься плата за размещение информации и кто будет выполнять администрирование этой деятельности.

Согласно пункту 1 статьи 51 новой редакции Закона о банкротстве, организатор аукциона проводит его за свой счет, в том числе публикует объявление о продаже имущества банкрота и результатах проведения торгов. Законопроект № 10707 в части 1 статьи 58 обязывает организатора аукциона размещать объявление о проведении торгов на собственном веб-сайте. Полагаю, что стоимость опубликования и обслуживания сайта будет включена в сумму вознаграждения организатора.

В любом случае на очередность удовлетворения требований кредиторов эти изменения не повлияют. Скорее всего расходы на опубликование информации будут возмещаться арбитражным управляющим, в первую очередь как затраты на обеспечение процесса.

Уточнение статуса

Анатолий ВЯЗОВЧЕНКО,
председатель Национального профсоюза арбитражных управляющих Украины

Чем точнее пропишет нормы законодатель, тем успешнее выполнит правоприменитель свою задачу: обеспечит надлежащее производство дел о банкротстве как в зале судебных заседаний, так и на предприя­тии-должнике. Поэтому законопроект № 10707, принятый Верховным Советом Укра­ины в первом чтении, позволит избежать в дальнейшем разночтений, которые часто являются причиной неодинакового применения хозяйственными судами одних и тех же норм материального права.

Особенно это важно при осуществлении арбитражным управляющим всей совокупности прав и полномочий. И если Закон Украины «О восстановлении платежеспособности должника или признании его банкротом» определил, что арбитражный управляющий является таковым только после назначения его распорядителем имущества, управляющим санацией, ликвидатором, то благодаря внесенным изменениям арбитражный управляющий обретает свой статус с момента вручения ему свидетельства.

Хозяйственное судопроизводство, опираясь на уточненную редакцию части 2 статьи 2 Закона о банкротстве, сможет разрешить многие коллизии, которые возникали, если невозможно было определить, норма какого закона является специальной.

К вопросу об арбитражных управляющих

Игорь НИКОЛАЕВ,
юридический советник Центра коммерческого права

Разработка Про­екта № 10707 является очередным шагом в процессе реформирования системы банкротства. Указанным законопроектом предложено изложить в новой редакции раздел VІІІ Закона о банкротстве, посвященный арбитражным управляющим и саморегулируемым организациям арбитражных управляющих (СРО).

В целом в новой редакции раздела сохранена идеология, заложенная в Законе о банкротстве относительно определения статуса арбитражных управляющих как субъектов независимой профессии и СРО как добровольных общественных объединений. Хотя некоторые изменения раздел VІІІ все-таки претерпел: функции двух комиссий, квалификационной и дисциплинарной, объединены в пределах одной — квалификационной комиссии. Сегодня видно, что принятие Закона о банкротстве стало серьезным толчком для дальнейшего развития профессии арбитражных управляющих, катализатором процессов их объединения вокруг интересов «общего дела» и выработки общих правил профессиональной этики, высоких стандартов профессиональной деятельности и культуры. Есть надежда, что наметившаяся тенденция приведет к тому, что со временем среда арбитражных управляющих будет способна самостоятельно регулировать отношения внутри профессии под контролем государства.

Новинки закона

Сергей БАЛАНЧУК,
партнер Сети судебной практики VSLitigation

Существенным новшеством новой редакции Закона о банкротстве является четкое ограничение срока процедуры распоряжения имуществом должника, который составляет 115 календарных дней с возможным про­длением при наличии объективных оснований на два месяца. По истечении этого срока суд, вне зависимости от наличия или отсутствия соответствующего решения комитета кредиторов, обязан принять решение о переходе к новой процедуре банкротства — к санации или ликвидации.

Нельзя не отметить, что новая редакция Закона о банкротстве содержит ряд норм, направленных на защиту прав кредиторов, требования которых обеспечены залогом (ипотекой). Так, в частности, план санации подлежит обязательному согласованию с кредиторами, требования которых обеспечены залогом. Утверждение вышеуказанного документа возможно только при согласии всех кредиторов, требования которых обеспечены залогом.

Также обращают на себя внимание такие новые механизмы восстановления платежеспособности должника, как замещение активов и возможность увеличения уставного капитала должника.

Освобождение без оснований

Елена ВОЛЯНСКАЯ,
старший юрист Юридической группы LCF

В последние годы получила распространение тенденция освобожде­ния от уплаты судеб­ного сбора зна­чи­тельного количества государственных органов, что подтверждается и принятием изменений в Бюд­жет­ный кодекс Укра­ины и другие нормативные акты в конце 2011 года.

Признать такие изменения обоснованными и законными нельзя, поскольку статья 129 Конституции Украины провозглашает равенство всех участников судебного процесса перед законом и судом. Таким образом, предоставление государственному органу по вопросам банкротства возможности не платить судебный сбор фактически является процессуальным преимуществом перед другими участниками судебного процесса, которые обязаны платить такой сбор.

И несмотря на то что законом иногда могут предоставляться определенные процессуальные преимущества (например, освобождение от уплаты судебного сбора социально незащищенных граждан), в этом случае освобождение от уплаты не является оправданным. Кроме того, освобождение одного государственного органа, который финансируется из бюджета, от уплаты судебного сбора фактически повлечет за собой уменьшение поступлений в государственный бюджет для финансирования суда.

Без прямых продаж

Юлия ЯШЕНКОВА,
старший юрист МЮГ AstapovLawyers

Изменения, преду­смотренные законопроектом № 10707, принятым в первом чтении 18 сентября с.г., предусматривают существенное ужесточение требований к ряду процедур в ходе банкротства. Так, названным законопроектом вносится изменение в статью 44 относительно упразднения права ликвидатора осуществлять продажу имущества банкрота путем прямых договоров купли-продажи с юридическими или физическими лицами.

Сохраняя положение о допустимости заключения прямых договоров купли-продажи скоропортящегося товара, вносимые изменения позволят минимизировать вероятность коррупции в ходе продажи активов банкрота и отчуждения вполне ликвидного имущества по заниженной стоимости в пользу заранее определенных покупателей. Более того, пуб­личный характер аукциона дает возможность кредиторам осуществлять контроль за действиями ликвидатора и организатора аукциона, в случае его привлечения. В этом ключе довольно эффективной может оказаться процедура электронных аукционов, уже используемая в Российской Федерации.

В пользу государства

Виталий КОРНЕВ,
юрист ЮФ «Астерс»

Новый Закон о банкротстве еще не вступил в силу, а законодатель уже вносит в него изменения, которые в значительной мере усиливают позиции государства в процедурах банкротства. В действующей на сегодняшний день редакции Закона полномочия государства в вопросах банкротства можно назвать формальными, в большей их части, но грядущие изменения фактически превращают государственный орган по вопросам банкротства в орган контроля и согласования, а также ставят в прямую зависимость от него арбитражных управляющих.

Подтверждением тому является, например, возможность государственного органа принимать участие в процедуре банкротства и пользоваться процессуальными правами участника, а также осуществлять контроль («надзор») за реализацией имущества в ликвидационной процедуре. Сохранение аналогичных тенденций в будущем не приведет к качественно новому уровню проведения процедур банкротства, а еще больше их усложнит.