Уголовно-«необлагаемая» дискуссия — PRAVO.UA
прапор_України
2024

Генеральний партнер 2024 року

Видавництво ЮРИДИЧНА ПРАКТИКА
Головна » Выпуск №29 (395) » Уголовно-«необлагаемая» дискуссия

Уголовно-«необлагаемая» дискуссия

Рубрика Трибуна

Проблема, вынесенная в заголовок данной статьи, не нова для отечественного правоведения. В течение последнего десятилетия криминалисты не единожды обращались к ней, разделившись на два противоположных лагеря, аргументы которых достаточно подробно изложены в литературе. Более того, к ней обращались в своих решениях и Конституционный и Верховный суды Украины. Тем не менее статья юриста юридической фирмы «АНК» Артема Волкова «Непреступный минимум» («ЮП» № 21 от 24 мая 2005 года) заставляет еще раз обратиться к данной проблеме. Сказанное обусловлено тем, что опуб­ликована она в издании, рассчитанном, прежде всего, на практического работника, а некоторые выводы и предложения автора, небесспорные по своему существу, претендуют на окончательность и носят характер рекомендаций не только для рядового юриста, но и для высших судебных инстанций.

В частности, г-н Волков полагает, что в случае законодательного увеличения необлагаемого налогом минимума доходов граждан (НМДГ) статьи Уголовного кодекса (УК) Украины, устанавливающие ответственность за преступления, общественно опасные последствия которых имеют исчисление в НМДГ, могут иметь обратное действие, если новая сумма НМДГ не дотягивает до «преступного минимума». Так, приводит пример автор, «если до 1 января 2004 года для возбуждения уголовного дела по части 1 статьи 212 УК Украины сумма налогов, сборов, других обязательных платежей должна была составлять не менее 17 000 грн (то есть 1000 НМДГ), то с 1 апреля 2005 года в целях квалификации преступления используется сумма в 145 грн (то есть 50 % от минимальной заработной платы, установленной законом). Таким образом, размер порога для признания деяния преступлением снижен (по-моему, наоборот — увеличен. — авт.) в восемь раз». И резюмирует: «Надеемся, ни у кого не вызывает сомнения, что вступление в силу Закона Украины «О налоге на доходы физических лиц» следует расценивать как вступление в силу акта, отменяющего преступность деяния». Сомнения есть. И не только у автора этих строк, но и у многих других криминалистов (их, в частности, высказывали Б. Волженкин, Н. Мельник, А. Якубов и другие), а также — у Конституционного Суда Украины. Но обо всем по порядку.

По моему мнению, суждения Антона Волкова могут быть подвергнуты критике как на формальных основаниях, так и на сущностных.

Прежде всего следует отметить допускаемую автором, как, впрочем, и некоторыми практическими работниками, ошибку в определении размера налоговой социальной льготы. Ссылаясь на Закон Украины «О налоге на доходы физических лиц» и статью 83 Закона Украины «О внесении изменений в Закон Украины «О Государственном бюджете на 2005 год» и некоторые другие нормативные акты», автор утверждает, что «по состоянию на 1 апреля 2005 года размер налоговой социальной льготы составляет 145 грн». Это утверждение противоречит положениям подпункта 6.1.1 статьи 6 Закона «О налоге на доходы физических лиц», согласно которому налоговая социальная льгота устанавливается «в размере, равном одной минимальной заработной плате (в расчете на месяц), установленной Законом на 1 января отчетного налогового года». Иными ­словами, размер налоговой социальной льготы определяется на весь год (в том числе с учетом положений пункта 22.3 указанного Закона) исходя из размера минимальной заработной платы на 1 января данного года. При увеличении в течение года размера минимальной зарплаты налоговая социальная льгота пересмотру не подлежит. Поскольку на 1 января 2005 года размер минимальной заработной платы равнялся 262 грн (статья 82 Закона Украины «О Государственном бюджете Украины на 2005 год»), то в течение всего 2005 года (в том числе и после 1 апреля) налоговая социальная льгота составляет 50 % именно от этой суммы, то есть 131 грн. Это первое формальное замечание по статье г-на Волкова.

Второе состоит в том, что, рекомендуя Верховному Суду Украины пересмотреть его позицию о невозможности обратного действия уголовного закона во времени в случае увеличения НМДГ, автор апеллирует лишь к отдельному мнению судьи Конституционного Суда Украины Виктора Скоморохи относительно решения КСУ от 9 февраля 1999 года по делу об обратном действии во времени законов и иных нормативно-правовых актов, пренебрегая при этом правовыми позициями самого Конституционного Суда. Ведь известно, что в решении от 19 апреля 2001 года по делу об обратном действии уголовного закона во времени Конституционный Суд пришел к выводу о том, что «размеры хищения определяются… с учетом минимального размера заработной платы, установленного законодательством, действующим на момент окончания либо пресечения преступления. Установление нормативно-правовыми актами иного размера заработной платы не влечет за собой изменения квалифицирующих признаков преступлений… Положения части второй статьи 6 Уголовного кодекса Украины (1960 года. — авт.) об обратном действии закона во времени на эти случаи не распространяются и уголовные дела не должны пересмат­риваться, если иное не предусмотрено законом». Несмотря на то что данное решение было принято еще во время действия УК 1960 года и в нем говорится об увеличении минимальной заработной платы, а не НМДГ, оно имеет принципиальный характер, отражает правовую позицию Конституционного Суда, применимую и в настоящее время. В связи с этим, а также с учетом того, что данное решение является действующим и потому «обязательным для исполнения на территории Украины» (часть вторая статьи 150 Конституции), возникает вопрос: каким образом ВСУ может «пересмотреть свою позицию и пов­торно высказаться по данной проблеме»? Неужели Верховный Суд не обязан исполнять решения Конституционного Суда? Представляется, что Антон Волков пренебрегает правилами научной корректности, когда для обоснования своих выводов использует, безусловно, правильное утверждение Виктора Скоморохи, но высказанное в связи с совсем другим аспектом проблемы обратного действия законов во времени, и не обращает внимания на правовые позиции самого КСУ непосредственно по исследуемому им вопросу.

Теперь по существу. Автор этих строк является последовательным приверженцем позиции о том, что увеличение НМДГ не влечет изменения уголовного закона, в связи с чем не может возникать и вопрос о его обратном действии. Аргументы в ее обоснование, по моему мнению, достаточно подробно изложены в моих публикациях (см., например: Пономаренко Ю. До питання про можливість зворотної дії кримінального закону в часі при збільшенні мінімального розміру заробітної плати // Предпринимательство, хозяйство и право. — 2000. — № 9. — С. 41—44; Пономаренко Ю. Как правильно облагать налогом взятки. Уголовно-правовые последствия реформирования законодательства о налогообложении доходов физических лиц // Юридическая практика. — 2004. — № 11 (325), 16 марта. — С. 22), что лишает необходимости полностью повторять их сейчас. Отмечу лишь, что НМДГ используется в УК Украины в качестве определенного «суррогата национальной валюты», то есть условной денежной единицы, имеющей свое выражение в реальной денежной единице, находящейся в обороте — гривне. Поэтому изменение денежной величины НМДГ (иначе говоря, изменение «курса» условной единицы к реальной) с точки зрения уголовного права по своему существу является экономическим процессом, не влекущим изменения уголовного закона. То, что размер НМДГ определяется именно законом, для уголовного права не существенно, поскольку УК мог бы оперировать данной категорией и в том случае, если бы ее размер определялся не в законе, а, скажем, по неким статистическим данным, по стоимости определенного набора товаров и т.п. Иначе говоря, законодательная форма установления НМДГ с точки зрения уголовного права (подчеркиваю — только уголовного, но не трудового, налогового и др.) является несущественной. Статьи уголовного закона, содержащие указание на НМДГ, нельзя признать бланкетными, поскольку они (в отличие от бланкетных статей) отсылают не к норме (правилу поведения), содержащейся в ином законе, а к установленному иным законом числу, определяющему гривневое выражение денежного суррогата, используемого в УК. С точки зрения УК Украины, закон, устанавливающий НМДГ, является не более чем своеобразным «справочником», из которого можно узнать его размер на тот или иной момент.

Увеличение НМДГ не приводит к изменению ни формы, ни содержания уголовного закона. Поскольку преступность и наказуемость деяний определяются исключительно уголовным законом (часть третья статьи 3 УК Украины), то лишь изменения формы либо содержания уголовного закона, в результате которых устраняется либо смягчается уголовная ответственность, может служить основанием его обратного действия (часть первая статьи 5 УК Украины). Следовательно, при увеличении НМДГ нет оснований для обратного действия уголовного закона. Именно поэтому сотрудники налоговой милиции и судьи при решении вопроса о преступности уклонения от уплаты налогов, совершенного до 1 января 2004 года, вполне обоснованно исходят из размера НМДГ в 17 грн.

В завершение хотелось бы обратить внимание на проблему обоснованности использования в УК Украины НМДГ в качестве суррогата национальной валюты. Известно, что появился подобный суррогат (в УК Украины 1960 года это была минимальная заработная плата) в условиях гиперинфляции, когда стремительное ­обесценивание украинского карбованца требовало либо по нескольку раз в год увеличивать все суммы в УК, либо ввести в него определенную условную единицу, «курс» которой к карбованцу будет постоянно повышаться. Именно такой единицей и стала минимальная заработная плата, периодическое повышение которой позволяло согласовывать положения УК с экономической ситуацией в стране. Тогда это было оправдано.

Однако сейчас инфляция на Украине вполне прогнозируема и достаточно сдержанна. Поэтому экономических предпосылок для использования в УК вмес­то гривны каких-либо ее заменителей не усматривается. Более того, использование в УК денежных суррогатов, как представляется, не соответствует части 1 статьи 99 Конституции Украины, согласно которой «денежной единицей на Украине является гривна». Поэтому именно в гривне должны выражаться все стоимостные величины в законах, в том числе — и в уголовном. В этом аспекте можно обратиться к законодательному опыту Российской Федерации. Законом РФ от 8 декабря 2003 года были внесены обширные изменения в УК РФ, одно из которых состояло в привязке размеров вреда, причиняемого преступлениями, и сумм штрафа как вида наказания не к минимальным размерам оплаты труда, как было до этого, а к российской денежной единице (рублю). Представляется, что украинская научная общественность сегодня должна обратить внимание на необходимость теоретического обоснования подготовки и проведения подобной реформы и в отечественном уголовном законодательстве.

Поділитися

Підписуйтесь на «Юридичну практику» в Facebook, Telegram, Linkedin та YouTube.

Баннер_на_сайт_тип_1
YPpicnic600x900
баннер_600_90px_2
2024
tg-10
Legal High School

Зміст

Государственная практика

Новый начальник, старая тактика?

Законодательная практика

По страницам истории…

Комментарии и аналитика

Согласованное — значит, антиконкурентное?

Расчетный документ или ценная бумага?

Неделя права

Советуясь, подводим итоги!

О детенизации, итогах и реформе...

Сколько платит адвокат РФ?

Новости коллегии АМКУ

Без плана не обойтись

Реестр событий

По-новому, но не лучше...

Клонирование дел по НЗФ

Церковь отмечает заслуги государственных деятелей

Судебные решения

Или потребитель, или предприниматель

Кто везет, тот и возмещает

Тема номера

Свобода слова или издержки профессии?

Трибуна

Уголовно-«необлагаемая» дискуссия

Частная практика

SOS: юристы-«вредители»

Юридический форум

Третейские судьи подвели итоги

Благодаря действиям АЮУ юристам возвращена упрощенная система налогообложения

Повторение старого приема

Юрисконсульт

Когда в фаст-фуде ем, бываю глух и нем

«Это тебе не мелочь по карманам тырить...»

«Инвалидные» выплаты обязательны

Цессия и процессуальное правопреемство

Хлеба и зрелищ! И не только по ТВ

Не роскошь, а права потребителя

Інші новини

PRAVO.UA