Сейчас в юридических кругах активно обсуждаются вопросы, связанные с усовершенствованием деятельности отечественной Фемиды. Правда, воплотить в жизнь некоторые предложения без внесения изменений в Основной Закон не представляется возможным. Поэтому сейчас большинство взоров обращены к деятельности Конституционной ассамб­леи и ее комиссии по вопросам правосудия (комиссии) в частности. Именно по­следняя является не только главным генератором идей, но и их реализатором, по крайней мере, на теоретическом, законотворческом уровне. О том, какие шаги делаются в направлении усовершен­ствования деятельности судебной системы в рамках работы Конституционной ас­самблеи, рассказал председатель Ко­миссии Василий Маляренко.

— Василий Тимофеевич, расскажите, пожалуйста, что за это время удалось сделать возглавляемой вами комиссии, над решением каких заданий вы сейчас работаете?

— В первую очередь, нам удалось задать направление для нашей работы — разработать методологические основы для деятельности комиссии. Также мы решили и другие организационные вопросы, например, определились с графиком работы. Уже с начала ноября с.г. планируем собираться и проводить заседания дважды в месяц и на каждом рассматривать по две статьи из раздела VIII «Правосудие» Конституции Украины. Думаю, если мы будем работать такими темпами, то уже в январе-феврале следующего года сможем представить конкретные предложения на рассмотрение Конституционной ассамблеи. Кроме этого, мы определили и основной круг проблем, которые существуют сегодня в отечественной судебной системе и решить которые можно путем внесения изменений в Основной Закон.

— Какие, например?

— Во-первых, речь идет о необходимости обеспечить независимость (реальную, а не декларативную!) судьи и подчинение его исключительно закону. Во-вторых — уменьшить объемы работы судей, ведь ни для кого не секрет, что на сегодняшний день нагрузка на судебную систему колоссальная! На Украине на 45 миллионов граждан в год приходится около 8,5 миллионов дел, тогда как, скажем, в США на 310 миллионов жителей количество обращений в суды в два раза меньше. Путей решения этого вопроса несколько. Один из возможных — увеличить количество судов, создав новые специализированные судебные инстанции. Например, сейчас в судах рассматривается большое количе­ство пенсионных, земельных, налоговых споров. Почему бы не создать соответствующие суды, которые будут специализироваться на рассмотрении конкретной категории дел? Безусловно, от создания новых вертикалей специализированных судов количество споров не уменьшится, но в результате такой оптимизации объемы работы судей удастся снизить. Правда, очевидно, что для этого потребуется дополнительное бюджетное финансирование, а с этим, как известно, в нашем государ­стве существуют проблемы. Поэтому нужно искать и альтернативные пути, скажем, внедрять институт мировых судей, а также усовершенствовать законодательные нормы. Так, в статье 124 Конституции Украины прописано, что «юрисдикция судов распространяется на все правоотношения, возникающие в государстве», но ведь существуют определенные вопросы, в которых нет спора как такового (например, списание, взыскание задолженности, некоторые административные правонарушения и т.д.) и которые не должны решаться в судах. Урегулировать эти проблемы граждане смогут и у мирового судьи.

— Вернемся к теме бюджетного финансирования. Этот вопрос тоже находится в фокусе анализа членов комиссии по вопросам правосудия Конституционной ассамблеи?

— Безусловно. Наша задача разработать такие нормы, которые смогли бы гарантировать судам надлежащее бю­джетное финансирование, а не «по остаточному принципу», так, как это осуществляется на сегодняшний день. И главным в этом вопросе должен быть один критерий — гражданин Украины. Так, по данным Совета Европы, объемы расходов, предусмотренных для деятельности судебной системы на Украине, являются одними из самых низких и в пересчете на одного гражданина составляют 5,6 евро. Хуже показатели только у Молдовы, а вот у наших северных соседей — россиян — они составляют более 20 евро, в Польше — 35,7 евро, в Швейцарии — 116 евро! По­этому и у нас финансовое обеспечение деятельности судебной власти должно быть, как говорят, на уровне, по крайней мере, на одном с представителями других ветвей власти, а также правоохранительной системы и прокуратуры.

Кроме этого, отмечу, что на одном из ближайших заседаний комиссии мы планируем рассмотреть вопрос о роли Вер­ховного Суда Украины в судебной системе, которая в последнее время в значительной степени была нивелирована. И наша задача — предложить такие кон­ституционные изменения, которые бы поз­волили Верховному Суду Украины выполнять свойственные ему как наивысшему судебному органу функции и полномочия. Также предметом нашего анализа будут и те положения Основного Закона, которые определяют порядок формирования Высшего совета юстиции (ВСЮ) (статья 131). По моему убеждению, в состав этого конституционного органа должны входить не политические фигуры, а исключительно судьи и юристы-ученые.

— Если говорить о деятельности органа, ответственного за формирование судейского корпуса, то в последнее время звучит много предложений по усовершенствованию существующего механизма кадрового отбора. В частности, предлагается, чтобы судей избирали сразу бессрочно, без так называемого «испытательного» пятилетнего срока. Поддерживаете ли вы такую идею?

— Лично я, как, впрочем, и большин­ство членов Комиссии, отношусь к данному предложению достаточно скептиче­ски. Казалось бы, с точки зрения усиления гарантий независимости судей эта идея, безу­словно, позитивная, но с другой стороны, возникает вопрос: пойдет ли такое ново­введение на пользу обществу? Не секрет, что механизм назначения судей на такой «испытательный» срок является одним из самых мощных антикоррупционных факторов, который в значительной степени дисциплинирует судей. В течение этих пяти лет судья старается работать добросовестно, боясь быть привлеченным к дисциплинарной ответственности и тем самым не оправдать полученный пятилетний кредит доверия. Это не означает, что судья, избранный бессрочно, нарушает закон направо и налево, нет. Просто, даже судя по данным Высшей квалификационной комиссии судей Украины (ВККС), судьи, которые работают в пределах пятилетнего срока, привлекаются к дисциплинарной ответственности значительно реже, чем избранные «пожизненно».

— Достаточно много говорится и о необходимости откорректировать возрастной ценз для судей. Стоит ли, на ваш взгляд, увеличивать предельный возраст для служителей Фемиды?

— Если говорить о готовности к профессии, то, на первый взгляд, поднятие возрастной планки для судей с 25-ти до 30 лет — шаг оправданный. Вместе с тем сейчас сложно спрогнозировать, захочет ли современный юрист (как показывает практика, большинство из них к тридцати годам уже нашли себя в профессии) в этом возрасте кардинально менять место и специфику работы. По моему мнению, в профессиональном плане именно 30-летний возраст является определяющим для человека, поэтому не хотелось бы, чтобы в суд приходили работать юристы, которые не нашли себя в профессии.

Если говорить о «продлении» профессионального возраста для судьи, то это, на мой взгляд, является конструктивным предложением. Опять-таки, если обратиться к статистике ВККС и ВСЮ, то, как правило, фамилии судей, которым за шесть­десят, очень редко фигурируют в списках «дисциплинарок». В этом возрасте судья обретает житейскую мудрость, профессиональный опыт, авторитет среди коллег, поэтому, если у него есть желание, силы и возможности продолжать работать, — почему бы и нет?

— Возвращаясь к вопросу работы возглавляемой вами комиссии. Как известно, в ее состав, как и в состав Конституционной ассамблеи в целом, вошло не так много судей. Не возникает ли в связи с этим проблем? Например, не сложно ли представителям разных юридических профессий находить общий язык?

— Действительно, из двенадцати человек, которые входят в состав комиссии, всего четверо, включая меня, — представители судейского корпуса (в том числе судьи в отставке), все остальные юристы — ученые, народные депутаты Украины, представители других органов. Но сказать, что из-за этого у нас существуют какие-то проблемы, нельзя. Единственное, что, конечно, если говорить об усовершенствовании деятельности судебной системы, то кто, как не судья, знает все нюансы этой работы, что называется, изнутри. И человеку извне сложно понять все тонкости судейской профессии, поэтому очень часто звучат предложения, сомнительные с точки зрения правоприменения. Ну, например, если говорить об «ответственности за нарушение присяги», то такая формулировка лично у меня вызывает недоумение. Что такое присяга судьи? Это акт торжест­венного действия, который символизирует вхождение в профессию, и это все­объемлющее понятие, включающее много факторов. И как можно отделять нарушение присяги, от нарушений закона, сроков рассмотрения дел и т.д.? Наличие в законе таких формулировок свидетельствует о некой непродуманности. На мой взгляд, судей должны привлекать к ответственности за серьезные проступки в порядке импичмента, как в большинстве европейских стран. Для этого необходимо разработать специальный закон об импичменте.

— И напоследок, ваш прогноз, не изменятся ли законодательные настроения в части дальнейшего реформирования судебной системы после парламентских выборов?

— Надеюсь, что политическая воля для дальнейшего усовершенствования деятельности судебной ветви власти в обновленном парламенте будет, и особых разногласий по поводу ключевых вопросов, таких, например, как усиление гарантий независимости судей, не возникнет. Ведь такие изменения нужны не только судебной, но и другим ветвям власти, а главное — они необходимы всему обществу.

(Беседовала Ольга КИРИЕНКО,
«Юридическая практика»)