#ШоТамуАксон — хэштег, который на протяжении года привлекал внимание многих юристов. И действительно, компания, которая внесла Bitcoin в уставный капитал, применила Agile-методологию для юридических проектов, работает в коворкинге и сделала среду выходным днем для творчества, вызывает интерес. Не только интригует ответ на вопрос, когда же эти юристы станут серьезными, наденут костюмы и усилят чью-то практику IT-права, но и проявляется любопытство: как же устроена работа в компании и можно ли перенять такую модель работы?

Эти и другие вопросы мы адресовали новым партнерам ЮФ Axon Partners: Яне Бакаленко (Я.Б.), Олегу Гелетканичу (О.Г.), Евгении Гиревой (Е.Г.) и Оксане Кочкодан (О.К.) — все они год назад ушли в юридический стартап и не пожалели, во всяком случае, «ЮП» в этом не признались.

 

— Год назад вы перешли в Axon Partners, не было страшно уходить в бизнес, который только начинается?

О.К.: Все новое поначалу страшно. Да, и тогда было немного страшно, но мы воспринимали это как вызов, как новый этап.

Е.Г.: А мне страшно не было, ведь мы продолжили работать с той же командой, с теми же людьми. Наоборот, был интерес создать что-то новое и крутое. Так и случилось.

Я.Б.: Я в Axon Partners с первого дня создания компании, но до этого не была знакома с командой. Был немного страх неизвестности: какие это люди, сработаемся ли мы? А вот всего масштаба (что это новая компания, все нужно начинать с нуля, и я буду принимать участие в этом) тогда не осознавала.

О.Г.: Это было интересно, ведь мы стояли у истоков собственной, не типичной для Украины фирмы. Рискованная затея, конечно. Но с высоты одного года могу сказать: полет нормальный.

 

— Кто, как и где продвигает юридическую фирму, это задача Яны как главного менеджера компании, партнеров или всех юристов?

О.К.: Вообще, у нас нет цели себя продвигать какими-либо средствами. Мы не ставим баннеры и не пристаем к людям на юридических мероприятиях. Иногда делаем интересные посты в соцсетях, пишем статьи и комментарии. Еще есть бесплатные консультации в креативном пространстве «Часопис» и всякие ивенты, где мы можем не удержаться и рассказать не только об IТ-юриспруденции, но и немного об Axon.

Я.Б.: Этим занимаются все партнеры, в том числе и я. Мы не составляем подробных контент-планов, не планируем количество публикаций в месяц, не устраиваем унылых пресс-завтраков/ланчей/полдников. Но лайки иногда считаем (грешим). Стараемся поддерживать связь с людьми, которые нас «фолловят» в соцсетях — информируем о самых интересных текущих событиях и планах. Если нет ничего интересного, то не засоряем эфир информацией о том, что такой-то партнер принял участие в такой-то конференции в качестве слушателя. Просто молчим. Но общее видение направлений пиара у нас есть. Например, супер-инфоповод — мы создали компанию или открыли офис во Львове. Это те новости, о которых мы думали заранее.

О.К: Так получается, что в результате всех наших фейсбучных и маркетинговых махинаций клиенты к нам сами приходят. И если остаются довольны, советуют другим. Так и живем.

 

— Какие клиенты к вам приходят? Это стартапы, малый бизнес или крупный?

О.Г.: Axon Partners позиционирует себя как компания для технократов. Мы не ІТ-бутик, как может показаться на первый взгляд. На самом деле у нас неплохая экспертиза в сфере интеллектуальной собственности, налоговой сфере, в корпоративном структурировании. Большинство клиентов — это компании, занимающиеся разработкой и внедрением софта, электронной коммерцией, аутсорсингом, телеком-, биткоин- и блокчейн-проектами. Также работаем и с различными стартапами. Если видим, что проект из перспективных —денег не берем. В этом случае предлагаем сотрудничество за долю в будущей компании. Это некая инвестиция в будущее. Мы не скрываем, что в основном работаем с компаниями среднего размера. Это не наш осознанный выбор, а ситуация на рынке: на IT-рынке Украины нет компаний, которые по обороту приближались бы к Apple Inc. При этом мы обслуживаем несколько публичных компаний, несколько крупных американских и европейских стартапов уровня BlaBlaCar.

 

— Теперь вы партнеры компании, будете привлекать новых клиентов?

О.Г.: Раньше партнером быть не приходилось, пока не знаю, как это — искать клиентов. Но за прошлый год у нас сформировалось хорошее имя на рынке, о нас знают коллеги-юристы и многие ребята с ІТ-рынка. Так что благоприятные предпосылки уже заложены. А вообще, у нас нет особой разницы, партнер ты или юрист. Помню, нужно было срочно поехать в Харьков, чтобы выступить на тему правового регулирования биткоина, — вызвался стажер. Клиентов не привез, но выступил достойно. Сомневаюсь, что в любой другой компании это было бы возможно.

Е.Г.: В классических фирмах принято, что партнеры приводят клиентов, а юристы делают рисерчи. У нас же случается по-разному. Мы как юристы можем не только работать над документами, но и общаться с клиентами, ходить на встречи, самостоятельно вести некоторые проекты, выступать на конференциях и семинарах. Мы получили огромный опыт, и я не уверена, что мы смогли бы его получить в другой фирме всего за год. При этом партнеры работали так же, как и мы: тоже составляли документы или вносили реквизиты в доверенность. Конечно,  мы понимаем, что от наших правил без правил качество страдать не должно. Поэтому любая работа проходит у нас два или три этапа: сначала делает стажер или юрист, потом юрист или партнер (или оба) проверяют.

 

— У вас есть план ивентов, которые необходимо посетить?

Е.Г.: У нас нет цели посетить все мероприятия, мы ходим на те, которые нам интересны. Если кто-то находит интересную конференцию или семинар, то просто отправляет ссылку на него в наш внутренний мессенджер, и мы решаем — идти или не идти.

Я.Б.: Недавно мы создали таблицу мероприятий прошлого года, которые надо посетить и в этом. Сейчас получается около пяти мероприятий в месяц. И также сделали отдельную колонку прошлых ивентов с пометкой «больше ни за что не участвовать».

 

— Если важное мероприятие пропущено, кто виноват?

Е.Г.: В нашей компании действует принцип no blame culture — мы не ищем виновных. Конечно, проблемы случаются. Но когда они случаются, мы ищем пути их решения, а не кого бы наказать. И это касается не только маркетинга, но и нашей работы в целом.

О.Г.: Когда вместо контроля доверие, то проще работать. Конечно, обостряется чувство ответственности перед самим собой и командой, но мотивации сделать проект и сделать его классно гораздо больше.

Я.Б.: Если пропустили, то, наверное, мероприятие было не таким уж и важным.

— Чем привлекает Axon Partners как работодатель? Дима Гадомский в одном из интервью пообещал, что юристы через год получат опцион на партнерство, это сбылось?

О.Г.: Дима Гадомский обещание сдержал. А вообще, Axon Partners создавалась с условием, что юристы через год получат долю в компании, и эта доля со временем будет расти. Юристы, которые присоединились к нам позже, также получат долю в компании. Конечно, у нас в стране опционы не предусмотрены, это инструмент английского права. Но у нас отношения полностью строятся на доверии, а не на письменном договоре с мокрой печатью в восьми экземплярах.

О.К.: Чем привлекает? Конечно, свободной средой! И еще тем, что после работы на встречу к моим друзьям в костюмах я почти всегда прихожу в кедах (они завидуют, да). А если серьезно, то, безусловно, мне интересно. Тут я могу себя реализовать в том, в чем захочу, ведь можно выбирать, над каким проектом работать. Мы работаем в сфере, где никто не знает точного ответа на большинство вопросов — и это вызов нам и миру юриспруденции. А по поводу доли в компании, которую мы получили, то она дает почувствовать, что мы работаем сами на себя. Теперь мы особенно заинтересованы в успехе компании.

Я.Б.: Для меня финансовая составляющая не была определяющей. Привлекала сама команда, коммуникации и взаимосвязи. Тема прав человека для меня очень болезненна, а классическую иерархию как таковую я рассматриваю как в какой-то степени ограничение равенства прав. В этой компании я вижу, что мое мнение услышано, тут я открыла для себя юриспруденцию как интересное дело, нескучное (хотя были такие стереотипы). Я тут потому, что чувствую себя частью команды, частью очень классного механизма.

Е.Г.: Яна права, это очень ценно. Еще до получения доли в компании мы могли принимать участие в обсуждении и принятии стратегических решений. Все равны, каждый может предложить идею, решения принимаются единогласно. Иногда это бывает непросто, но в конце концов мы находим общее решение. А еще мне, как и Оксане, нравится ходить на работу в casual-стиле и работать в open space, и мне не нужно прятать свой ноутбук, если я зашла на 15 минут в Facebook. В коворкинге мы можем обсуждать наши проекты, искать нестандартные решения в непростых ситуациях, смеяться над шутками друг друга. Все мы понимаем, что не место и одежда влияют на продуктивность и качество работы…

О.К.: … А хороший кофе в коворкинге!

 

— Как вы считаете, жизнеспособна ли ваша модель управления и философия в целом в других юридических фирмах?

Е.Г.: Конечно, самоорганизованные команды — это вообще лучший способ работать вместе. Вся команда прилагает усилия для достижения общей цели, при этом у каждого есть своя роль и каждый решает сам, как будет действовать в пределах этой роли. Такая свобода очень раскрывает человека — проверено на себе. Кроме того, эта модель работы помогает быстро принимать решения и создавать что-то новое. Если в иерархической структуре крутая идея младшего юриста может остаться незамеченной, то в холакратии, когда все равны, эта идея будет воплощена в жизнь. При этом крутость любой идеи можно определить количеством людей, которые готовы ее реализовывать.

Я.Б.: Если партнеры в юридической компании не готовы делиться своей властью с командой, то перейти на холакратию будет непросто. Мышление людей — это единственная преграда для внедрения этой модели управления.

О.К.: А еще не у всех есть желание менять старые привычки. Без гибкости ни в холакратии, ни в Agile-подходе никак. Например, мы постоянно дорабатываем свои внутренние процессы по управлению проектами. Обсуждаем на retro meeting, что помешало нам во время выполнения спринта, и уже следующие спринты проводим намного эффективнее. То же касается и управления компанией.

 

— Кого вы можете назвать своим конкурентом на рынке юридических услуг: крупные юридические фирмы, отдельных частнопрактикующих юристов или роботов?

О.К.: Боты и нейронные сети — это конкуренция по полной программе (в этом месте оживился юридический инженер Андрей Костенко, и, судя по блеску в глазах, он уверен в роботизации юриспруденции — прим. ред.). Может, в ближайшем будущем Legal Tech-решения и не вытеснят юристов полностью, но вполне смогут заменить простую работу юристов, например, такую, как сбор и анализ информации. Чтобы конкурировать с ботами, надо быть оригинальным, делать те вещи, которые пока машина не может делать, идти в ногу со временем. Изменись или умри — это об ІТ-праве.

О.Г.: В Великобритании недавно был запущен бот-юрист, который автоматически готовил шаблонные апелляции на штрафы за нарушение правил дорожного движения и потом сам же их и отправлял в соответствующие органы. К слову, почти половина заявлений была удовлетворена, и бот выиграл дел на 2 миллиона фунтов. И это совершенно бесплатно, представляете, какие гонорары выставили бы английские юристы? Вот откуда идет конкуренция. Уверен: в скором времени подобные проекты появятся и на нашем рынке юридических услуг.

 

— Партнеры-фаундеры будут редактировать это интервью?

— Нет! (хором)

 

(Беседовала Марина БАХОЛДИНА,

«Юридическая практика»)