Не так давно в Киеве прошел марш против гомосексуализма. Учитывая повсеместно декларируемые стремления Украины к достижению демократических ценностей, следует отметить, что характерным показателем приверженности общества демократическим ценностям является толерантное отношение его членов к проявлениям нетрадиционных взглядов при условии соблюдения их носителями норм, в соответствии с которыми такое общество существует.

В связи с этим смею предложить читателю краткий анализ существующей практики защиты прав представителей так называемой нетрадиционной сексуальной ориентации. Можно констатировать, что дела, связанные с защитой прав гомосексуалистов, ввиду определенных обстоятельств, в частности консервативности украинского общества, практически не рассматриваются в отечественных судах. Поэтому мы обратимся к соответствующей судебной практике Европейского суда по правам человека (Суд).

Итак, 17 июля 1997 года Украина присоединилась к Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод 1950 года вместе с протоколами к ней (Конвенция). Согласно статье 1 Конвенции, страны-участницы гарантируют своим гражданам соблюдение прав и свобод, изложенных в ней.

Статья 8 Конвенции закрепляет право каждого на уважение к личной и семейной жизни. Органы государственной власти не имеют права вмешиваться в осуществление этого права, за исключением определенных случаев, как-то: интересы национальной и гражданской безопасности, защита прав и свобод других людей и пр. Статья 14 Конвенции обязывает страны-участницы обеспечить пользование правами и свободами, закрепленными в ней, без дискриминации по любому признаку — полу, политическим или другим убеждениям и пр.

Приведенные нормы легли в основу ряда решений Суда, которыми были удовлетворены заявления лиц, чьи права были нарушены вследствие их гомосексуальности.

Так, в 1999 году Судом рассматривалось дело «Салгуйеру да Силва Мота против Португалии». Основанием для подачи заявления стало решение Лиссабонского апелляционного суда о передаче родительских прав на воспитание дочери заявителя его бывшей жене. Упомянутое решение содержало, в частности, такую формулировку: «нет необходимости определять, является гомосексуальность болезнью или сексуальной ориентацией относительно других людей одного пола. В любом из этих случаев это ненормально, и ребенок не должен расти под воздействием таких условий».

Формулировки такого характера натолкнули Суд на мысль, что гомосексуальность заявителя была определяющим фактором при вынесении решения апелляционным судом, а значит, породила различие, обусловленное сексуальной ориентацией заявителя, проводить которое Конвенция запрещает. Таким образом, Суд пришел к выводу, что были нарушены статьи 8 в совокупности со статьей 14 Конвенции.

Читателя также наверняка заинтересуют схожие по своей сути дела «Ластиг-Прин и Бэккет против Соединенного Королевства» и «Смит и Грейди против Соединенного Королевства», имевшие большой резонанс в европейском обществе. Основанием для обращения в Суд в этих случаях стало увольнение в административном порядке заявителей из вооруженных сил по причине их гомосексуальности, которая была подтверждена в ходе расследования, проведенного военной полицией.

Политика, проводимая Министерством обороны Соединенного Королевства до 2000 года, исключала пребывание гомосексуалистов в рядах вооруженных сил, ввиду негативных последствий для морального духа, боеспособности и оперативности вооруженных сил. Суд отметил, что в основе такой политики лежала не определенная моральная позиция, а негативное отношение военнослужащих с гетеросексуальной ориентацией к гомосексуалистам, при этом вопросы физических показателей, смелости, надежности и навыков военно­служащих с гомосексуальной ориентацией не рассматривались.

В решении по этим делам Суд указал, что преследование заявителей из-за их сексуальной ориентации, как и их увольнение, было существенным вмешательством в их частную жизнь. Негативное отношение лиц с гетеросексуальной ориентацией не могло оправдать такого вмешательства так же, как и в случае с теми, кто принадлежит к другой расе, имеет другое происхождение или другой цвет кожи. Исходя из этого, Суд подтвердил факт нарушения статьи 8 Конвенции в сочетании со статьей 14.

Справедливости ради стоит отметить, что правительство Великобритании отказалось от такой политики после вынесения Судом рассматриваемого решения.

Основания для обращения в суды, закреп­ленные в Конвенции, лиц, пострадавших вследствие своей сексуальной ориентации, не ограничиваются приведенными нормами. Упомянутые решения Суда отражают наиболее распространенный и эффективный подход заявителей к обоснованию своих жалоб. Это не умаляет значимости для любого человека прав, закрепленных в других статьях Конвенции, в частности в статье 3 (никто не может быть подвергнут обращению, унижающему достоинство) и статье 10 (свобода выражения ­взглядов).

Подводя итоги, хотелось бы подчерк­нуть, что соблюдение прав человека всеми членами украинского общества является необходимым условием его признания в современном мире.