Ольга ГРИЩЕНКО • Специально для «Юридической практики»

В последние дни все чаще в Сети появляются статьи и комментарии на тему ратификации Украиной Римского статута Международного уголовного суда (МУС), а правозащитные организации все активнее выступают с заявлениями о необходимости такого шага. Актуальность темы вызвана тем, что на момент публикации данного материала вступили в силу поправки к статье 124 Конституции Украины, которая позволяет ратифицировать указанный международный документ. Итак, 30 июня 2019 года вступила в силу часть 6 статьи 124 Основного Закона, согласно которой Украина может признать юрисдикцию МУС на условиях, предусмотренных Римским статутом. Небольшой экскурс в историю: еще 19 лет назад наша страна подписала Римский статут, но за этот период так и не ратифицировала его, соответственно, и не стала членом международного трибунала. Стоит напомнить, что формальной преградой на пути к ратификации Римского статута стал вывод Конституционного Суда Украины (КСУ) о несоответствии этого документа Основному Закону. Так, в своем заключении по делу о Римском статуте № 1-35/2001 от 11 июля 2001 года КСУ признал документ не соответствующим Основному Закону в части, согласно которой МУС дополняет национальные органы уголовной юстиции, что в свою очередь не было предусмотрено действующей на тот момент редакцией Конституции Украины.

Юрисдикция суда

Чтобы еще раз осмыслить изложенное Конституционным Судом Украины, необходимо вспомнить, что такое МУС и какова его юрисдикция. Международный уголовный суд, согласно статье 1 Римского статута, является постоянным органом, уполномоченным осуществлять юрисдикцию в отношении лиц (физических лиц!), ответственных за такие преступления, как геноцид, военные преступления, преступления против человечества, а также за военную агрессию. Под юрисдикцию МУС подпадают преступления, совершенные после вступления Римского статута в силу (то есть после 1 июля 2002 года). Возвращаясь к выводу КСУ, обратим внимание на то, что МУС дополняет судебную систему государства-участника не институционно, а юрисдикционно, то есть МУС не является следующей инстанцией, которая проверяет решения национальных судебных органов. Международный уголовный суд действует по принципу комплементарности. Таким образом, МУС действует совместно и параллельно с судебными органами государств-участников, при этом осуществляя свою компетенцию только тогда, когда государство не может или не хочет вести расследование преступлений, подлежащих предметной юрисдикции суда. Об этом, кстати, в свое время много говорили юристы и эксперты-международники, но только в июне 2016 года появилась реальная надежда на ратификацию — в Конституцию Украины внесли изменения, касающиеся возможности признания юрисдикции МУС на условиях, определенных Римским статутом. Между прочим, одним из важных факторов на пути к ратификации Римского статута стало Соглашение об ассоциации между Украиной и ЕС, ведь обязательство присоединения Украины к МУС является частью Соглашения.

При изучении работы Международного уголовного суда, скорее всего, возникнут ассоциации с такими громкими фразами, как «Нюрнбергский процесс», «Международный трибунал по бывшей Югославии», «Международный трибунал по Руанде», но стоит отметить, что перечисленные трибуналы были временными, они создавались для расследования преступлений в рамках определенного конфликта.

Права и обязанности

Международный уголовный суд является постоянным независимым органом, в компетенцию которого входит привлечение к уголовной ответственности за преступления, которые были совершены на территории государства-участника либо гражданином государства-участника, но, конечно же, и в этом правиле, как и в остальных, есть исключения. Итак, об исключениях. Существуют два способа, которыми государство может признать юрисдикцию Международного уголовного суда: это, как написано выше, — ратификация статута или признание юрисдикции суда на специальной основе относительно определенной ситуации путем подачи заявления в соответствии с частью 3 статьи 12 Римского статута. Говоря об отличиях между правами и обязательствами, которые государство получает или возлагает на себя, идя путем ратификации или декларации в порядке статьи 12, нужно помнить, что ратификация не только обязывает государство сотрудничать с судом, но и предоставляет возможность пользоваться такими правами, как назначение прокурора и судей суда, рассмотрение бюджета суда, рассмотрение вопросов, касающихся отсутствия сотрудничества, обеспечение надзора за деятельностью суда, в том числе президиума, прокурора и секретариата, вопросов, связанных с управлением судом, вносить предложения и голосовать по поводу изменений к правилам, которыми руководствуется суд, в том числе к Римскому статуту, Элементам преступлений и Правилам процедуры и доказательства МУС. В контексте раскрытия данной темы нельзя еще раз не напомнить о том, что МУС не следует путать с Международным судом ООН, который также заседает в Гааге, но имеет иную компетенцию.

Теперь немного о хороших намерениях. Хотя Украина и не ратифицировала Римский статут, но подала два заявления о том, что МУС предоставляется юрисдикция относительно международных преступлений, совершенных на территории Украины с 21 ноября 2014 года. Но, как следует из изложенного выше, подав заявления в порядке части статьи 12 Римского статута, Украина получила обязательства, но не права, которыми наделены государства, ратифицировавшие документ.

Международные и отечественные организации, занимающиеся защитой прав человека, ежедневно выполняют невероятно большой объем работы качественно расследуя дела в отношении лиц, с целью привлечения виновных в самых тяжких преступлениях к ответственности. На протяжении 2014—2017 годов правозащитники передавали в Гаагу информацию, свидетельствующую о «национализации» имущества на оккупированных территориях, депортации жителей, случаях сексуального насилия в зоне проведения антитеррористической операции (АТО, сейчас операция объединенных сил — ООС), а также сведения о других преступлениях. Ратифицировав статут, Украина не только заявит о намерениях, но и предоставит реальную возможность привлечь к ответственности лиц, виновных в преступлениях, совершенных во время Евромайдана, в военных преступлениях на Донбассе, а также преступлениях, совершенных во время и в результате аннексии Крыма.

Практические кейсы

21 июля 2008 года Международный уголовный суд выдал ордер на арест президента Судана Омара аль-Башира по обвинению в геноциде в связи с конфликтом в Дарфуре (кстати, это второе исключение из правила территориальной и персональной юрисдикции: Совет безопасности ООН может посредством резолюции, принятой согласно главе VII Устава ООН, передать в МУС информацию относительно преступлений, которые были совершены не на территории государства-участника, не гражданами государства-участника, именно этим правом и воспользовался Совет безопасности, когда передал в суд материалы о ситуации в Дарфуре).

В 2010 году был выдан второй ордер на арест аль-Башира, вновь по обвинению его в совершении актов геноцида.

27 июня 2011 года МУС выдал ордер на арест ливийского лидера Муаммара Каддафи, его сына Саифа аль-Ислама Каддафи и главы ливийской разведки Абдуллы аль-Сенуссии, обвинив их в преступлениях против человечности.

В марте 2012 года был признан виновным гражданин Демократической Республики Конго Томас Лубангу Дьило, лидер «Союза конголезских патриотов», участник итурийского конфликта, обвиняемый в призыве на воинскую службу детей в возрасте до 15 лет и использовании их в военных действиях.

В декабре 2012 года МУС оправдал Мэтью Нгуджоло Чуи из Демократической Республики Конго, который был обвинен в совершении военных преступлений и преступлений против человечества во время итурийского конфликта.

15 января 2019 года был оправдан Лоран Гбагбо, бывший президент Кот-д’Ивуара, который обвинялся в преступлениях против человечества, совершенных в ходе вооруженного конфликта в Кот-д’Ивуаре (2010—2011 годы).

В апреле 2019 года Международный уголовный суд отказался расследовать действия американских военных в Афганистане. Стоит отметить, что МУС применяет в качестве наказания только тюремное заключение. В качестве дополнительного наказания может быть применена конфискация имущества и возвращение незаконно изъятого имущества законному владельцу.

Про и контра

Украинские политики и правозащитники неоднократно высказывались на тему ратификации Римского статута, одни говорили о якобы «рисках» для украинских военных, другие же объясняли механизм работы МУС. Проанализировав, каким образом работает суд, за какие преступления и каким образом лица привлекаются к ответственности, можно задаться вопросом, не имелись ли в виду личные риски для конкретных лиц, в интересах которых процесс так долго тормозился? Так или иначе судьба ратификации Римского статута решится в ближайшие месяцы, а выбранный путь, надеемся, будет адекватной реакцией на происходящее в стране.

ГРИЩЕНКО Ольга — юрист MORIS, г. Киев