В июле с.г. Европейский Суд вынес два вердикта в отношении Украины. Один из них — по делу российского предприятия «Совтрансавто-Холдинг».

Стороны не смогли достичь согласия в споре, и Европейскому Суду пришлось выносить решение по сути. Суд признал нарушение ответчиком статьи 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (право на справедливый суд), а также статьи 1 Протокола № 1 к Евроконвенции (право на мирное владение своим имуществом).

Напомним, что изначально спор возник из корпоративных отношений между «Совтрансавто-Холдинг» и украинским АО «Совтрансавто-Луганск», акционером которого являлась холдинговая компания.

АЛГОРИТМ ИЗЪЯТИЯ

«Вначале российское холдинговое предприятие владело 49% пакетом акций «Совтрансавто-Луганск», — рассказывает Наталья Кузнецова, вице-президент юридической фирмы «Салком». — В 1996-97 годах генеральный директор «Совтрансавто-Луганск» единолично принял решение об увеличении уставного фонда предприятия. В результате доля акций россиян снизилась в уставном фонде с 49% до 20,7%.

Позднее общее собрание акционеров «Совтрансавто-Луганск» приняло решение о передаче всех активов предприятия в недавно созданное акционерное общество «Транс Кинг», мотивируя это изменением предмета деятельности.

При этом, АО «Транс Кинг» находилось по тому же адресу и занималось той же деятельностью, что и лишенное имущества предприятие, и все в этом обществе было до боли похоже на «Совтрансавто-Луганск», кроме одного: в нем не было российского акционера».

Отдельный интерес представляла «бартерная» операция по передаче активов между двумя предприятиями. По словам Натальи Кузнецовой, в то время, как по актам было передано имущества на 14 912,5 тысяч гривен, взамен предприятие получило акции номинальной стоимостью 52 500 гривен.

Еще через полгода общее собрание акционеров приняло решение о ликвидации «Совтрансавто-Луганск», являвшегося ответчиком по искам холдинговой компании, после чего в качестве ответчика в суде привлекли уже АО «Транс Кинг» как фактического правопреемника ликвидированного предприятия.

СУДЕБНЫЙ АНАХРОНИЗМ

По утверждению защитников «Совтрансавто-Холдинг», в результате упомянутых выше операций компания была незаконно лишена своей собственности. В этом случае на страже интересов акционеров должно было стоять государство в лице регистрирующего органа и суда. Однако суды не смогли разобраться в ситуации и вынести справедливые для истца решения. Именно поэтому одним из оснований обращения заявителя в высшую судебную инстанцию Европы стало нарушение его права на справедливый и беспристрастный суд.

Этому не помешало то, что заявитель являлся юридическим лицом, хотя в вышеупомянутой статье речь идет, казалось бы, лишь о праве граждан.

«Европейский Суд вообще не выделяет юридические или физические лица в качестве отдельных категорий, — говорит Наталья Кузнецова. — Существует такое понятие, как «заявитель». Другой вопрос, что в нашей стране на первом этапе осмысления Евроконвенции примитивно думали, что если это Конвенция по защите прав человека, то она не стоит на страже прав юридических лиц. Однако, если подумать, юридическое лицо является механизмом для реализации гражданского права, в частности, права вести предпринимательскую деятельность, которую можно осуществлять как с созданием юридического лица, так и без него».

Обращения заявителя в различные судебные инстанции Украины, а также выносимые последними решения довольно полно изложены в решении Европейского Суда. Необходимо отметить, что причиной такого длительного судебного разбирательства во многом послужила система судопроизводства, доставшаяся нам в наследство с советских времен, в частности, пресловутая стадия рассмотрения судебных дел в порядке надзора. И это признает Европейский Суд в своем решении, постфактум вынося приговор этому, ныне почившему, рудименту: «Суд считает, что судебная система, предусматривающая процедуру протеста, а, следовательно, возможность многократной отмены окончательного судебного решения … сама по себе несовместима с принципом правовой определенности, который является одним из основополагающих элементов верховенства права…» (пункт 78 Решения).

Принцип «правовой определенности», на который ссылается Европейский Суд в процитированном фрагменте решения, был выработан последним в деле «Брумареску против Румынии».

«В этом деле, где заявитель также жаловался на нарушение статьи 6 Евроконвенции, Суд рассмотрел порядок надзора как таковой, и процесс внесения протеста в порядке надзора генеральным прокурором, который в Румынии относится к исполнительной власти, — комментирует Валерия Лутковская, Уполномоченный по делам соблюдения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. — Суд признал, что в такой ситуации было однозначное нарушение статьи 6 исходя из того, что последняя гарантирует невозможность отмены судебного решения после того, как последнее вступило в законную силу. В этом и заключается принцип «правовой определенности». Ни у нас, ни в Румынии процедура надзора не была ограничена во времени. Это, естественно, делает человека зависимым от суда».

ЧИНОВНИЧЬЕ «НОУ-ХАУ»

В своем решении Суд ставит акцент на том, что не только нарушение принципа «правовой определенности» в деле «Совтрансавто» было несовместимо с требованиями статьи 6 Евроконвенции. Суд указал на противоречивость подходов в применении и толковании внутреннего права украинскими судами, а также констатировал многочисленные акты вмешательства в судебный процесс органами исполнительной власти (пункты 79, 80 Решения). Отдельно Суд высказал свою позицию в отношении факта отклонения Высшим хозяйственным судом Украины кассационной жалобы заявителя по причине неправильно заполненной квитанции об оплате госпошлины (пункт 81 Решения).

«В решении Суда прямо говорится о тех нарушениях процессуального характера, которые совершали наши суды и которые совершенно не соответствуют Конвенции, ее духу, — говорит Валерий Лукомский, генеральный директор юридической фирмы «Салком». — Наши судебные чиновники подумали, что можно отказать в принятии жалобы по причине неправильного заполнения квитанции при том, что им было предоставлено доказательство об уплате госпошлины. Судьи подумали, что таким образом можно просто взять и закрыть дело, которое слушалось четыре года. При этом на подготовку кассационной жалобы у юристов была всего одна неделя по причине того, что полный текст решения апелляционной инстанции был выдан сторонам лишь по истечении трех недель со дня вынесения определения. Это, кстати, вообще нонсенс нашего законодательства: пусть лучше суд сидит еще 4-5 дней, но вынесет полное решение. По логике полагается, чтобы месячный срок на обжалование исчислялся именно с момента получения полного текста судебного решения, поскольку без последнего невозможно подготовить кассационную жалобу».

ЧИНОВНИК ДОЛЖЕН ОТВЕЧАТЬ

По словам защитников заявителя, Европейский Суд выработал определенный стандарт поведения государства и отдельных чиновников при решении вопросов о праве собственности. Суд дал широкую трактовку права собственности, закрепив понимание акций как объектов права собственности и указав на три основных полномочия собственника акции: опосредованный контроль над активами, право голоса и право управления предприятием.

«Важно то, что в решении установлена ответственность чиновника, в данном случае — регистрирующего органа, за действия, которые могут повлечь за собой изменение права собственности, его утрату, — отмечает Евгений Кубко, президент юридической фирмы «Салком». — Отказ в регистрации предприятия, незаконное взыскание налогов, отказ в выдаче лицензии на право занятия предпринимательской деятельностью — вот другие примеры нарушения государством права собственности граждан».

«Регистрирующий орган несет ответственность за нарушение права собственности истца, поскольку именно он каждый раз санкционировал нарушения, допускаемые в рамках корпоративных отношений, — говорит Наталья Кузнецова. — Это проблема государства, сколько времени, каким образом проверять учредительные документы и какие документы истребовать. За штамп необходимо отвечать».

Остается лишь констатировать, что Европейский Суд вынес весьма интересное и, на наш взгляд, справедливое решение, которое к тому же послужит прецедентом для рассмотрения последующих дел в этой уважаемой инстанции. На данном этапе решение пока не является окончательным, поскольку существует возможность обжалования его в Большую палату Европейского Суда. Кроме того, в течение шести месяцев должен быть решен вопрос о справедливой сатисфакции заявителю, который был отложен Судом ввиду возможности заключения соглашения между ответчиком и заявителем.