Два последовательных процессуальных решения Харьковского апелляционного хозяйственного суда и Высшего хозяйственного суда Украины по делу № 917/735/17 поставили под сомнение фундаментальность принципов законодательного ограничения вмешательства государственных судов в деятельность международного коммерческого арбитража.

При задекларированной на государственном уровне «проарбитражной политике» в нашей стране в реальности мы наблюдаем грубое нарушение прав стороны — участника арбитражного разбирательства прецедентного характера.

 

Фабула дела

Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Украины (МКАС) принимает решение о взыскании суммы задолженности в пользу истца. Для получения исполнительного документа в порядке гражданского судопроизводства истец подает заявление о предоставлении разрешения на принудительное исполнение решения МКАС. Ответчик, в свою очередь, обращается в хозяйственный суд с иском о признании арбитражного соглашения недействительным на основании статьи 233 Гражданского кодекса (ГК) Украины (сделка, совершенная лицом под влиянием тяжелых обстоятельств) с целью остановить судебный процесс выдачи исполнительного листа.

Хозяйственный суд первой инстанции абсолютно правомерно выносит определение о закрытии дела на основании пункта 5 статьи 80 Хозяйственного процессуального кодекса (ХПК) Украины.

Однако в процессе обжалования и апелляционный, и кассационный хозяйственный суды заняли позицию относительно наличия права у государственного суда при таких обстоятельствах рассмотреть иск по сути и дать оценку действительности арбитражного соглашения, несмотря на вступившее в законную силу решение МКАС, в котором арбитраж уже признал свою компетенцию на рассмотрение спора и установил действительность арбитражного соглашения.

 

Законодательная база

Частью 2 статьи V Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 года, участницей которой является Украина, установлено, что возражения против компетенции арбитражного суда, обусловленные недействительностью арбитражного соглашения или утратой им силы, которые не заявлены в установленные сроки (до подачи отзыва на иск), не могут быть выдвинуты на более поздних стадиях арбитражного процесса, а также в государственном суде при обращении в него с ходатайством о рассмотрении дела по сути или об исполнении арбитражного решения.

Часть 3 статьи V Европейской конвенции отдельно регулирует вопросы полномочия арбитражного суда в случае, когда против него в установленном порядке заявлен отвод в связи с неподсудностью. В данном случае Конвенция наделяет именно арбитражный суд, против которого заявлен отвод относительно неподсудности, правом, согласно которому он не должен отказываться от рассмотрения дела и вправе вынести решение по вопросу о своей компетенции или о наличии или действительности арбитражного соглашения, но при этом указанное решение суда может быть в дальнейшем обжаловано в компетентном государственном суде в соответствии с законом страны суда.

Таким образом, право оценить действительность арбитражного соглашения предоставлено прежде всего самому арбитражному суду.

В соответствии с базовым принципом международного коммерческого арбитража «компетенции-компетенции», который еще называют правилом хронологического приоритета, определяется последовательность контрольных полномочий в сфере проверки действительности арбитражного соглашения. Суть этого принципа заключается в том, что при оспаривании одной из сторон действительности арбитражного соглашения первоочередное право рассмотреть вопрос о своей компетенции относительно разрешение спора предоставляется самим арбитрам, хотя с возможностью дальнейшего контроля со стороны компетентного государственного суда на стадиях оспаривания или признания и приведения в исполнение арбитражного решения.

Участие государства в отношениях, возникающих в связи с арбитражным разбирательством споров, реализуется путем выполнения судами функций содействия и контроля.

Любое содействие обусловлено заинтересованностью государства в реализации арбитражами юрисдикционной функции. В государствах континентальной системы права, имплементировавших Типовой закон ЮНСИТРАЛ, в том числе и в нашей стране, реализуется так называемая частноправовая концепция арбитража. Суть данной концепции состоит в том, что арбитражное разбирательство построено на основе признания за третейскими судами полного объема полномочий по рассмотрению и разрешению переданного спора сторон. Иными словами, арбитры решают как вопросы факта, так и вопросы права.

Согласно статье 5 Типового закона ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже «Пределы вмешательства суда» (и статье 5 Закона Украины «О международном коммерческом арбитраже»), государственные суды вправе вмешиваться в деятельность международных коммерческих арбитражей только в случаях, прямо предусмотренных этим Законом: «По вопросам, регулируемым настоящим Законом, никакое судебное вмешательство не должно иметь места, кроме как в случаях, когда оно предусмотрено в настоящем Законе».

Таких случаев дозволенного законодательством вмешательства государственного суда в деятельность международных арбитражей немного, всего пять, и ни один из них не наделяет государственный суд полномочиями по оценке содержания арбитражной оговорки на предмет ее действительности уже после вынесения арбитражем решения и признания своей компетенции.

Любое другое вмешательство государственного суда в спор, в отношении которого существует международное арбитражное соглашение, незаконно. При отсутствии прямой процессуальной нормы на запрет вмешательства в ХПК достаточно четко прослеживается логика, основанная на том, что судебное вмешательство признается допустимым только в перечисленных специальным законом случаях.

В первую очередь такой подход реализуется посредством норм пункта 5 части 1 статьи 80 ХПК Украины о прекращении хозяйственным судом производства по делу в случае наличия арбитражного соглашения, на которое своевременно (то есть до своего первого заявления по сути спора) сослался ответчик.

Следует отметить, что норма статьи 5 Закона «О международном коммерческом арбитраже» носит защитный характер: она призвана оградить международные арбитражные разбирательства от вмешательства государственных судов, которые идут на поводу у сторон, настроенных сорвать арбитраж или затруднить приведение в исполнение его решения. Однако такого рода защитные меры не требуются в отношении судов государств, в которых международный арбитраж пользуется поддержкой государственных судей.

 

Выводы

Эффективность национального законодательства об арбитраже и осуществляемого в соответствии с ним арбитражного разбирательства зависит и от государственных судов. Только тогда, когда суды реализуют свои правомочия с целью содействия разбирательству дел в арбитражах, и только тогда, когда они делают это мудро, национальная система судопроизводства в целом и арбитражное разбирательство в частности могут достичь своих целей в обеспечении беспристрастного и справедливого порядка разрешения коммерческих споров.

Безусловно, правоприменительная практика является сложным и многогранным процессом, требующим тщательного изучения материалов каждого судебного дела. Безусловно, не бывает одинаковых судебных споров, всегда есть разные обстоятельства. Но прямое нарушение непосредственно судами базовых процессуальных принципов осуществления правосудия ставит под угрозу саму правовую систему.

Заявление о пересмотре решения кассационной инстанции подано в Верховный Суд Украины. Ждем объективной правовой оценки и защиты интересов международного коммерческого арбитража как одного из институтов правового государства.

 

СЕЛИВАНОВА Антонина — партнер АФ «Династия», адвокат, г. Киев

---

Мнение

Тревожный сигнал

Людмила ВИНОКУРОВА, заместитель председателя МКАС при ТПП Украины, доцент кафедры хозяйственного права КНУ им. Тараса Шевченко, к.ю.н.

Судебные ре­шения, указанные в статье, при всей в общем-то проарбитражной политике украинских государственных судов являются тревожным сигналом в связи с участившейся в последнее время практикой ведения параллельных процессов, когда наряду с рассмотрением спора в арбитраже одной из сторон спора инициируется иск в хозяйственном суде, несмотря на возражения другой стороны, и принимается судами к рассмотрению.

В данном случае имела место процессуальная диверсия, поскольку сторона, против которой вынесено решение и которая принимала участие в процессе, во избежание исполнения этого решения обратилась с иском о признании арбитражного соглашения недействительным. Тем не менее суды апелляционной и кассационной инстанций проигнорировали вступившее в законную силу арбитражное решение, поддержав тем самым явное злоупотребление истцом своими процессуальными правами, что привело к существованию новой правовой конструкции, противоречащей статье 5 Закона Украины «О международном коммерческом арбитраже». Поскольку недействительность арбитражного соглашения в соответствии со статьями 34 и 36 этого Закона и пунктом 1 (а) статьи V Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 года является основанием для отмены арбитражного решения или отказа в приведении такого решения в исполнение, суды могли реализовать возложенную на них функцию контроля в рамках производств по отмене или исполнению арбитражного решения.

Хочется надеяться, что новые представители обновленной судебной власти все же будут прислушиваться к мнению арбитражного сообщества, и хотя бы в вопросе альтернативного разрешения споров украинское государство будет идти в ногу с цивилизованным миром, к которому мы так стремимся.