Об актуальных вопросах международной торговли и инвестирования в экономику Украины, необходимости установления институциональной определенности во внешнеторговой политике рассказала партнер ЮФ Sayenko Kharenko Татьяна Слипачук, эксперт в сфере международной торговли и международного арбитража, номинант от Украины в список арбитров Международного центра по урегулированию инвестиционных споров (ICSID).

 

— Какие факторы сейчас определяют ситуацию в сфере внешней торговли?

— На мой взгляд, сейчас самое время говорить не просто о международной торговле или внешнеэкономической деятельности, а о внешнеторговой политике Украины как о целостной позиции государства с точки зрения продвижения украинского бизнеса на международные торговые рынки. Тема внешней торговой политики слишком долго оставалась без внимания и сейчас должна стать для Украины одной из ключевых. Серьезность вопроса обусловлена тем, что меняются не только мир, страна и приоритеты. Рушатся торговые связи, устоявшиеся годами. Государству нужно выстраивать новую внутреннюю и внешнюю торговую политику: понимать, каким образом продвигать украинский бизнес и украинские товары на внешних рынках, каким образом открывать или закрывать внутренние рынки.

Эти вопросы находятся на стыке экономики, права и политики, а значит, не могут оставаться вне поля зрения всех трех профессиональных звеньев: экономистов, юристов и политиков.

 

— Есть ли уже концептуальное понимание векторов внешнеторговой политики и необходимых шагов по ее реализации?

— На уровне государства чувствуется недостаток согласованного между всеми компетентными государственными органами (МЭРТ Украины, МИД Украины, Правительственным офисом по вопросам европейской интеграции, замминистрами по европейской интеграции по всей структуре Кабинета Министров Украины) движения во внешнеторговом курсе, и есть понимание, что этот недостаток необходимо устранить. Мотивация выработать согласованную торговую политику растет у бизнеса, которому крайне необходимо понимать, как развиваться дальше. Она растет и в политической плоскости в разрезе договоренностей, в том числе торговых, которые заключает Украина как государство. Она растет и в юридической сфере по той причине, что все эти процессы оформляются и реализуются через определенные правовые инструменты. Изъятие правовой составляющей будет означать выхолащивание процесса, переход его в абсолютно неожиданное поле, что может привести к результатам, прямо противоположным ожидаемым. Поэтому для юристов международная торговля — это одна из зон, которая будет «в фокусе». Честно говоря, так и происходит. Многие юридические фирмы, которые никогда ранее не относили внешнеторговые вопросы к числу своих приоритетов, начинают сегодня поворачиваться к ним лицом и пытаться найти там для себя возможности развития.

 

— Имеется в виду исключительно практическая плоскость — развитие практики как комплекса услуг, или эти фирмы готовы содействовать активизации политической части упомянутой вами триады?

— И первое, и второе. Для того чтобы активно помогать государству в вопросах внешнеторговой политики, необходим опыт и понимание сути происходящего. Таких фирм на Украине объективно немного. Мы уже порядка десяти лет системно, профессионально и серьезно занимаемся этой сферой на всех уровнях взаимодействия: с бизнесом, с правительством и с парламентом. Поэтому для себя мы видим приоритетной целью помощь в выстраивании структуры прежде всего институционально, и уже в рамках такой структуры можно разрабатывать продукты для наших клиентов. Не один год консультируя клиентов в рамках high level-проектов в сфере международной торговли, торговых расследований, представительства интересов украинского бизнеса в рамках процедур урегулирования споров в ВТО и согласно соглашениям о свободной торговле, мы сталкивались с тем, что многое не удается реализовать в полной мере из-за отсутствия четкой институциональной составляющей. Ключевые проблемы заложены именно в отсутствии институционального подхода со стороны государства. Нет единого центра принятия решений; нет правильной работы торгово-экономических миссий, которые оказывали бы надлежащую поддержку украинскому бизнесу; нет правильного совместного понимания приоритетных рынков для Украины и стратегии выхода на них, в том числе путем подписания соглашений о зонах свободной торговли, через двух- и многосторонние соглашения, через выстраивание кумулятивных связей.

Украина последнее время стала видимой за рубежом в имиджевом плане. Сначала — в контексте этнопривлекательности и Евро 2012, затем, к сожалению, имидж страны приобрел трагические оттенки, связанные с событиями 2013 года, аннексией Крыма и АТО. При этом позиционирование украинского бизнеса, товаров и услуг отсутствует полностью. Нужны новые месседжи, их регулярная и стратегическая коммуникация. Пока этого нет.

 

— А в каких формах юристы могут принять участие в формировании внешнеторговой политики и имиджа государства?

— Восприятие, ощущение и желание бизнеса продиктованы в большей мере бизнес-интересами. Понимание и ощущение на уровне государства связаны с политическими векторами. Состыковать эти два процесса, разработать конкретные процедуры продвижения украинских товаров призваны правовые механизмы.

В рамках развития торговой политики происходит достаточно много внешних и внутренних процессов: подписание международных соглашений, ­проведение торговых расследований, создание на Украине условий, способствующих выходу украинских товаров на европейские рынки, обеспечение изменения внутренних регуляторных процедур и производственных процессов.

Роль юристов во всем этом достаточно интересна — не нарушая бизнес-процессов, не допустить перехода грани правовой приемлемости. Ведь все, что будет за рамками установленных юридических процедур, в конечном итоге сыграет против самого бизнеса и государства в целом.

Когда мы только начинали заниматься практикой международной торговли, очень много общались с зарубежными коллегами, обсуждали направления, в которых они работают в своих юрисдикциях. Настало время перенимать этот опыт Украине. Нельзя эффективно представлять интересы клиента, не владея всем массивом практических инструментов и знанием основ. Мы готовы это внедрять. Позитивные примеры есть. Ранее Украина точно так же приобретала опыт в международном арбитраже.

 

— На Украине много говорят о необходимости улучшения инвестиционного климата. А как ситуация обстоит в действительности, ведь инвесторы к нам по-прежнему не спешат?

— Если закрыть глаза на экономические проблемы, на то, что в стране объективно происходят военные действия, и оценить инвестиционную привлекательность Украины исключительно в правовом поле, то, на мой взгляд, первое, что останавливает инвесторов, это нестабильность и непрогнозируемость нашего законодательства. Если мы будем таким турбулентным образом, без надлежащего обоснования, без оценки влияния на инвестиционный климат, с нарушением Конституции и регламента Верховного Совета принимать законы, имеющие экономически направленный характер, то ни один инвестор к нам не придет. Стабильность и прогнозируемость правового регулирования является залогом инвестирования. Инвестор должен понимать, каким образом регулируется вид экономической деятельности, в который он инвестирует, какие у него льготы, преференции и обязательства, какой, например, порядок вывода дивидендов. Если эти правила будут меняться каждые полгода, то какая может быть уверенность инвестора и инвестиционная привлекательность государства?

Второе, на что инвесторы обязательно обращают внимание, это судебная система. Третье — вопрос коррупции (в том числе в судебной системе). К сожалению, политический популизм уже сослужил нам плохую службу. Политики очень много говорят о коррупции, транслируя месседж, что мы коррумпированы с ног до головы, что всех судей, прокуроров, милиционеров, сотрудников государственных органов следует уволить. Это неправильный месседж. Коррупция — это индивидуализированное действие. К каждому вопросу нужно подходить объективно и юридически взвешенно.

Как только мы перестанем менять экономику в угоду политическим амбициям, частным интересам, воинствующему невежеству людей, считающих, что, ужесточая или упрощая регулирование, мы сразу что-то улучшаем, как только мы сможем обеспечить законность в работе  судов, у нас постепенно будет улучшаться и инвестиционный климат. Разумеется, это без учета военного фактора, оказывающего глобальное негативное влияние на инвестиционную привлекательность Украины.

 

— С другой стороны, инвесторы ведь имеют гарантии стабильности законодательства и защиты инвестиций, закрепленные на уровне межгосударственных соглашений.

— Ни один инвестор, принимая решение об инвестировании, не будет рассматривать в качестве аргумента возможность обращения в инвестиционный арбитраж. Данная опция — не более чем приятный бонус, «бантик на коробке» — в этом государстве, кроме хорошего инвестиционного климата, адекватной экономической политики и дееспособной судебной системы, есть еще и соглашение о защите инвестиций. Инвестировать для того, чтобы судиться, никто не будет, это нереально, инвестиционный арбитраж — слишком дорогое удовольствие, крайняя мера.

Более того, инвестиционные арбитражи все чаще становятся частью сложных мультиюрисдикционных разбирательств, включающих рассмотрение дел в национальных судах, урегулирование споров в рамках процедур ВТО и параллельное рассмотрение инвестиционных споров. Один из ярких последних примеров — Plain Packaging Case.

Инвесторы, безусловно, интересуются особенностями защиты инвестиций на национальном уровне, но в первую очередь их все же интересует регулирование отрасли, в которую они собираются инвестировать, особенности местного бизнес-климата и судебной системы.

 

— Каковы тенденции в сфере защиты инвестиций? Соблюдается ли баланс между привлечением инвесторов и защитой интересов государства?

— Намечается определенная тенденция к тому, что государства не хотят или не считают возможным гарантировать ряд преференций для иностранных инвесторов или признавать юрисдикцию международных арбитражных институтов в таких спорах. Это связано с тем, что в практике инвестиционных арбитражей появилось достаточно много неоднозначных решений, а сумма компенсаций в отдельных случаях превышала размер валового годового дохода того или иного государства.

Для Украины очень важно стать привлекательной для инвесторов страной. Как гражданин своей страны я считаю, что мы должны способствовать привлечению инвестиций, но без ущерба для внутреннего рынка. Другими словами, нельзя допускать вещей, отпугивающих инвесторов, но также нельзя терять свое суверенное право на совершение определенных действий. Не зря же практически во всех инвестиционных и торговых соглашениях присутствует элемент защиты национальных интересов. В ситуации, угрожающей суверенитету, политическим или экономическим интересам государства, у последнего появляется возможность адекватного реагирования и введения определенных ограничений или более жесткого регулирования. Но нельзя злоупотреблять этим правом и применять дискриминационные меры необоснованно. Популистские решения в этом случае вредны.

Если мы, юристы, хотим работать в нормальной стране, обслуживать внутренние бизнес-проекты, сопровождать инвестиционные проекты, мы должны видеть ситуацию шире, понимать, как государство сейчас подходит к этому вопросу, и при необходимости активно вмешаться. Не нужно ждать явного нарушения.

 

— У Украины до сих пор была достаточно позитивная история рассмотрения инвестиционных споров. Чего вы ожидаете в этой сфере в ближайшем будущем?

— Инвестиционные споры с участием Украины, за некоторыми исключениями, не сопоставимы по своей сложности и сумме исков с иными, ставшими «хрестоматийными» спорами, которые приходилось рассматривать инвестиционным арбитражам. Тем не менее эти дела сформировали практику, воспитали отечественных специалистов. Логичным продолжением данного процесса стало заполнение Украиной своей квоты в списке арбитров ICSID. Возможное участие в делах в качестве арбитров позволит привнести в украинскую правовую среду новый опыт и новую практику.

Принимая во внимание общую турбулентность развития ситуации в стране, я предполагаю, что процессы, связанные с инвестированием и защитой инвесторов, не будут проходить просто. Меняется законодательство, меняется структура власти, меняется психология. Но надеюсь, что Украина не будет допускать нарушений, служащих основаниями для подачи исков в инвестиционные арбитражи. Я надеюсь, что украинское профессиональное сообщество как самостоятельно, так и с привлечением наших иностранных коллег, сможет достойно отстаивать интересы государства.

 

— Для вас назначение по квоте от Украины в список арбитров ICSID — это профессиональный вызов или награда от государства?

— Точно не награда. Это результат конкурсного отбора. Это, скорее, логичный шаг в профессиональном развитии. Надеюсь, что такое назначение приведет к двум положительным последствиям. Лично для меня — в виде новых интересных дел, сложных и интеллектуально насыщенных. Для профессионального юридического сообщества — в виде опыта, которым я намерена активно делиться, чтобы и в инвестиционных спорах украинские юристы могли активно и успешно работать.

 

(Беседовал Алексей НАСАДЮК,

«Юридическая практика»)