— Начало карантина для вашей компании совпало с существенными структурными изменениями. Сказалось ли это на вашей «антикарантинной» стратегии?

— Действительно, непосредственно перед началом карантина к нам присоединился Михаил Твердохлеб со своей командой. Это было стратегическим решением, усилившим фирму и позволившим всем нам преодолеть негативные тенденции в экономике страны. За время действия карантина мы не сокращали ни штат, ни зарплаты и в целом достаточно успешно проходим 2020 год.

— Изменилась ли ваша практика под влиянием карантина?

— В первую очередь карантинные ограничения повлияли на бизнес наших клиентов, в том числе и на задачи, которые они ставили перед нами.

Было очень много запросов, связанных с получением заключений Торгово-промышленной палаты Украины о форс-мажоре. Заметно увеличилось количество споров относительно публичных закупкок. Поступали специфические запросы, касающиеся карантинного рейдерства. Оно за этот период немного видоизменилось, рейдеры стали действовать более агрессивно, в том числе использовать судебные процедуры для легализации своих действий. С другой стороны, у пострадавшего бизнеса зачастую отсутствовали ресурсы для эффективного противодействия и возврата своих активов. Сейчас рейдеры понимают, что денег нет, люди отвлечены на другие заботы и не всегда следят за своими активами, где-то теряют концентрацию, безопасность бизнеса уходит на второй план — все это создает благоприятную почву для рейдерства. Более того, ограничения в работе судов привили чувство безнаказанности, уверенности рейдеров в том, что они смогут достаточно длительное время удерживать имущество и получать за счет этого определенную выгоду.

В зоне особого рейдерского риска традиционно находятся агросфера, рынок недвижимости, да и, по сути, любой бизнес, имеющий реальные активы. Угрозам рейдерства подвержена также IT-сфера, но с определенной спецификой — объектом атаки тут преимущественно выступают объекты права интеллектуальной собственности.

— Реализовался ли уже отложенный спрос на судебное представительство, возникший в связи с не работавшими во втором квартале судами?

— Если говорить о практике нашей компании, то спрос на судебное представительство несколько ­видоизменился. Наряду с переносом судебных заседаний некоторые клиенты инициировали новые судебные разбирательства. Получив из-за карантина больше свободного времени, они решили вспомнить о старых долгах и взыскать их.

Сейчас все активизировалось. Судебных заседаний очень много. Причем некоторые суды отказываются работать в формате видеоконференций, настаивая на персональном участии адвокатов.

— Ваше позиционирование — фирма по разрешению споров. Насколько этот сегмент практики конкурентный?

— Практика разрешения споров, пожалуй, самый конкурентный сегмент рынка юридических услуг. У каждого бизнеса есть те или иные вопросы, с которыми он идет в суд. Адвокаты по разрешению споров востребованы там, где не сработал консалтинг и не помогла медиация. Это будет всегда. И, наверное, именно поэтому мы выбрали данную нишу.

— Чем конкурируют юристы-судебники?

— В небольших делах значение имеет стоимость услуг. Но если речь идет о действительно крупных и сложных спорах, цена не имеет значения. За сопровождение дорогого кейса платят хорошие деньги. Тут для клиента важны несколько вещей. В первую очередь это опыт адвокатов и их профессиональная репутация. Такие клиенты не находятся в Интернете. Согласитесь, никто не ищет в Сети адвоката на 200-миллионный спор по оборонному контракту, к примеру.

— Откуда о вас узнают клиенты?

— Привлечение клиентов — это, прежде всего, работа партнеров фирмы. Это также рекомендации как имеющихся клиентов, так и дружественных юрфирм. Мы поддерживаем отношения с бывшими партнерами — собственниками компании. Достаточно активно участвуем в политической жизни страны, в нашем офисе бывают народные депутаты Украины, и это также наши потенциальные рекомендатели.

Но мы не намерены ограничиваться лишь этим сегментом. Нам интересно привлекать в инфраструктуру системного юридического рынка новых клиентов, ранее не сотрудничавших с юристами. Там есть очень интересные люди, интересные дела с перспективой длительного сотрудничества. В истории компании были случаи, когда такое обращение клиента «с улицы» вылилось в многолетнее бюджетообразующее сотрудничество.

— Насколько интересно государство как клиент?

— Государство — это хороший платежеспособный клиент. Мы тоже активно работаем в этом направлении. В частности, включены в перечень юрсоветников Фонда гарантирования вкладов физических лиц, которые будут работать с неплатежеспособными банками в судах Украины. Также в числе наших клиентов есть несколько государственных предприятий.

Государственный сектор существенно поменялся. Среди топ-менеджмента и инхаус-юристов госкомпаний много выходцев из бизнеса. Они умеют работать, понимают всю специфику и необходимость сотрудничества с юридическими советниками. И вести с ними диалог достаточно комфортно.

— Есть ли предпосылки к активизации экономики страны в следующем году? На что рассчитывать юристам?

— Бизнес постепенно адаптируется ко всему. Если не будет каких-то лихорадочных решений со стороны госорганов, следующий год может быть более активным, чем этот.

Ожидать инвестиционного бума точно не стоит. Соответственно, не стоит рассчитывать на загрузку работой трансакционных практик, в отличие от Dispute Resolutions — «пожары» будут всегда, и услуги по их тушению также всегда востребованы.

Следовательно, и для нас практика разрешения споров будет оставаться приоритетной. Будем активней развивать направление гражданских споров: кредитные, трудовые, страховые, семейные споры. Больше внимания будем уделять противодействию рейдерству в агросфере, но, безусловно, не в ущерб другим проектам.

СКАЧАТЬ PDF