Проект закона о медиации можно смело отнести к законотворческим долгостроям: практически каждый созыв парламента не единожды предпринимал попытки создать нормотворческую основу для функционирования на Украине института альтернативного разрешения споров. Правда, пока что все эти пробы законодательного пера были нерезультативными. Хотя, как показывает практика многих европейских государств, в которых работа механизма медиации уже давно направлена в легальное русло, при правильном законодательном регулировании этот институт позволяет существенно снизить нагрузку на судебную систему, вследствие чего уменьшаются и бюджетные затраты государства, а также ускорить сроки рассмотрения споров.

О том, что альтернативный путь в разрешении споров для Украины неизбежен, отечественные законодатели дали понять еще в процессе усовершенствования конституционного регулирования правосудия. Так, в проекте Закона «О внесении изменений в Конституцию Украины (относительно правосудия)» (№ 3524) в статье 124 Основного Закона нынешнему принципу «распространения юрисдикции судов на все правоотношения, которые возникают в государстве» предлагается дать новое нормотворческое звучание. Прописывается, что юрисдикция судов распространяется на любой юридический спор и любое уголовное обвинение, а в предусмотренных законом случаях суды рассматривают и другие дела. При этом конкретизируется, что законом может быть определен обязательный досудебный порядок урегулирования спора.

Кроме того, внедрение медиации включено в План действий по имплементации лучших практик качественного и эффективного регулирования, отраженных Группой Всемирного банка в методологии рейтинга «Ведение бизнеса» на 2016 год (пункт 9), утвержденного распоряжением Кабинета Министров Украины еще в декабре прошлого года.

 

Предложение следует

Нормотворческое предложение не заставило себя долго ждать. Уже в декабре 2015 года на рассмотрение парламента были вынесены два законопроекта о медиации: проект № 3665, инициированный Аленой Шкрум, Викторией Пташник, Оксаной Сыроид, Еленой Сотник и другими народными депутатами, и альтернативный документ — законопроект № 3665-1 — под авторством Сергея Кивалова.

Правда, до этих законодательных продуктов руки парламентариев дошли лишь спустя полгода. 12 мая с.г. Комитет Верховного Совета Украины по вопросам правовой политики и правосудия на своем заседании рассмотрел указанные законодательные инициативы и принял решение рекомендовать парламенту принять проект № 3665 в первом чтении за основу и учесть при доработке ко второму «дельные положения» альтернативного законопроекта.

Как отмечается в пояснительной записке к одобренному профильным комитетом проекту, этот документ строится на принципе минимального вмешательства государства в регулирование института медиации. «Чрезмерное государственно-правовое регулирование может свести на нет все преимущества медиации как эффективного процесса разрешения споров в связи с тем, что результат медиации напрямую зависит от добровольного и осознанного участия сторон в процессе медиации. Кроме того, рынок услуг медиации развивается только в условиях свободной конкуренции среди поставщиков данных услуг, поэтому этот закон закрепляет принципы добровольного участия, равенства, активности и самоопределения сторон медиации и обеспечивает свободу медиатора в выборе методов проведения медиации», — отмечают авторы законодательной инициативы.

Вместе с тем проектом предусмотрено ограничение сферы применения медиации: этот механизм не может использоваться в делах (производствах), стороны которых не могут заключить мировое соглашение или соглашение о примирении в соответствии с действующим законодательством: например, когда речь идет о тяжких преступлениях. При этом конкретизируется: если сторона медиации совершила тяжкое или особо тяжкое преступление, медиация может быть проведена исключительно относительно объема и способа компенсации причиненного этим преступлением вреда.

На законодательном уровне предложено установить четкие требования для получения статуса медиатора: возраст, образование и количество часов профессионального обучения. Примечательно, что наличие юридического образования для медиатора не является обязательным. Также устанавливается запрет на предоставление медиатором любых юридических консультаций.

Пожалуй, одной из главных нормотворческих черт, отличающих данный проект от предыдущих законодательных инициатив, является то, что институт медиации не предлагается ввести как обязательный механизм для отдельных категорий дел. Очевидно, что пока конституционные новации в сфере правосудия не реализованы, модель добровольной медиации, по крайней мере на этапе становления данного института, для отечественной правовой системы является самой оптимальной.

 

Экспертные «за» и «против»

Принятие закона о медиации, по словам Ольги Антонюк, адвоката, медиатора, члена Национальной ассоциации медиаторов Украины, давно ожидается в сообществе медиаторов, нуждающихся в легализации этой профессии в нашей стране. «Такой шаг чрезвычайно важен и нужен для дальнейшего развития медиации и ее популяризации в обществе, — констатирует г-жа Антонюк, добавляя: — В то же время среди медиаторов существует мнение, что некачественное законодательное регулирование скорее навредит институту медиации, чем подстегнет его развитие: закон о медиации либо должен быть идеальным, либо пока не должен существовать вообще». Такие опасения, по словам нашей собеседницы, небеспочвенны, ведь в мире уже существуют примеры, когда зарегулированность и императивность закона погубили институт медиации, которому присущи гибкость, адаптивность и добровольный характер.

Что касается предложенного законопроекта № 3665, то его авторы, по мнению г-жи Антонюк, пытались соблюсти разумный баланс между нормативным регулированием и особенностями медиации, традиционно сложившимися в международной практике, что в целом соответствует доктрине ЕС и концепции регулирования медиации в мире. Так, проект закрепляет основные принципы медиации: добровольность, гибкость, конфиденциальность, нейтральность и независимость — и раскрывает их суть, закладывая тем самым нормотворческую основу для функционирования данного института. В этом законопроекте также содержится общее описание процесса, установлены обязанности сторон, закреплена возможность медиационной оговорки в договорах разной правовой природы, а также определены границы соглашения по результатам медиации. Одним из наиболее важных аспектов, как считает Ольга Антонюк, является фиксация правового статуса медиатора. В частности, наличие иммунитета от свидетельствования в суде касательно обстоятельств, ставших известными медиатору в ходе проведения медиации. «Этот иммунитет — одна из наиболее важных составляющих функционирования принципа конфиденциальности медиации», — подчеркивает эксперт.

Вместе с тем раздел законопроекта о статусе медиатора содержит и ряд спорных положений. Так, по словам г-жи Антонюк, установленное количество часов подготовки (90 академических часов) является достаточно спорным. «Сегодня в нашей стране работают медиаторы с менее чем 90 часами подготовки, и принятие закона в таком виде отстранит их от профессии как минимум на время добора необходимого количества часов», — уверяет Ольга Антонюк. Дополнительно опасения у эксперта вызывают положения об ответственности медиатора (статья 20 проекта). Такое законодательное регулирование, с одной стороны, может «завалить» объединения медиаторов безосновательными жалобами клиентов, а с другой — стать инструментом для «сведения внутренних счетов на рынке».

Законодательное намерение принять закон о медиации считает хорошим известием для части юридического сообщества, поддерживающего идею распространения практики досудебного урегулирования споров как основного пути разрешения споров, юрист TCM GROUP UKRAINE Вадим Козьма. «Но, учитывая несовершенство украинского законодательства, огромное количество пробелов, несогласованностей, теоретическую и практическую отсталость от законодательства западных стран, допустить принятие еще одного закона в том виде, в котором профильный парламентский комитет рекомендовал принять проект № 3665 за основу, было бы еще одной ошибкой отечественного законодателя», — убежден юрист.

Говоря о недостатках этой законодательной инициативы, г-н Козьма обращает внимание на положения, которыми устанавливается возрастной (25 лет) и образовательный (высшее или профессионально-техническое образование и успешное завершение профессионального обучения медиации) цензы для профессионального медиатора. «Являются ли приемлемыми такие критерии? — задается вопросом наш собеседник. — Разве не должен медиатор как профессионал, который работает на стыке психологии и юриспруденции, иметь или юридическое, или психологическое образование? И почему возрастной ценз — 25 лет, а не, к примеру, 18, когда наступает полная гражданская дееспособность? А поскольку средний возраст выпускника вуза — 22-23 года, получается, что молодой специалист два-три года не будет иметь права на получение опыта и практики в медиации».

Также не до конца урегулированным остается вопрос защиты информации, которая будет разглашена участником процесса в ходе самой процедуры. «Да, медиатор не может быть привлечен как свидетель в судебном процессе. А как же стороны?.. Западная практика показывает, что использование информации в судебных или арбитражных процессах недопустимо в целом. В нашей стране для такой же надежности необходимо четкое законодательное регулирование», — отмечает Вадим Козьма. Вместе с тем возникает вопрос и относительно установления законодательного табу на предоставление юридических консультаций. «У американских медиаторов есть понятие «evaluative behavior line», которое означает, что для установления диалога между сторонами медиатор будет объяснять позитивные и негативные стороны вступления сторон в судебный/арбитражный процесс, и иногда такая линия ведения переговоров имеет решающее значение. Почему же украинские медиаторы должны быть ограничены в таком праве?» — недоумевает эксперт.

Что касается задекларированного авторами законодательной инициативы тезиса о том, что проект закона основывается на принципе минимального вмешательства государства в регулирование института медиации, то Вадим Козьма констатирует: высокий возрастной ценз и низкий образовательный не соответствуют требованиям профессионального рынка, а недостаточная защищенность информации может привести к негативным последствиям процедуры медиации. «Законопроект однозначно необходимо обсуждать в юридическом сообществе и работать над его улучшением вместе с авторами для того, чтобы институт медиации на Украине был на высоком уровне», — резюмирует г-н Козьма.