Семь нарушений Украиной Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод (шесть по разным частям статьи 5 (право на свободу и личную неприкосновенность) и одно нарушение статьи 18 (ограничение применения ограничений прав) в контексте статьи 5) и необходимость выплатить 15 000 евро справедливой сатисфакции в качестве компенсации морального вреда — таков итог рассмот­рения Европейским судом по правам человека дела «Луценко против Украины».

При этом Суд неоднократно подчеркнул, что многие действия власти во время уголовного преследования Юрия Луценко, а именно: его арест и применение меры пресечения в виде содержания под стражей, были неоправданными, имели иной, нежели заявленный — уголовное преследование за совершение служебных преступлений — смысл. В частности — преследование за политические взгляды и политическую деятельность одного из лидеров оппозиционного движения.

Если более конкретно, то Евросуд указал на то, что арест Юрия Луценко не имел целью пресечение преступной деятельности (поскольку в вину вменялись деяния на должности, которую арестованный не занимал уже почти год), точно так же он не касался невыполнения обязательства г-на Луценко не покидать пределы Украины, да и не совершался для скорейшего привода в суд, поскольку на следующий день суд рассматривал совсем иной вопрос, нежели тот, который стал причиной ареста, причем прокурор напрочь отказывался от рассмот­рения вопроса о законности ареста. Следова­тельно, имело место нарушение части 1 статьи 5 Конвенции во время ареста заявителя.

Нарушение этой части статьи 5 Евросуд усмотрел и в содержании под стражей г-на Луценко. Так, среди оснований для применения такой меры пресечения правительство указывало (и не отрицало при рассмотрении дела Евросудом) медленное изучение материалов дела, что, по мнению Евросуда, могло бы повлечь определенную реакцию со стороны властей в интересах защиты прав других участников процесса, но заключение под стражу является адекватным и эффективным механизмом. Также Евросуду непонятно, как такая мера пресечения соотносится с неаргументированными утверждениями правительства о давлении на свидетелей посредством выступления в СМИ; и почему заключение под стражу является реакцией на отказ признать вину?!

Тот факт, что украинский суд опирался на эти основания, является нарушением, поскольку показал, что человек может быть наказан за использование своего основного права на справедливое судебное разбирательство. Кроме того, не был установлен срок содержания под стражей, что является отдельным нарушением части 1 статьи 5 Конвенции.

Это, отметим, ключевые моменты, на которые опирался Евросуд, а дальнейшие нарушения вытекали уже из них. Так, нарушение части 2 статьи 5 было усмотрено в ненадлежащем информировании г-на Луценко о причинах задержания, части 3 этой статьи — в нерассмотрении в кратчайшие сроки судом обоснованности задержания и отсутствии у власти намерения провести такой контроль в принципе, точно так же, как и законности и обоснованности применения меры пресечения в качестве содержания под стражей; и наконец, части 4 статьи 5 — в ненадлежащем судебном пересмотре апелляционным судом законности содержания под стражей.

Что касается нарушения статьи 18 в контексте статьи 5, поскольку по практике Евросуда статья 18 не имеет самостоятельного значения, немаловажно отметить, что заявитель не указывал на ее нарушение, он, помимо статьи 5, указывал нарушение права на справедливый суд (статья 6), однако это нарушение суд установил самостоятельно.

Примечательны аргументы Евросуда: «Конвенция основывается на общем предположении, что государственные органы в государствах-членах действуют добросовестно. Действительно, любая государственная политика или отдельные меры могут быть «тайными», а презумпция добросовестности может быть оспорена. Однако заявитель, утверждая, что его права и свободы были ограничены неправомерно, убедительно показывает, что реальная цель властей была не такой же, как провозгласили. Простое подозрение, что власти использовали свои полномочия для других целей, чем определенные в Конвенции, не является достаточным, чтобы доказать, что статья 18 была нарушена. Кроме того, высокий политический статус не дает иммунитета (дело «Ходорковский против России»).

Когда заявление касается статьи 18, у Евросуда высоки стандарты доказывания, и в практике есть только несколько случаев, когда нарушение этого положения Конвенции было установлено. А именно: в деле «Гусинский против России» суд признал, что свобода заявителя была ограничена, в частности, для целей иных, чем указанные в статье 5. Суд в этом деле основывал свои выводы на соглашении, подписанном между задержанным и федеральным министром по делам печати. Сразу было ясно, что содержание заявителя под стражей было применено для того, чтобы заставить его продать свою медиакомпанию в пользу государства. В деле «Чеботарь против Молдовы» Евросуд установил нарушение статьи 18 Конвенции, поскольку арест заявителя был явно связан с его обращением в Евросуд.

Суд отмечает, что когда дело касается обвинения в политических или иных скрытых мотивах в контексте уголовного преследования, трудно отделить досудебное содержание под стражей в уголовном процессе, в котором такое задержание было применено. Обстоятельства данного дела говорят о том, что арест заявителя и содержание под стражей, которые были осуществлены после того, как расследование в отношении заявителя было завершено, имеют свои собственные различимые характеристики, которые позволяют суду разобраться в этом вопросе отдельно от более общего контекста политически мотивированного судебного преследования лидера оппозиции. В данном случае Евросуд уже установил, что основания, на которых было принято решение о лишении свободы (содержании под стражей) заявителя, не только несовместимы с требованиями части 1 статьи 5, но также противоречат духу Конвенции. В связи с этим Суд отмечает, что персона заявителя, одного из лидеров оппозиции, который общался с прессой, явно привлекала большое внимание общественности. Также можно допустить, что на обвинения в злоупотреблении служебным положением он имел право ответить посредством СМИ. Следственные органы сами указали причиной ареста заявителя его связи со средствами массовой информации, обвинив его в искажении общественного мнения о совершенных им преступлениях, дискредитации органов прокуратуры и влиянии на предстоящий судебный процесс, чтобы избежать уголовной ответственности.

По мнению Суда, такие рассуждения наглядно продемонстрировали попытки властей наказать г-на Луценко за публичное несогласие с обвинениями против него и отстаивание своей невиновности. Суд не мог не указать, что ограничение свободы было введено не только в целях передачи его компетентным органам по обоснованному подозрению в совершении преступления, но и по другим причинам. То есть имело место нарушение статьи 18 в сочетании со статьей 5 Конвенции».

Не стоит забывать, что пока решение не является окончательным. Оно вступит в силу через три месяца после вынесения, если ранее не будет подано заявление правительства об отказе от обжалования или не будет подана жалоба об обжаловании. В таком случае решение вступит в силу после отказа в принятии жалобы или после принятия решения по итогам ее рассмот­рения.

Однако Украина редко обжалует решения Евросуда, хотя это, констатирующее столь серьезные нарушения, может стать исключением. Однако шансов быть отмененным у этого решения мало, поэтому рано или поздно оно таки вступит в силу.

Что же впоследствии может дать это решение ныне уже осужденному Юрию Луценко и другим украинским гражданам?

Поскольку решение касается только ареста и содержания под стражей до приговора суда, то оно не повлечет безусловного освобождения заявителя. Однако это позволит Верховному Суду Украины отменить решение Апелляционного суда г. Киева по делу об обжаловании законности ареста и либо передать его на новое рассмотрение с учетом замечаний Евросуда, либо постановить собственное окончательное решение. Также оно станет основанием для пересмотра и отмены решений по делу об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей. Маловероятно, что, в конце концов, эти спорные решения будут подтверждены, однако вернуть время обратно и вернуть год полноценной жизни на свободе Юрию Луценко они не помогут. Компенсировать соответствующий моральный вред призвана назначенная Евросудом справедливая сатисфакция, которая, отметим, подлежит выплате независимо от результатов пересмотра дел национальными судами.

Несмотря на создавшееся впечатление бесполезности, настоящее решение Евро­суда можно использовать в качестве аргументов по рассматриваемым ныне в отношении Юрия Луценко делам, в частности, с точки зрения того, насколько такие нарушающие права человека действия властей повлияли на реализацию права осужденного на защиту, справедливый суд, насколько собранные доказательства власти в таких условиях соответствуют принципам допустимости, и не были ли все в совокупности допущенные нарушения столь серьезными, что повлекли нарушение статьи 6 Конвенции при вынесении окончательных приговоров, вследствие чего принятые решения нельзя считать законными? Эти нюансы предстоит изучить и использовать адвокатам г-на Луценко.

Также использовать в качестве аргументов утверждения Евросуда могут и другие лица, которых внезапно, без указания реальной причины или без достаточных на то оснований арестовали, к которым применили меру пресечения в виде содержания под стражей за отстаивание своих прав в уголовном процессе, в отношении которых «перепутали» права и обязанности подозреваемых. У последних, по сути, нет и быть не может, на что обратил внимание Евросуд, никаких обязательств, кроме как являться на допросы и не препятствовать следствию.

Это касается любых уголовных дел, в отношении которых можно поднять вопрос о соблюдении статьи 5 Конвенции. А вот в части нарушения статьи 18 Конвенции, очевидно, что решение может стать славным подспорьем для адвокатов других бывших членов правительства Украины, включая экс-премьер-министра Украины Юлию Тимошенко.

Но реальная их имплементация возможна при соблюдении нескольких условий — правильной тактики защиты и готовности национальных судов не допустить повторения столь неприятного для имиджа Украины решения Евросуда. Однако для этого решение по делу «Луценко против Украины» должно вступить в силу.

---

Тем временем

Две статьи для адвоката

Пока украинская адвокатская и политическая общественность дискутировала о перспективах решения «Луценко против Украины», Европейский суд по правам человека принял другое немаловажное для адвокатов решение.

На этот раз — по делу «Головани против Украины».

Еще в сентябре 2006 года Игорь и Ирина Головань обратились в Евросуд с заявлением о нарушении их права на уважение частной и семейной жизни и жилища, гарантированного статьей 8 Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод, и права на эффективные средства правовой защиты, согласно статье 13 Конвенции.

В 2005 году в квартире заявителей, используемой в то время в качестве офиса адвокатом Игорем Голованем, без санкции суда были произведены обыск и выемка документов из адвокатского дела в отношении клиента, подозреваемого в уклонении от уплаты налогов и подлоге документов.

Несмотря на явные нарушения процедуры обыска и выемки, попирания гарантий адвокатской деятельности, несмотря на неоднократные решения судов, адвокату до сих пор не удалось добиться возбуждения уголовного дела в отношении лиц, виновных в проведении незаконного обыска.

Решением от 5 июля с.г. Евросуд установил нарушение статьи 8 и статьи 13 в отношении Игоря Голованя, присудив справедливую сатисфакцию для возмещения морального вреда в размере 10 000 евро.

С более подробным анализом решения и текстом на английском языке можно ознакомиться на сайте «ЮП».