Принцип автономности арбитражного соглашения получил широкое признание и применяется в международной арбитражной практике. При этом вопрос о преемстве арбитражной оговорки, содержащейся во внешнеэкономическом договоре, в случае уступки прав и обязанностей по договору все еще вызывает ряд вопросов.

Страны как англосаксонской правовой системы, так и германско-романской в большинстве своем сходятся во мнении, что переход действия арбитражного соглашения на нового кредитора рассматривается как часть преемства всех прав и обязанностей по основному договору. То есть если новый кредитор принимает все условия изначального договора по договору цессии, он соглашается и на условия арбитражного соглашения, содержащиеся в этом договоре. Тем не менее ничто так не подтверждает правила, как исключения из них.

Исключения из практики

 

Существующий подход к переходу действия арбитражного соглашения при цессии различает несколько исключений из общей практики. К таким исключениям относятся явные действия сторон, то есть когда запрет на переход действия арбитражного соглашения прямо предусмотрен договором, и подразумеваемые теоретические факторы, при которых автоматический переход действия арбитражного соглашения на нового кредитора невозможен. К последним относятся принципы intuitu personae и автономности арбитражного соглашения.

В процессе заключения внешнеэкономического контракта стороны могут прямо указать, что арбитражное соглашение действительно только для этих сторон, и исключить из него третьих сторон. Для этого стороны должны четко и недвусмысленно закрепить свое согласие о нераспространении действия арбитражного соглашения на третьи стороны в случае уступки прав и обязанностей по основному договору. Но одного лишь указания наименований сторон, на которых распространяется арбитражная оговорка, недостаточно. В арбитражной оговорке должно быть четко указано, что арбитражное соглашение действительно только для сторон, подписавших договор, и не переходит на новую сторону обязательства при уступке прав и обязанностей по основному договору. В таком случае при заключении договора цессии новому кредитору и должнику по договору необходимо заключить отдельное арбитражное соглашение в форме дополнительного соглашения к договору.

Кроме того, отказ от действия арбитражного соглашения может быть закреплен непосредственно в договоре цессии. Новый кредитор может попросту отказаться от арбитражного соглашения, содержащегося в основном договоре. При этом новый кредитор и должник опять же должны заключить отдельное арбитражное соглашение. В противном случае при возникновении спора возникнет масса сложностей, и стороны будут вовлечены в длительный процесс по определению юрисдикции для разрешения спора. Поэтому во избежание ненужных второстепенных арбитражных и судебных процессов и дополнительных, зачастую существенных затрат на их сопровождение сторонам лучше изначально предвидеть и согласовать все нюансы действия арбитражного соглашения.

Плоскость теории

Если с прямо выраженными условиями исключения перехода действия арбитражного соглашения на цессионария все достаточно просто, то применение подразумеваемых факторов лежит в плоскости теории и предположений.

Первым фактором, подразумевающим исключение перехода действия арбитражного соглашения в процессе цессии, является принцип intuitu personae, то есть личного характера договора. В этом случае при рассмотрении вопроса о распространении действия арбитражного соглашения на нового кредитора при цессии арбитражный трибунал исходит из понимания, что при заключении договора одна сторона выбрала другую по определенной причине (например, авторитет стороны, ее финансовое состоянии, способ предоставления услуг и пр.), следовательно, личность договорной стороны имеет существенное значение для исполнения договора. В связи с этим любые другие третьи лица (цессионарий) не могут рассматриваться как надежные и подходящие для исполнения договора. Таким образом, невозможность уступки прав и обязанностей по договору, заключенному по принципу intuitu personae, автоматически влечет за собой невозможность перехода арбитражного соглашения. Кроме того, иногда к подразумеваемым условиям нераспространения действия арбитражного соглашения при цессии относят положение о конфиденциальности, содержащееся в основном договоре. Некоторые арбитры склоняются к тому, что положение о конфиденциальности несет обязательство для сторон не только не раскрывать условия договора третьим лицам, но и не уступать права и обязанности, предусмотренные в нем. Однако такой подход в большинстве случаев не находит поддержки в международном арбитражном сообществе.

Пожалуй, самым спорным и неоднозначным является вопрос об автономности арбитражного соглашения. Автономность арбитражного соглашения подразумевает, что недействительность контракта не влечет за собой недействительности арбитражного соглашения. Однако этот принцип прямо не предусматривает, что цессия основного договора влечет за собой и цессию арбитражного соглашения, содержащегося в нем.

Неоднозначное отношение

Неоспорим тот факт, что арбитражная оговорка заключает в себе как элементы материально-правового регулирования конкретного отношения (например, договора), так и процессуальные элементы регулирования, определяющие способ разрешения потенциальных споров. Именно эта особенность природы арбитражной оговорки и приводит к неоднозначному отношению и переходу действия арбитражного соглашения в случае цессии.

В известном деле «В/О «Союзнефтеэкспорт» vs фирма «Джок Ойл, Лтд» арбитраж указал, что арбитражное соглашение «вообще не может быть предметом цессии». В этом деле Внешнеторговая арбитражная комиссия признала, что арбитражное соглашение «является процессуальным договором, независимым от материально-правового договора, поэтому вопрос о действительности или недействительности этого договора не затрагивает соглашения, а последнее само по себе в данном случае юридически действительно».

Кроме того, в пользу независимости арбитражного соглашения от основного договора свидетельствует и тот факт, что они могут подчиняться разному материальному праву, и как следствие на арбитражное соглашение могут не распространяться изменения основного договора.

Однако, как показывает международная арбитражная практика, в большинстве своем арбитражные трибуналы сходятся во мнении, что принцип автономности арбитражного решения не влияет на рассмотрение споров, возникающих из договора, в случае уступки прав и обязанностей, предусмотренных в нем. Таким образом, если стороны прямо или косвенно не предусмотрели запрет на переход действия арбитражного соглашения, по общему правилу, спор между новым кредитором и дебитором будет рассматриваться, как предусмотрено арбитражной оговоркой, содержащейся в основном договоре.

Подводя итог, стоит признать, что уступка прав и обязанностей по внешнеэкономическому договору — сложный и неоднозначный институт. Несмотря на многолетнюю арбитражную практику, подходы к преемству арбитражного соглашения при цессии разнятся и вызывают бурные дискуссии. Основной причиной тому служит незакрепленность определения правопреемства арбитражного соглашения ни национальным правом, ни институционными арбитражными правилами. Указанные исключения из общего правила перехода действия арбитражного соглашения при цессии направлены на защиту интересов сторон от навязывания им правового режима рассмотрения споров, предусмотренного основным договором.

 

ВОЛКОВ Всеволод — партнер МЮФ Integrites, г. Киев,

РЯЩЕНКО Марина — юрист МЮФ Integrites, г. Киев